– Как это случилось?

– Не знаю. У него была встреча по работе. К сожалению, мы очень задержались, и он решил ехать на мотоцикле. Но как именно произошла авария, я не знаю. Он здесь, в реанимации. Может, нам разрешат его увидеть.

Они долго разговаривают с санитарами, с врачом, и им, наконец, разрешают войти. Стэп лежит в кровати. Рядом с ним – несколько мониторов и капельница, его левая рука зафиксирована, над правой бровью ему наложили швы, а слева – огромная от скопившейся под кожей крови опухоль и шишка. Однако, похоже, все не так плохо. Ренци ей улыбается:

– Ничего, не так уж плохо.

– Раньше, когда он увлекался боксом, я видела его и похуже…

– Он крепкий. Вот увидишь, он быстро пойдет на поправку.

– Будем надеяться…

– Хочешь, поедем домой?

– Нет, я останусь здесь, может, от нашего присутствия ему станет лучше. Аврору я отвезла к своей матери, я спокойна.

– Тогда я пойду чего-нибудь перекушу и вернусь к тебе.

– Спасибо.

– Предупредим его родных?

– Подождем, когда будет больше информации. Зачем их беспокоить?

– Ему дали обезболивающее. Сказали, что, хоть оно и легкое, он может проснуться с минуты на минуту. У тебя есть мой номер?

– Да.

– Звони мне по любому поводу.

– Хорошо. Спасибо.

Ренци уходит. Джин подходит к кровати с другой стороны, переставляет стул и садится рядом с ним. Потом берет его руку и крепко держит ее в своей. «Даже не верится: именно сейчас, когда я так слаба, именно сейчас, когда ты нужен нам, а особенно Авроре, ты устраиваешь такие фокусы».

Она берет мобильник и звонит матери, которая ей сразу же отвечает:

– Ну как?

– Хорошо. Мне кажется, что он не в таком уж тяжелом состоянии. Он отдыхает, у него сломана рука. Единственная серьезная проблема в том, что он ударился головой. Об этом пока ничего нельзя узнать, но он под контролем. А как Аврора?

– Отлично, спит блаженным сном. Мы положили ее в твою постель, обложив со всех сторон подушками, она в безопасности.

– Ты дала ей тридцать граммов детской смеси?

– Да, Джин, я сделала все, как ты сказала. Прошло столько лет, но я еще кое-что помню. Примерно через четыре часа, как только она проснется, я дам ей еще поесть.

– Спасибо, мама, звони мне по любому поводу.

– Да, не волнуйся и держи меня в курсе.

Джин завершает разговор, переводит телефон в виброрежим и немного расслабляется. Ей хочется плакать, она так устала. Курс лечения, который она проходит, ее ослабляет, а теперь не хватало только этой аварии. Ей нужны силы, ей нужно чувствовать себя красивой и не испытывать этой постоянной тошноты. «Мне удалось обойтись без нее во время беременности, и вот она накатила на меня сейчас. – Джин слегка улыбается. – Профессор сказал, что я должна мыслить позитивно. Это пройдет, Стэпу станет лучше, и все будет, как раньше, даже лучше, чем раньше». С этой мыслью, крепко держа его за руку, усталая, как никогда, она засыпает. Ей снятся беспокойные сны. Она на пляже, жарко, но нигде нет тени, нет даже пляжного зонта, а в море, как назло, нельзя искупаться. К нему нельзя даже приблизиться, оно перегорожено щитами. Ей хочется окатить себя водой, освежиться или хотя бы защитить себя от солнца, но это невозможно. Недалеко от нее, на голой кроватке даже без покрывала, лежит Аврора. Джин к ней подходит, встает против солнца, закрывает ее своим телом, пытается сделать так, чтобы на нее падала хотя бы небольшая тень… Но очень жарко, и она чувствует, как теряет сознание, не зная, как долго она сможет продержаться. Потом внезапно слышится какой-то шум, и Джин просыпается. У нее соскользнула рука, она выпустила руку Стэпа и ударилась о стул. Тогда она резко поднимается, встревоженная тем, что могло произойти, но вместо этого ее переполняет счастье. Она видит, как он медленно открывает глаза, оглядывается вокруг, замечает ее и улыбается.

– Слушай, не шути так, ладно. Ты же папа, ты не можешь себе этого позволить. Понял? – И она нежно гладит его руку, а по ее щекам стекает несколько слезинок. – Я тебя так люблю. Не пугай меня больше так.

Стэп закрывает глаза, чувствуя себя как никогда виноватым. «Надо покончить со всей этой историей. Джин права, я папа и не могу себе больше позволять ничего подобного».

