– Энжи, что происходит?! – Он потянулся было к ней – поцеловать, но она резко указала ему на приготовленное мною кресло.

– Сядь там, я плохо себя чувствую, – быстро пояснила она, пресекая все вопросы, готовые сорваться с его уст.

Карманов пришел с пустыми руками, что вызвало явное облегчение у Анжелы. Вид он имел встревоженный и в кресло опустился со смиренным выражением лица.

– Выслушай меня, пожалуйста, – начал он. – Ты знаешь, как я к тебе отношусь, ты знаешь… а впрочем, какая разница? – горько произнес он. – Я пришел сказать тебе, что ты мне очень дорога! Когда я явился к тебе с предложением купить ресторан, я не знал, что все так сложится между нами. Ты мне очень понравилась, понравилась сразу…

Мне было его отлично видно, но расслабляться я не спешила – кто его знает, может, он затеял это разговор, чтобы усыпить ее бдительность, выжидая удобный момент для нападения или выстрела?

– Но и ты, признайся, ты же почувствовала то же самое, и тогда мы были вместе по-настоящему… ты даже мужа своего выгнала! – привел он веский аргумент, порядком меня заинтриговавший.

«Ага! – я чуть было не присвистнула. – Получается, не только у мужа было рыльце в пушку, то есть ты первая ему изменила, и поэтому вы расстались… Хм, это становится интересным!» – мысленно заключила я.

– Володь, перестань, – испуганно прервала его Анжела и даже обернулась на дверь, ведущую в мою комнату, позабыв о конспирации. К счастью, занятый своими переживаниями Карманов ничего не заметил. – Ты обманывал меня, притворился влюбленным, а сам все это затеял исключительно из-за ресторана! – последнюю фразу она озвучила уже истеричным голосом.

– Да нет, просто все так перемешалось… ты меня неправильно поняла: мои чувства и бизнес не имеют ничего общего… но пойми, если ты будешь моей… хочешь, я откажусь от этой затеи? – сбивчиво, с отчаяньем в голосе вдруг предложил он.

– Нет уж, дорогой, я больше не верю тебе, я устала от этой лжи, я буду биться до последнего, но ресторан тебе не уступлю! – Ее глаза воинственно сверкнули.

Я отметила, что слова Лютаевой возымели свое действие: Карманов вдруг тоже весь как-то подобрался, плечи его распрямились, он легко поднялся из кресла и, окинув ее долгим, одновременно страстным и печальным взглядом, с вызовом проговорил:

– Тогда и я не уступлю! В конце концов, эта сделка – прекрасный для меня шанс быть рядом с тобой, пока… как там говорят во всех этих высокоромантичных фильмах?.. – Он немного замялся, хищно усмехнулся и добавил: – Пока смерть не разлучит нас!

Анжела сдавленно вскрикнула и прикрыла рот рукой, он же, горделиво осанившись, выплыл из комнаты, словно уже выиграл битву. Я, слегка абстрагированным взглядом наблюдая из своего укрытия за ними обоими, вдруг поняла, что они могли бы составить прекрасную пару, если бы не обстоятельства, если бы оба были не столь упрямы и, конечно, если не именно Карманов нанял киллера, чтобы убить Лютаеву.

Дверь хлопнула, как в чеховской пьесе, поставив финальный аккорд в отыгранной им сцене. Я вышла к Анжеле. Губы ее тряслись, взор был размыт готовыми пролиться слезами.

– Ты слышала?! – Она была близка к истерике.

– Слышала, и у меня накопились кое-какие вопросы, – обличительным тоном начала я. – Так, значит, ты выгнала мужа уже после того, как у вас с Кармановым начался роман?

– Ох, – Анжела покаянно вздохнула, но, надо отметить, моя фраза вернула ее к жизни. Необходимость оправдываться отодвинула на задний план все прочие эмоции. – Так уж вышло: я влюбилась, а потом выяснилось, что он все это затеял из-за ресторана. – Она выпрямилась в кресле. – А муж… я давно подозревала, что он мне изменяет, и так все совпало, что я уже к нему охладела. Да еще и застукала его с моей секретаршей, в общем, все сложилось как нельзя кстати… Только вот теперь я совсем одна, и кто-то пытается меня убить. – Она попыталась улыбнуться, но у нее получилась лишь полная грусти, кривая ухмылка.

– Так вот почему в твоей приемной никого не было?! – воскликнула я, соображая на ходу. – Подожди, а тот мужчина на фотографии, рядом с секретаршей, – это случайно не твой муж? – осенила меня догадка, подкрепленная воспоминаниями о растерянном и горьком выражении на лице Анжелы, когда я показала ей снимок.

– Он, – мрачно подтвердила она.

– И ты ее уволила за связь с ним? – полувопросительно уточнила я.

– Да. Я же живой человек! Да и доверять я бы ей больше не смогла, несмотря на то, что вроде как отплатила мужу его же монетой, или он мне, но… – путано пояснила она и осеклась на полуслове. Я поняла, что она и сама еще не разобралась в сложном лабиринте дорожек, проложенных через ее некогда налаженную личную жизнь.

– Понятно. Но если Карманов не врет, и ты его еще любишь…

– А если врет?! – в исступлении воскликнула Анжела. – Мне порой кажется, что от этих мыслей у меня лопнет голова! Я не могу ему больше верить, ты понимаешь, вот что страшно! Да что я говорю, ты же сама все слышала, – она закрыла руками лицо и расплакалась, по-детски шмыгая носом.

– Ладно, посмотрим, как все сложится. Сейчас главное – с нападениями все прояснить, а уж со своими чувствами ты уж потом сама, на трезвую, не обремененную страхом голову, разберешься, – оптимистично провозгласила я и отправилась в кухню заваривать мятный чай с бальзамом, который должен был немного взбодрить мою клиентку. – Да, кстати, ко мне тут один товарищ из милиции зайдет, уточнить кое-что про вчерашнее происшествие на лестнице. Тебе присутствовать необязательно, – крикнула я, словно мы болтали о пустяках.

– Тогда я ванну приму, расслабляющую, – промычала мне в ответ Анжела.

– Вот и прекрасно, – обрадовалась я, что мне не придется объяснять ей, с чего это я направляю практиканта следить за Давидом.

Ровно в девять, словно он сверялся по часам, на пороге квартиры возник Миша. Глаза его были усталыми, но все же горели азартным огнем, как бывает у рвущихся в первый бой юнцов, еще не понюхавших едкого запаха пороха на практике.

Конечно, я не стала посвящать его во все детали, но он и не спрашивал, просто внимательно слушал. Со слежкой за Давидом он обещал мне помочь, но только в свободное от практики время. Впереди как раз было два выходных дня, и я очень надеялась, что в этот период кое-что уже прояснится. Пользоваться еще дольше расположением Миши я не имела морального права, а от вознаграждения он категорически отказался, при этом щеки его залились воинственным румянцем.

– Что вы, Евгения, это же мой долг! – высокопарно воскликнул он.

Я окинула его внимательно-восхищенным взглядом. Похоже, он говорил искренне, но я не стала загадывать, на сколько лет службы в стенах уездного отделения милиции хватит его профессионального задора.

– Как скажешь, – пожала я плечами, – только, пожалуйста, без самодеятельности, нам просто надо установить место, а уж все дальнейшее – моя забота, – твердо произнесла я.