В 1977 году философ Гудман поинтересовался у психологов Колерса и Михаеля фон Грунау, что произойдет, если в явление РНI две лампочки будут вспыхивать разными цветами. Этот вопрос был самым простым, и вместе с тем столь воодушевляющим, что эти два психолога тотчас же устроили эксперимент. У них были свои предположения: либо две вспыхнувших лампочки заменят один огонек, либо иллюзорный огонек поменяет свой цвет, пройдя все промежуточные оттенки. Но результат эксперимента потряс всех. Две лампочки разных цветов горели каждый по 150 миллисекунд (с промежутком в 50 миллисекунд). Огонек первой лампочки, казалось, двигался, а затем вдруг менял свой цвет посреди иллюзорного пути перемещения ко второй лампочке. В своей книге «Способы сотворения мира» Гудман задается следующим вопросом:

Каким образом мы умудряемся заполнить светом путь от первой до второй лампочки прежде, чем вспыхнет вторая лампочка?

По мнению Деннетта, ум каким-то образом удерживает все восприятие этого опыта до тех пор, пока полностью не поймет его. Сознание отмечает изменение цвета после того, как зарегистрировало обе вспышки. В той же книге Деннетт пишет:

Давайте предположим, что первая лампочка красная, а вторая лампочка, отстоящая не неком расстоянии от первой, зеленая. Если отмежеваться от идеи «предвидения» в мозге (эту экстравагантную гипотезу мы отложим на неопределенное время), то иллюзорное переживание превращения красного в зеленый цвет, на пути от первой лампочки ко второй, не может случиться до тех пор, пока наш мозг не зарегистрирует вспышку второй, зеленой лампочки. Но если вторая вспышка уже находится в «сознательном переживании», не запаздывает ли переживание иллюзорного содержания между сознательным восприятием красного огонька и зеленого огонька? Каким образом мозг совершает этот трюк?

В 1979 году ученые получили еще больше эмпирических сведений об этой задержке восприятия. Либет (Калифорнийский Университет) и Файнштайн (Неврологический Институт, Сан-Франциско) применили все свои познания в прямом эксперименте на открытом мозге. Данный эксперимент позволил нейрохирургам получить непосредственную информацию о переживаниях пациента. Вдоль теменной области на мозге располагается полоса, которую называют соматосенсорной областью коры. Ученым уже давно известно о том, что прямым возбуждением этого участка коры мозга можно вызывать в теле человека те или иные ощущения. Например, возбуждение точки на левой стороне соматосенсорной области коры может вызвать кратковременное ощущение покалывания в правой руке человека. Параллельно Либет посылал короткий электрический разряд через клемму на самой руке пациента и сравнивал периоды регистрации пациентом данных сигналов. Затем он спросил находящегося в сознании пациента, какой разряд он отмечает первым: прикосновение контакта к мозгу или к руке. Логика подсказывает нам, что человек должен сначала зарегистрировать разряд в самой коре, поскольку ему нужно преодолеть меньшее расстояние до сознания.

Работы Либета, Корнбухера, Джелдарда/Шеррика и Колерса/фон Грунау — все они свидетельствуют о том, что мозг использует буферную память, как обычный компьютер. Мозг ждет до тех пор, пока не получит все данные, и лишь затем представляет их сознанию. Эту сотворенную внутренними процессами копию реальности Деннетт назвал «картезианским театром». Так Деннетт обозначает точку в мозге, в которой «всё сходится воедино». В своей книге «Объяснение сознания» он пишет:

Где-то в мозге существует очень важная граница, или предел. Там поступающие данные уравновешиваются с «представлениями» жизненного опыта. Человек осознает именно то, что происходит в этой области мозга.

Если в мозге есть одна точка, в которой всё сходится, тогда логично заключить, что в нем можно найти точку сознания. Представление о том, что сознание расположено в определенной области мозга, основано на одном простом логическом заключении: нейронным сигналам, посланным внешними стимулами, нужно время для того, чтобы перейти от органов чувств в точку сознания. Другими словами, если сознание расположено в различных точках мозга, то каким же образом мы с вами воспринимаем «реальность» в терминах временных интервалов? У всего, что мы воспринимаем, есть два состояния: «еще не исследованное» и «уже исследованное». Нас интересует связь между этими двумя состояниями. Она устанавливается в определенный момент времени. Если «наблюдатель» в вашем мозге перейдет эту грань, сигналы мозга придут в каждую точку в свое время. Сам факт того, что вы воспринимаете все входящие данные (вид, звук и прикосновение) в одной и той же точке, говорит о том, что «вы» как наблюдатель расположены в определенной точке, в качестве совокупного результата всех этих процессов.

Несмотря на убедительность этого аргумента, местоположение «Духа машины», как саркастически назвал это понятие английский философ Райл, не нашли до сих пор. На самом деле, у нас есть веские доводы, говорящие в пользу того, что такие свойства мозга, как память, присущи каждой его точке, а не расположены в некой особой области. Деннетт, критикуя картезианский дуализм, горячо убеждает нас в том, что это верование неверно, что в сознании нет никакой центральной точки. По мнению Деннетта, сознание находится равномерно во всем мозге.

Если все поступающие в мозг стимулы удерживаются, пока их сравнивают, цифруют и «голографируют», тогда вопрос о расположении сознания снимается. Картезианский театр начинает свое «представление» в сознании по прошествии кого-то времени после получения данных. Главный вывод Репрезентативной Теории заключается в том, что мозг работает подобно программируемому видеомагнитофону. Представьте себе, что вы хотите записать с телевизора какой-то фильм. Предположим, что мы договорились пойти прогуляться и обсудить наиболее интересные моменты толкования множества миров Эверетта. Вы читаете телепрограмму и отмечаете, что, пока нас не будет, по телевизору покажут «Список Шиндлера». Я говорю, что в этом фильме есть интересный эпизод, который очень важен для нашей темы. И тогда мы программируем видеомагнитофон, чтобы он сам записал этот фильм, пока вас не будет дома. Пока мы сидим где-нибудь в кафе, видеомагнитофон самостоятельно включается в положенное время, записывает сигнал с телеантенны, а затем, в момент окончания фильма, по команде таймера отключается. Через три часа мы возвращаемся. Вас не оставляет волнующая мысль о том, что миллиарды наших версий пришли домой посмотреть фильм в миллиардах альтернативных вселенных. Мы садимся на диван, перематываем кассету на начало и смотрим фильм. Видеомагнитофон записал фильм, чтобы позднее показать его нам. До того момента, пока на экране телевизора не появилась видеозапись, образы не ложились в наш ум, а просто существовали на ленте кассеты. Но как только телеэкран стал получать эти образы, весь фильм начал отображаться на экране и переходить в наше сознание.

То же самое верно в отношении картезианского театра Деннетта. Мозг обрабатывает поступающие в него сенсорные данные без участия сознания. Видеомагнитофон записывает телевизионный сигнал, минуя телевизор — нечто подобное происходит и в мозге. Все поступающие в него сенсорные