Мое удивление не осталось незамеченным. И Большая Маха наставительно сказала:

— Скупость движений — и есть верный признак мастерства. Тот, кто машет руками и ногами, как ветряная мельница, на самом деле плохой боец. Это пускание пыли в глаза, не более. И делает он это только потому, что боится пропустить удар. Но все равно его пропустит. Долгий бой — проигранный бой. Движения надо экономить, энергию не расходовать без пользы. Если вы дали своему сопернику нанести удар, уже проиграли. Ведь ваш соперник — мужчина.

Поистине кто-то из мужиков здорово ей насолил! И всю свою жизнь Большая Маха целиком посвятила борьбе с ненавистным мужским племенем.

Я впитывала ее слова, как губка. Не те, что касались мужчин, а наставления грамотного тренера. Ибо Виола оказалась права: Большая Маха свое дело знала.

Три часа мы парились в спортзале. Три часа! И вышли оттуда вконец измочаленные. Пропуская Женщин в дверях, Большая Маха сказала Виоле:

— Новенькая, молодец! Из тебя будет толк!

Женщины повалили в душ. И там совершенно по-женски взвизгивали и брызгали друг на друга водой. Соленые шуточки сопровождали процесс, и если мужчины не прочь посплетничать, то женщины также не прочь дать волю языку и поупражняться в выражениях, которые… Ну, в общем, которые. Когда Виола вышла из душа, ее уже поджидала Большая Маха с… учебником анатомии.

— На-ка, почитай на досуге.

— Зачем? — удивилась Виола.

— Это надо знать. Для хорошего бойца учебник анатомии — настольная книга. Ведь, кроме рук и ног, у тебя ничего нет. Никакого оружия. Не знаю, зачем тебе это надо, но я чувствую, ты хочешь применять мои уроки на практике. Не в моих правилах вмешиваться, когда речь идет о мужчинах. Но если ты посмеешь применить полученные от меня знания против женщины…

И глаза Большой Махи недобро блеснули.

— У вас большие проблемы с установками, — звонко рассмеялась Виола. — Но это уже по части моей подруги. А за учебник спасибо.

Мы вышли из спортзала, еле ноги передвигая. У меня было такое ощущение, что я тоже прошла тренировку.

— Ты — очень эмоциональный человек, — заметила Виола. — Нельзя так. Все, что я делаю, тут же прокручивается в твоей голове. Может быть, тебе не ходить в спортзал?

— Нет, что ты! — испуганно сказала я. — Мне там очень хорошо.

На следующий день у нас с Виолой все болело. У нее — тело, у меня — душа. Ее боль моментально находила отражение во мне.

— Интересно, к выходным я восстановлюсь? — стонала Виола. — Ведь мне же работать! Мое бедное тело!

Я массировала ее болевшие ноги, плечи, спину, натирала их мазью, и мои руки потом весь день пахли ментолом. Вторник прошел в мучениях. А в среду мы вновь пошли на тренировку.

Увидев Виолу, Большая Маха улыбнулась:

— А, пришла! Как самочувствие?

— Нормально, — отчеканила Виола.

— Я представляю, как тебе сейчас нормально! — рассмеялась Большая Маха. — Если разогреешься, как следует, боль утихнет. Не скажу, что пройдет, нет. Болеть будет еще денька два. Может, три. Главное — не прерываться. А то потом придется вновь проходить через эту мясорубку.

Мясорубку! Хорошее сравнение! Я бы еще подумала про стиральную машинку, устройство для отжима белья. Черт возьми, да зачем нам все это нужно?! Если бы не Виола…

Но она держалась молодцом. А боль в мышцах действительно прошла через три дня. В выходные мы вновь заработали много денег. Много, по моим понятиям. Виола считала, что две такие женщины достойны большего. И купила модные зимние сапожки. На шпильках. Я чуть не взвыла от таких сумасшедших трат! Но спорить с ней было бесполезно.

В следующий понедельник Большая Маха поставила Виолу в пару с собой:

— А ну-ка, покажи, что ты усвоила.

Виола взмахнула рукой. Конечно, Большая Маха легко с этим справилась, но зато заметила:

— Удар нанесен в правильном направлении. Читала учебник, молодец!

Учебник целыми днями изучала я. Виола же была ленива. Она предпочитала познавать анатомию с моих слов. Но зато ловила все на лету. Раз даже Большая Маха это отметила. Потом сказала:

— А теперь попробуй не думать о болевых точках. Сосредоточься на своем теле. Я буду нападать, а ты отключись полностью. Слушай только свою реакцию.

Большая Маха стала в позицию и сделала волнообразный жест ладонью правой руки. Что означало: сюда, ко мне! Виола сделала шаг вперед и задержалась.

«Ждать — это великое искусство. Половина победы. Дай противнику время ошибиться», — это тоже из наставлений Большой Махи.

Они стояли друг против друга. Большая Маха сделала обманное движение левой рукой. Виола не шелохнулась. Потом обе сделали по два маленьких шажка вправо. Два влево. Пауза. Потом… Я даже не сразу сообразила, что произошло. Похоже, Виола поймала Большую Маху на противоходе. Все сделано было, что называется, на автопилоте. Тело среагировало мгновенно, быстрее, чем возникла мысль о том, что надо бы совершить это. Последовал очень точный удар, молниеносный ответ, и на татами оказались обе.

Разумеется, Большая Маха быстро вывернулась и очутилась сверху. Но когда поднялась, протянула руку Виоле, одним рывком поставила ее на ноги и сказала:

— Здорово! Не верю, что ты не выиграла ни одного боя, когда занималась дзюдо!

Я чуть не рассмеялась! Ни одного боя не выиграла Саша Белова, Глупая Пучеглазая Лягушка! А вот насчет Виолы… Что я вообще про нее знаю?

Но даже после этого эпизода еще целых две недели Большая Маха обращалась к Виоле не иначе, как «новенькая». Две недели изнурительных тренировок. Но в конце концов Виола втянулась. Человек — существо живучее. Даже если его поставить по колено в болото и лишить возможности двигаться, он рано или поздно привыкнет и к этому, подружится с пиявками, научится ловить на лету мух и будет почитать за счастье, когда удастся почесать за ухом. И выживет. Выжили и мы. Мало того, научились находить во всем этом удовольствие.

И результат был налицо. Виола окрепла, стала гибкой, спортивной. И двигалась теперь мягко, крадучись, словно каждую секунду была готова к прыжку. У нее появилась какая-то особая грация, которая бывает у профессионалов, владеющих своим телом, словно мастерски изготовленным музыкальным инструментом. Допустим, скрипкой. О, какое наслаждение исполнять виртуозный пассаж, когда мастер месяцами рассчитывал каждую точку изгиба деки! И добился поистине волшебного звучания!

А мастер, то есть Большая Маха, проникся уважением к своему творению. Когда кто-либо из женщин не приходил на тренировку, она ставила Виолу в пару с собой. Бой всегда заканчивался победой Большой Махи, но я чувствовала, что наступит тот день, когда они будут сражаться на равных. Быть может, пройдет полгода, год, но наступит. И Виола научится побеждать достойного противника. Ей это было крайне необходимо.