Джин ждет возвращения Ренци, чтобы уехать из больницы. Врачи ее успокоили. Гематома отчасти рассосалась. Пока ему будет очень больно, в ближайшие дни будет довольно трудно передвигаться, а потом предстоит долгий период покоя, чтобы вернуться в форму, но никаких серьезных увечий у него нет. Джин, улыбаясь, садится в машину. «Хорошо хоть так. Если бы осложнение было тяжелым, то в такое время, как сейчас, оно бы меня сломило». Джин едет к дому. Она усталая, измотанная, сейчас шесть утра. «Не стоит будить маму, тем более что она, думаю, последний раз кормила малышку часа три назад и сейчас прилегла немного отдохнуть. Я приеду домой, приму душ, высплюсь, а когда проснусь, поеду забирать Аврору». Но когда Джин подъезжает дому, она понимает, что оплошала. Она отчаянно ищет в карманах куртки, в сумочке, на соседнем сиденье, под сиденьем, сзади, но ничего нет, их нет. Она взяла документы, но не ключи. «Возвращаться в больницу мне не стоит, тем более что у Стэпа с собой ничего нет. Лучше поехать в его офис. Там, в кабинете, у него есть дубликат ключей».

В этот утренний час припарковаться легко, вокруг никого нет. Джин выходит из машины и здоровается с охранником, который подметает тротуар прямо перед открытой дверью. Она поднимается на второй этаж и набирает на двери код, потом входит и идет к кабинету Стэпа. Подходит к сейфу и набирает код. Он такой же, как и у домашнего сейфа, цифры их дней рождения. Щелчок – и сейф открывается. Джин начинает искать связку ключей и, наконец, находит ее. Берет ее в руки, но, когда собирается закрывать сейф, замечает, что эти ключи – не от дома. Здесь очень длинный ключ, и еще один – для бронированной двери. Она внимательно рассматривает чехол для ключей, на нем – только буква «С». Но тут должен быть и другой чехол с ключами. Джин вынимает все документы, чтобы посмотреть, не оказались ли ключи на дне. Она кладет бумаги на пол и, наконец, находит связку ключей от их квартиры. Но когда она собирается положить документы на место, видит эту бумагу. Договор аренды. Джин продолжает читать. Договор между Стефано Манчини и некоей Мариолиной Каннети на аренду квартиры в мансарде на улице Борго Пио, дом 14. Джин продолжает читать. Она ошеломлена. «Съемная квартира? Он мне никогда ничего не говорил». Джин несколько раз фотографирует договор смартфоном, потом убирает все в сейф, закрывает его и выходит с двумя связками ключей.

Город только-только просыпается, вокруг мало машин, несколько заспанных людей ждут автобуса на остановках. Джин едет медленно, но она взбудоражена. Для чего договор аренды? Она отчаянно ищет какое-нибудь объяснение, которое бы могло ее успокоить, что-нибудь хорошее. И внезапно она улыбается. «Может, он решил, что нам надо поменять квартиру? Он же знает, что мне нравится этот район… Да к тому же мансарда… Может, она больше и светлее». Джин немного прибавляет скорость, потому что ее уже снедает любопытство. Доехав до улицы Маскерино, она паркуется, выходит из машины и идет по улице Борго Пио, высматривая нужный дом. Потом она начинает сомневаться. Находит на смартфоне фотографии, открывает их и проверяет дату заключения договора. «Он арендовал эту квартиру полгода назад. Но почему он мне до сих пор об этом не говорил? Почему он мне ничего не сказал?» Наконец ей приходит на ум маленькая подсказка – нечто, что позволило бы ей поверить, что эта квартира предназначена для них троих, для нее, Стэпа и Авроры. «Может, он делает ремонт, перестраивает ее, и, может, именно сейчас ремонт уже закончен, он хочет сделать нам сюрприз». С этой оптимистичной надеждой она подходит к дому номер четырнадцать. Находит ключ и открывает дверь подъезда, потом закрывает ее за собой. Тяжелая дверь грохочет в тишине дома, и эхо этого грохота несколько секунд сопровождает Джин. Благодаря широким стенам в подворотне свежо. Боковая мраморная лестница ведет к железному лифту. Джин нажимает на кнопку, и вскоре лифт опускается на цокольный этаж. Джин заходит в лифт нажимает на цифру «пять». Приехав на последний этаж, она выходит из лифта и осторожно его закрывает. Перед ней только одна дверь, ошибиться невозможно. Она вставляет самый длинный ключ в замок и неуверенно пытается его повернуть. Она слышит, как щелкает замок; значит, ключ подошел. Тогда Джин медленно открывает дверь, немного боясь. «Может, здесь кто-то живет, а, может, подумают, что я воровка, и в меня выстрелят. Ну да, а потом в газетах появится такая новость: „Убита при попытке ограбить квартиру в мансарде на улице Борго Пио, 14”». Джин улыбается и, продолжая сомневаться, решает не допустить того, чтобы эта придуманная статья стала правдой.