Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выражение его лица едва заметно смягчилось, если такое лицо, как у него, может вообще смягчиться. Поистине надо иметь очень острое зрение, чтобы заметить разницу.
— Я ничего не обещаю вам, господин Гаррисон, но вполне возможно, что мне удастся уговорить господина Дюрреля встретиться с вами.
Он удалился танцующей походкой, но вскоре появился снова. Кивнув головой, пропустил меня вперед в длинный, плохо освещенный коридор и сам пошел сзади, что действовало мне на нервы. Мы дошли до двери в конце коридора, ведущей в ярко освещенную комнату. Так как дверь была предусмотрительно открыта, я вошел без стука. При этом я заметил, что такой массивной дверью не мог бы похвастаться даже директор английского банка. Да и сама комната сильно смахивала на хранилище банка. У одной стены стояли два таких больших сейфа, что в каждом мог уместиться человек в полный рост. Другую стену занимали запирающиеся на ключ металлические шкафы, похожие на камеры хранения железнодорожных вокзалов. Остальные две стены были плотно задрапированы малиновыми с фиолетовыми разводами портьерами.
Мужчина, сидящий за большим письменным столом из красного дерева, ничем не напоминал управляющего байком. Я имею в виду английского банкира, который благодаря короткому рабочему дню и любви к гольфу проводит много времени на воздухе. Этот человек был бледным и рыхлым (в нем было около 30 килограммов лишнего веса), с жирными черными волосами, налитыми кровью глазами с желтоватыми белками. На нем был синий шерстяной костюм. Пальцы украшало множество перстней. Он с фальшивой улыбкой посмотрел на меня, попытался подняться, но убедившись, что ему это не удастся, снова сел и сказал:
— Господин Гаррисон! Рад познакомиться с вами. Я — Дюррель.
Вполне возможно, что сейчас у него была именно эта фамилия, но я был уверен, что родился он под другой фамилией. И скорее всего армянской. Ничем не выдав своих подозрений, я вежливо поздоровался с ним. Так вежливо, словно его фамилия была действительно Дюррель.
— Мне передали, что вы хотите обсудить со мной какое-то важное дело. Красное лицо Дюрреля расплылось в улыбке. Он был сообразительным и знал, что по пустяковому делу адвокат приезжать из Англии
—
не станет. Видимо, это дело и впрямь сулит ему большие барыши.
— Да, я хотел обсудить одно дело, но не с вами, а с человеком, который работает у вас.
Приветливой улыбки как не бывало.
— С человеком, который работает у меня?
— Да.
— Тогда почему вы обращаетесь ко мне?
— Я не смог найти ее по имеющемуся у меня адресу, и мне сказали, что она работает у вас.
— Кто она? О ком вы говорите?
— Астрид Лемэй.
— Вот как! — внезапно его поведение изменилось, словно он одумался и решил мне помочь.— Вы сказали, Астрид Лемэй? Она работает здесь? — Он задумчиво нахмурился.— У нас работает очень много девушек, но такое имя...— он покачал головой.
— Мне об этом сказали ее друзья,— запротестовал я.
— Это какая-то ошибка. Что вы на эго скажете, Марсель?
Змееподобный человек презрительно ухмыльнулся.
— У нас нет девушки с таким именем.
— И она никогда не работала у вас?
Марсель пожал плечами, вынул из шкафа папку и, поманив меня пальцем, положил ее на стол.
— Здесь списки всех девушек, которые работают у нас сейчас или работали в прошлом году. Поищите сами.
Я не стал проверять эти списки.
— Видимо, меня неверно информировали. Извините за беспокойство, господа.
— Попробуйте навести справки в другом ночном клубе.—Дюррель, схватив листок бумаги, начал быстро записывать что-то, давая мне понять, что разговор окончен.— Всего хорошего.
Марсель направился к двери. Я пошел за ним, но, обернувшись, с виноватой улыбкой сказал:
— Мне очень неприятно, что я вас побеспокоил...
Дюррель даже не потрудился поднять голову.
Я снова виновато улыбнулся и вежливо закрыл за собой дверь, солидную и звуконепроницаемую.
Стоящий в коридоре Марсель одарил меня своей презрительной улыбкой и жестом небрежно дал знак идти впереди него по коридору. Я кивнул, но проходя
мимо, с величайшим удовольствием и силой врезал ему в живот. И хотя я отлично знал, что этого больше чем достаточно, ударил его еще и по шее. Достав пистолет и прикрепив глушитель, я схватил лежащего на полу Марселя за воротник, поволок его к двери кабинета и открыл ее рукой, в которой был зажат пистолет.
Дюррель оторвал взгляд от бумаги и вытаращил на меня глаза. Так застывают лица тех, кто хочет что-то скрыть, свои мысли или намерения.
— Не советую вам делать этого!—сказал я.— Со мной ваши трюки не пройдут! Не пытайтесь нажать на кнопку в полу. Не будьте так наивны, чтобы выхватить пистолет, который вы скорее всего держите в верхнем правом ящике стола. Если, конечно, вы не левша.
Он был послушен.
— Отодвиньте свое кресло на два фута от стола.
Он повиновался. Я бросил Марселя на пол, протянул руку назад, закрыл дверь, повернул в двери замысловатый ключ и, сунув его в карман, сказал:
— Теперь встаньте!
Дюррель встал. Он был маленького роста, не более пяти футов, и телосложением напоминал раздувшуюся жабу. Я кивнул головой на большой сейф.
— Откройте!
— Так вот в чем дело! — Он отлично владел своим лицом, но голос выдавал его. В нем звучало облегчение.— Вы хотите ограбить меня, господин Гаррисон?!
— Подойдите сюда!—сказал я и, когда он подошел, добавил: — Вы знаете, кто я?
— Кто вы? — удивленно спросил он.— Вы же только что говорили...
— Да, я говорил, что меня зовут Гаррисон... Как мое имя? Кто я?
— Я не понимаю вас.
Он взвизгнул от боли и схватился рукой за кровоточащую ссадину, оставленную глушителем моего пистолета.
— Так кто я?
— Шерман...— выдавил он хриплым от ненависти голосом.— Шерман из Интерпола.
— Открой этот сейф!
— Это невозможно. Мне известна только часть шифра, а Марсель...
—
На этот раз визг был гораздо громче, а ссадина на другой щеке соответственно больше.
— Открывай!
Он набрал шифр, и дверь сейфа открылась. Сейф был размером 30 на 30 дюймов, и в нем можно было поместить огромное количество гульденов, но если все слышанные мною рассказы о клубе «Балинова» были правдой (а я слышал, что там играли в азартные игры, что в подвальном помещении устраивали стриптизы, о том, что клуб располагал пикантным ассортиментом товаров,
