данные машинально записываются для того, чтобы позднее поступить в сознание. Деннетт неспроста выбрал для этого понятия образ театра. Дело в том, что в театре есть сцена, на которой играют спектакль. Сцена, как и телевизор в моем примере, существует «где-то там», помещается в трехмерном мире, который также содержит другие «реальные» (то есть не являющиеся частью записи) объекты, как сам телевизор. По моему мнению, слово «театр» недостаточно хорошо передает всю полноту переживания, поступающего в сознание. Мозг порождает трехмерное событие, активизируя все чувства, а не только зрение и слух. Наблюдатель «ощущает» этими чувствами воссоздаваемый мир. Чувства могут регистрировать положение тела в пространстве, отмечать давление объектов, прикасающихся к телу. Это не просто театр, а скорее шлем виртуальной реальности со специальным костюмом. В этом «скафандре» человек так глубоко поглощен иллюзией, что уже не может отличить подлинную жизнь от мультфильма, в котором находится. Шлем виртуальной реальности создает иную картину жизни, используя голографические процессы, о которых говорил Бом. Поэтому картезианскому театру Деннетта я предпочитаю шлем виртуальной реальности Бома.

В фильме «Матрица» есть эпизод, в котором у главного героя Нео случается переживание, получившее название «дежа вю». Он видит, как в дверь вошла кошка, а через секунду замечает, что в дверь вошла «вторая» кошка. Его товарищи говорят ему, что на самом деле это событие было повторным проигрыванием первого события, что все переживания «дежа вю» вызваны перепрограммируемой «реальностью». Разумеется, это фантастика. В нашем мире ничего подобного не происходит, потому что в противном случае мы стали бы сомневаться в том, что же представляет собой внешняя реальность. Запомните это предубеждение, а я тем временем познакомлю вас с отрывком из книги Джона Пристли «Человек и время»:

Я лишь однажды пережила явление смещенного времени. Это случилось, когда я работала кухаркой в замке Дунравен, на юго-западе Уэльса. После субботнего обеда в раздаточной комнате остались три человека: разнорабочий Ханс, главная кухарка Рената и я. Терракотовый пол в комнате был оранжевого цвета. Я увидела, как Рената подняла кувшин, белый кувшин, с шоколадным соусом. И когда она повернулась к Хансу, намереваясь передать ему кувшин, то уронила его. Кувшин разбился, и соус пастельного цвета разлился по полу ровным пятном, уподобившись амебе, как ее изображают в школьном учебнике биологии. И вдруг вся сцена исчезла и, словно на кинопленке, начала разыгрываться заново. Я ужаснулась! Я помню, как я кричала Ренате, когда она поднимала кувшин, чтобы она не прикасалась к нему, как я визжала, наблюдая за тем, как соус разливался по оранжевому полу пятном предвиденным мною формы. Я попыталась объяснить им, что за пару секунд до происшествия я увидела, что должно произойти. Разумеется, они сказали, что, если бы я не закричала, то это происшествие не произошло бы.

Фильм «Матрица» содержит ряд поразительно точных размышлений о реальности, хотя предположительно повествует о вещах выдуманных, тогда как женщина из книги Пристли написала о своем переживании не менее 40 лет назад. А сам опыт случился у нее на много лет раньше, а между тем она описывает это событие так, словно пересказывает эпизод из фильма. Мне хотелось бы, чтобы вы обратили внимание на ее слова о том, что «и вдруг вся сцена исчезла и, словно на кинопленке…». Благодаря своим знаниям о голографическом изображении и памяти мы можем легко объяснить, что происходило на этой кухне так много лет назад. Внутреннее визуальное восприятие этой женщины почему-то подверглось «ускоренной перемотке». Позднее мы еще убедимся в том, что такие вещи не только могут происходить, но и регулярно происходят, пусть и не в столь зрелищной форме. Эта молодая кухарка случайно на протяжении нескольких секунд созерцала «экран шлема виртуальной реальности».

Самый захватывающий момент подобных переживаний заключается в том, что вы как наблюдатель не можете сказать, является ли эта трехмерная картинка записью событий, случившихся несколько миллисекунд или тысяч лет назад. Таким образом, явление дуализма поднимается на новую высоту, на этот раз проявляясь в психологии, нейрофизиологии. В каком-то смысле это служит доказательством тому, что всё воспринимаемое вами в данный момент, то есть эта книга, ее слова и идеи, а также остальное, что окружает вас, представляет собой созданную внутри вас версию реальности — копию, которая проецируется перед вами как невероятно сложная виртуальная реальность, подобная компьютерной игре. Эта внутренняя реальность возникает благодаря манипуляции «голографическими» образами и технической мощи лучшего компьютера во вселенной: человеческого мозга.

Сейчас вы читаете эту книгу. Лучше сказать, что вы воспринимаете образ, который содержится в этой книге. Поднимите глаза и оглядите окружающий вас мир. Все это иллюзия, серии созданных внутри вас голографических образов. Вас вообще здесь нет. Вас «водит за нос» ошибочная мысль о вашем существовании. На самом деле, вы находитесь совсем в другом месте. Из этого места вы создаете окружающий вас мир, воссоздаете его часть за частью, секунду за секундой. Мы уже знаем об этом благодаря фактам, полученным квантовой физикой. Как предполагал Эверетт, вселенных в буквальном смысле триллионы. Вы существуете всего лишь в одной из соучастных вселенных Уиллера, творя свою вселенную каждый миг своей жизни каждым своим самым незначительным решением. Тем самым вы ежесекундно создаете новый отсчет времени, уподобляясь очередной ветви на «волшебном дереве».

Но с вашей личной вселенной связано одно большое затруднение. Если вы всегда существовали исключительно в своей рукотворной версии реальности, то каким образом вы умудрились создать столь богатый и разнообразный окружающий мир? Если вам известна только эта вселенная, то как вам удалось сотворить жирафов, квазары и поп-музыку? Для того чтобы создать такие концепции, вам следовало в какой-то момент познать эти вещи и проецировать их в свою версию реальности. Разве может быть иначе? Вы подобны ребенку, которого бросили на пустынном острове. Ребенок растет, но все его познания ограничиваются островной действительностью. Как ребенку представить в уме что-то помимо своего непосредственного опыта — например, ледник? То же самое верно в отношении вас. Скорее всего в вашей вселенной есть Эйфелева башня. Вы можете даже посетить Париж и осмотреть его виды с вершины Эйфелевой башни. Здесь я замечаю одну странность. Я пишу эти строки дома, в Англии, за окном замечательное июньское утро. Такова моя версия Англии, таково мое представление о том, как должно выглядеть замечательное июньское утро. Я выбрал Эйфелеву башню в качестве примера известного рукотворного творения. Сейчас вы читаете эти строки в своей версии вселенной, в окружении объектов и погодных условий, которые сами же и сотворили. Но странность заключается в том, что