Лори с ужасом уставилась на него:

— А… с деревом?

— Нет, здесь мы в относительной безопасности. — Мужчина притянул ее поближе к себе, и Лори было приятно чувствовать себя под надежной защитой двух сильных, мускулистых рук, пока она не услышала его негромкое замечание: — Подозреваю, что с машиной что-то случилось по дороге из лагеря. Если это так, Набу сейчас в такой же ситуации, как и мы. Ночью он не сможет починить машину, а пешком за подмогой в лагерь тоже не пойдет — это опасно, разве что поломка произошла совсем близко от лагеря.

Она ахнула:

— Так что же он будет делать?

— Я научил его всему, что знаю сам. В подобных ситуациях он должен оставаться в машине, заперев дверцы, пока не станет достаточно светло, чтобы увидеть, что его окружает. К этому времени наши следопыты тоже кое-что предпримут. Возможно, выйдут ему навстречу из лагеря.

Она снова прерывисто вздохнула, что было больше похоже на всхлип.

— Это значит… что… нам придется провести здесь всю ночь?

Райан кивнул:

— Да, раз внизу под деревом носорог и наверняка еще несколько бродят в округе, лучше всего с дерева не слезать. — Он разложил циновки. — Устраивайтесь поудобнее.

Лори отступила назад:

— Мне и так удобно, благодарю вас.

— Устраивайтесь, не бойтесь. — Он упал на циновку, ехидно улыбаясь. — Вы не против, если я прилягу здесь? А то у меня уже шея отваливается.

Она повернулась к нему спиной и стала смотреть вверх на звезды, сложив руки на груди, чтобы немного согреться. Обычно они проводили вместе на платформе не так уж много времени, но у нее появилось странное чувство, что до этого она вообще не жила, а только теперь началась ее настоящая жизнь, которую ей придется провести на дереве. Испугавшись такого поворота мыслей, она попыталась ходить по платформе взад-вперед, но ноги закоченели от холода. Сквозь невыносимое клацание зубов Лори услышала негромкий голос сзади:

— Идите сюда и садитесь, пока не свалились вниз.

В свете звезд теплые циновки так и манили к себе. Она опустилась на одну, причем ноги буквально подогнулись под ней. Другим ковриком были укутаны ее плечи, затем она почувствовала за спиной твердый ствол дерева.

— Постарайтесь немного поспать, — уговаривал ее владелец сафари. — Не успеете оглянуться, как наступит рассвет.

Лори послушно легла на спину, но ей показалось, что теперь она уже никогда не уснет. Она задумчиво таращилась вверх, на листву дерева.

— Наверное, — осторожно начала она, — в таких ситуациях женщины на сафари большая обуза, да? Вы, наверное, рискнули бы пойти в лагерь пешком, если бы были один, да?

— Да, очень может быть, я пошел бы искать пропавший джип.

— Но вы еще можете это сделать.

— И оставить клиента одного?

— Я тоже могла бы пойти с вами, я не против. — Она повернулась к нему.

Он красноречиво пожал плечами:

— Для вас это будет более суровым испытанием, чем провести здесь ночь со мной.

Сердце неистово забилось, и она ответила, преувеличенно беззаботно:

— Но это вовсе не испытание.

Наступила долгая пауза, потом он проворчал:

— Наверное, вы скорее предпочли бы, чтобы на моем месте сейчас был Десмонд?

Лори улыбнулась про себя. Если бы Десмонд сейчас был здесь, он думал бы только о том, как устроить искусственное освещение, чтобы зарисовать носорога, пасшегося внизу.

Голос прямо возле ее уха проницательно прогудел:

— В вашем воображении вы уже поменяли меня на Десмонда?

— Боюсь, это ничуть не облегчило бы ситуацию.

— Кто знает.

Лори казалось, что она идет по висящей папиросной бумаге: дальше идти опасно, но вернуться назад тоже нельзя. Чтобы избежать риска, она ответила наобум:

— Нет, лучше уж я буду размышлять об активных съемках, которые вы мне обещали, помните?

Она не подозревала, что он так близко, пока не увидела блеснувшую в темноте улыбку. Но в его глазах был странный блеск, когда он глухо произнес:

— Не просите активности, Велдон, а то вы ее получите.

На мгновение она застыла в панике, не сводя с нею глаз, затем пробормотала приглушенным голосом:

— Да, я передумала — пожалуй, действительно лучше буду думать о Десмонде.

— Отличная мысль.

Она чувствовала его теплое дыхание совсем близко. Странная, незнакомая ранее слабость овладела девушкой и не дала отстраниться от него. Он проговорил низким, осипшим голосом:

— Думаю, Десмонд воспользовался бы такой ситуацией… например, вот так.

Она даже не успела понять, как очутилась в его объятиях: просто коврик соскользнул с плеча, и его руки грубо схватили ее. Лори почувствовала, как обветренные губы прижались к ее губам, и ее унесло безудержной страстной волной поцелуя. Поцелуя, который зажег в ней пугающую искру. Сначала она отпрянула назад, испуганная, потом в ней мягко вспыхнул ответный огонь и согрел ее всепоглощающим теплом, и ее губы сладостно отдались во власть его губ.

С той же внезапностью, с какой Лори оказалась в объятиях мужчины, ее вдруг отшвырнули прочь. Ствол дерева вновь оказался под ее дрожащей спиной, широкие плечи растворились в темноте. Она скоро увидела Райана, застывшего на краю платформы, его профиль казался высеченным из гранита, он смотрел в ночь прямо перед собой. Незажженная трубка темнела между сцепленными зубами. Он заговорил, не оборачиваясь:

— Ложись на циновки и сверху ими тоже прикройся. Спи, и время пройдет быстро.

Лори чуть не подавилась. Голос звучал так измученно! Он, наверное, ждет не дождется, когда кончится эта ночь!

Набу приехал с первыми проблесками рассвета и, рассыпаясь в извинениях, стал рассказывать длинную историю о том, как у джипа спустила шина. Владелец сафари не проявил интереса к подробностям этого инцидента, он только коротко кивнул и помог Лори спуститься по веревочной лестнице. Она скованно села рядом с ним на сиденье машины, Набу устроился на заднем сиденье — он все не переставал извиняться, и они рванули по красной пыли назад, в лагерь.

Горячая ванна облегчила ноющую боль во всем теле, но не смогла утолить сердечную боль. Наверное, от этого нет лекарств. И уж конечно, ей не поможет еще один такой же неистовый и страстный поцелуй Райана Холта. То-то он, должно быть, рад был проучить ее.

Она надела легкое хлопковое белье, и в этот момент полог открылся. Владелец сафари посмотрел девушке в глаза, затем его взгляд переместился ей куда-то под подбородок. Говорил он резко, почти грубо:

— Я хотел предложить тебе поспать несколько часов. Я пришлю тебе еду. Набу зайдет к тебе около полудня.