Все материалы, которые Креншоу предоставил, чтобы правдиво изложить факты, связанные с обследованием тела президента, на страницах JAMA, редактор издания не принял. Креншоу подал в суд на этот журнал. В 1994 г. по решению суда в JAMA согласились выплатить доктору Креншоу и его соавтору Гари Шоу назначенную судом сумму. В JAMA также дали согласие на публикацию их статьи, в которой опроверглись выдвинутые обвинения. При публикации статью сократили{1664}. Позднее в JAMA вновь была опубликована короткая статья с критикой в адрес Креншоу, Шоу и их книги{1665}.

Статья Креншоу привлекла внимание значительно меньшего числа читателей, чем опубликованная многими изданиями статья JAMA с обвинениями в его адрес, однако посыл его книги совпал с настроениями общественности, сформированными вышедшим в тот период фильмом Оливера Стоуна «Джон Кеннеди: выстрелы в Далласе». Свидетельства Чарльза Креншоу о том, что он видел в палате отделения травматологии, способствовали созданию Совета по пересмотру материалов убийства, благодаря работе которого американская общественность узнала о сотнях тысяч правительственных документов, связанных с этими событиями{1666}.

Ближе к вечеру в пятницу 22 ноября 1963 г. доктор Роберт Ливингстон позвонил из своего дома в Бетесде (Мэриленд) в госпиталь ВМС, расположенный в городе. Доктор Ливингстон был директором по научным исследованиям в двух национальных институтах здравоохранения. Поскольку в своей деятельности ему приходилось исследовать раны и проводить вскрытия, доктор Ливингстон внимательно следил за новостями из Далласа. Так он узнал о том, что «в передней части шеи президента была небольшая рана»{1667}.

Доктор Ливингстон позвонил коммандеру Джеймсу Хьюмсу, военному врачу, который возглавлял группу, проводившую вскрытие. Ливингстон так описал этот разговор:

«Доктор Хьюмс сказал, что не слышал последних новостей из Далласа и Парклендской больницы, поскольку был занят подготовкой к вскрытию. Я рассказал ему о том, что в новостях говорили о небольшой ране на шее президента, и что, по моему опыту, так выглядит входное отверстие раневого канала. На мой взгляд, нужно было тщательно изучить путь движения пули и определить ее точное местонахождение или местонахождение ее фрагментов. Если выяснится, что отверстие входное, это станет неоспоримым доказательством того, что стреляли в президента спереди, а если будут обнаружены и раны, нанесенные выстрелами сзади, можно будет уверенно говорить о том, что преступник был не один. В этот момент наш разговор прервался. После паузы доктор Хьюмс сказал: “Простите, доктор Ливингстон, я не могу больше с вами разговаривать. ФБР против”»{1668}. Доктор Ливингстон затем в недоумении сказал своей жене, которая слышала конец их разговора: «Почему это ФБР пытается вмешаться в беседу двух врачей, обсуждающих, как лучше обследовать раны на теле президента и сделать правильные выводы?»{1669} Прерванный ФБР телефонный разговор докторов Ливингстона и Хьюмса стал предвестником грядущих событий. Правительство вмешалось и в сам процесс вскрытия. Некоторые участники вскрытия позже рассказали о тотальном контроле над их действиями, который на протяжении всего этого процесса осуществляли военные.

Подполковник Пьер Финк был военным врачом и во время вскрытия ассистировал Хьюмсу и еще одному врачу, коммандеру Торнтону Босуэллу. Финк стал невольным свидетелем того, как военные осуществляли контроль над действиями врачей во время осмотра тела президента. Полковник Финк явился в суд по вызову окружного прокурора Джима Гаррисона и под присягой дал показания о том, как проходило вскрытие тела президента:

Далее Финк описал вскрытие, которое проводилось в строгом соответствии с указаниями военных и под наблюдением большого количества сотрудников спецслужб.