Он чувствовал, что назревает момент, когда о своей позиции по данному вопросу он мог бы заявить публично на международном уровне. Позже в не получившей большого отклика статье генеральный секретарь ООН У Тан писал, что после того, как в ноябре 1963 г. правительство Зьема распалось, «он выступал с предложением по созданию коалиционного правительства в Сайгоне, в состав которого вошли бы политические эмигранты, не придерживающиеся коммунистических взглядов, в первую очередь те, что нашли убежище в Париже»{1631}. Как писала New York Times, «одной из причин, почему это предложение не было реализовано, стало нежелание вьетнамских политэмигрантов возвращаться в Сайгон»{1632}. О другой причине не говорили, но заключалась она в том, что президент, который поддержал бы предложение У Тана, был убит. А его преемник не был заинтересован в этом.

В ежегодном отчете «Роль США в международных делах», составленном для Совета по международным отношениям, было отмечено, что в период, предшествовавший убийству Кеннеди, «звучали предложения об урегулировании ситуации во Вьетнаме путем переговоров с последующим воссоединением страны, которое предусматривали соглашения 1954 г., и нейтрализацией по Лаосской схеме»{1633}.

О нейтрализации говорил не только У Тан, но и представители коммунистического правительства Северного Вьетнама. Manchester Guardian сообщала, что после падения правительства Зьема в Ханое «выразили желание обсудить создание нейтрального коалиционного правительства в Сайгоне»{1634}. Фронт национального освобождения в Южном Вьетнаме всеми силами поддерживал идею проведения таких переговоров с целью прекращения военных действий. В эфире радиостанции, принадлежавшей Фронту национального освобождения, 8 ноября 1963 г. прозвучал призыв к «началу переговоров между всеми заинтересованными группами в Южном Вьетнаме с целью заключения перемирия и решения серьезных вопросов, стоящих перед государством»{1635}. Рассуждая об этих предложениях, которые Кеннеди необходимо было тщательно взвесить, У Тан позже отмечал: «На мой взгляд, в 1963 г. существовал реальный шанс урегулировать политические противоречия наиболее приемлемым для сторон способом»{1636}.

Чтобы понять, каким было отношение Кеннеди к предложениям о нейтрализации за неделю до поездки в Даллас, стоит вспомнить те жесткие указания, которые он вновь дал Роджеру Хилсману весной и летом прошлого года. Хилсман сказал:

«[Кеннеди] начал инструктировать меня, как заместителя госсекретаря по вопросам дальневосточной политики, относительно нашей новой политики во Вьетнаме на основе опыта Лаоса, т. е. относительно запуска процесса нейтрализации. Он принял такое решение. Он, разумеется, не заявлял об этом публично, но весьма ясно дал мне знать об этом, используя, я бы сказал, просторечные англосаксонские выражения, и каждый раз, когда мне не удавалось выполнить какую-либо задачу, он очень доступным языком сообщал мне об этом»{1637}.

К концу ноября 1963 г. в соответствии с ожиданиями Джона Кеннеди наступил подходящий как в национальном, так и в международном политическом контексте момент для прекращения войны во Вьетнаме. Это был тот самый момент, когда Кеннеди за считаные минуты до отъезда в Даллас с негодованием при мысли о новых американских потерях сказал Малкольму Килдаффу, что «Вьетнам не стоит даже одной американской жизни» и что «после возвращения из Техаса все будет иначе».

Когда Малкольм Килдафф на следующий день объявил о смерти президента Кеннеди в Парклендской больнице, он в действительности объявил о грядущей смерти более 50 000 американских солдат и трех миллионов вьетнамцев, лаосцев и камбоджийцев в войне, которая будет продолжаться до 1975 г.

Кто или что убило президента Джона Кеннеди?

В ходе исследования тайных обстоятельств смерти Кеннеди в данной книге нам удалось создать развернутую и глубокую, основанную на исторических событиях, гипотезу о том, что план убийства президента разработало и реализовало Центральное разведывательное управление. Правоту этой гипотезы подтверждают документальные свидетельства и показания очевидцев, а также данные расследования, которые все вместе указывают на причастность ЦРУ. Однако, даже принимая во внимание тот факт, что ЦРУ было организатором убийства, мы не можем возложить всю ответственность за произошедшее исключительно на эту организацию. Следует признать, что корни этой запутанной истории уходят гораздо глубже и не ограничены рамками Управления.

ЦРУ стало лишь орудием убийства президента, но при поиске ответа на пугающий вопрос о том, кто действительно несет ответственность за это преступление, следует использовать более системный, более персональный и более трезвый подход. Томас Мертон очень точно отметил, что ответ на этот вопрос невозможно выразить словами. Давайте проследим за дальнейшим развитием событий и попробуем если не увидеть неизъяснимое, то хотя бы заметить проблески истины в полумраке.

В пятницу 22 ноября 1963 г. в 12:38 доктор Чарльз Креншоу вбежал в палату отделения травматологии Парклендской больницы, куда только что на каталке привезли смертельно раненного президента Кеннеди. Дежурному хирургу доктору Креншоу по телефону сообщили о том, что в президента стреляли и его везут в Паркленд.

Первой, кого увидел Креншоу, входя в палату травматологии, была Жаклин Кеннеди.

«Она стояла в дверном проеме тихая и задумчивая, – говорит он, – в руках она сжимала сумочку, ее шляпка немного съехала набок. Она повернулась и взглянула на меня, затем вновь перевела взгляд на мужа. Ее взгляд врезался в мою память навсегда. Гнев, нежелание верить в случившееся, отчаяние и смирение слились воедино в этом взгляде… С правой стороны на платье Жаклин и на ноге были видны засохшие пятна крови. Ее белые перчатки стали почти полностью красными от крови. Если бы она не стояла, я бы подумал, что ее тоже ранили»{1638}.