Закат солнца в новом мире поражал необычной красотой и аномальностью и мог так заворожить новичка, что тот восхищенно замирал с раскрытым ртом. Солнечный диск темнел, красиво набухал черным, затем взрывался, пропадал, и внезапно наступала ночь. Картинка виделась апокалиптической, но если не брать в голову лишнего – то просто сочной и красивой. Черный взрыв живым вреда не причинял, мертвым, впрочем, тоже. И привыкнуть к тому, что, кроме живых, разгуливают мертвяки, сложнее, чем к черному закату.

– Пришли, ребята. Вот моя конюшня! – объявил Лошадь, гостеприимно указывая рукой на широкий сводчатый вход.

«Конюшня» гостям понравилась. Располагалась она под одним из небольших цехов, единственный вход в подвал которого перекрывали кучи щебня. Опускаться вниз следовало через пробитые в полу отверстия, куда человек нормальной комплекции протискивался с трудом. Лошадь пояснил, что отожравшиеся зараженные прилично прибавляют в габаритах и в узкие дыры не пролезают, а мертвяки на начальных стадиях неуклюжи и опасны только толпами.

Внутри логово выглядело просторно, но обставлено и оборудовано было скромно и по-спартански. Фаза по ряду мелочей понял, что Лошадь тут живет недавно и окружить себя комфортом просто не успел. Ну что мешает? Город рядом. Ладно там ковры, посуда, мебель – но даже генератора паршивого не видно. Все незатейливо и просто. Топчан из досок, стол, невысокий штабель ящиков с консервами и пирамидка с оружием, вокруг которой уже ходил, восхищенно прицокивая языком, Перс-Сухроб.

Да, оружие тут было. Два калаша разных калибров и под разные патроны, гладкоствольная «сайга» и блочный лук с объемным колчаном стрел. Лошадь к арсеналу добавил снятый с шеи пулемет, а Перс с краю прислонил свой скромный «мосберг».

– Братва, прошу внимания! – Хозяин бункера улыбнулся, поднял руку, и на блестящей лысине заиграли отблески двух зажженных керосинок. – Вы в гостях у вольного сталкера Лошади – и предлагаю знакомство отметить возлиянием. – Окинув взглядом притихших гостей и не заметив возражений, Лошадь продолжил уже деловым тоном: – Перс! Там в углу ряд досок и ножовка с молотком. Сделай два топчана вам с Фазой, ферштейн?

– Гвозди нада. Чем доска колотить буду?

– Гвозди там стоят, пол-ящика. Вот, возьми фонарь. А ты, Фаза, снимай куртку, смотреть руку будем. Да заодно и пожрать сварганить не мешает…

Руку осмотрели, Лошадь диагностировал закрытый перелом предплечья без смещения. Полноценный гипс наложить не получилось ввиду отсутствия самого гипса, но нашлось полмешка строительного алебастра, которым сталкер замазывал крысиные норы. Перелом обмотали мокрым бинтом, на бинт легла алебастровая кашица, потом снова мокрый бинт и снова алебастр. Снизу Лошадь примотал тарную дощечку от сломанного ящика и с удовлетворением осмотрел конструкцию.

– Вот и все, дней через пять бинты разрежешь – и само соскочит, – заключил он, довольный результатами проделанной работы.

– Через пять дней? Перелом? – Фазе показалось, что над ним прикалываются. – Да при переломе в гипсе месяц минимум ходить, а скорее два. Гы… Пять дней…

– Тьфу, блин, все забываю, что со свежаками разговариваю. – Лошадь досадливо сплюнул, демонстрируя свое отношение к мнению новичка, закурил тонкую сигаретку и продолжил более спокойно: – Дружище, помни, что ты в Улье, а тут свои законы. Улей одной рукой на наши головы кучу дерьма вываливает, а другой рукой щедро награждает. Боги, что за нами тут присматривают, обладают своеобразным чувством юмора. Иммунные не болеют, и раны зарастают не просто быстро, а очень быстро. И пять дней на твой несчастный перелом – это еще много и с запасом. И мы тут, чтоб ты знал, бессмертны. Да-да, глаза можешь не таращить, я не оговорился! Старость не берет, и люди даже молодеют, болезни нас не точат, а все органы работают просто идеально. Тут, парень, можешь водку пить бутылками и курить в день по три пачки. Циррозом печени и раком легких не заболеешь, отвечаю! Одно плохо – сожрать могут, если по сторонам смотреть не будешь! – закончил Лошадь и довольно осклабился.

– Ну, быстрое заживление мы уже видели… – попытался робко вставить Фаза, но сталкер то-то вспомнил и хлопнул ладонью себя по лысине:

– Чуть не забыл, ребята! Не вздумайте жрать несвежие продукты! Сдохните, и никакой живчик не поможет! Раны зарастают, а вот на кишечную инфекцию мы слабые. Желудок надо беречь и регулярно дезинфицировать, чем мы сейчас с вами и займемся. Зашибись, что вы пришли, ребята, а то мне бухать в одну морду надоело. Перс, ты где там, скоро?

Перс сколотил из досок два топчана, сильно смахивающие на кушетки в медицинских кабинетах. Узкие и невысокие, с дощатым изголовьем. Жестковато, и Макс подумал, что надо будет поискать хотя бы строительного пенопласта или выдрать поролон из дивана в одной из пустых квартир. Топчаны подтащили к столу, на котором Лошадь на правах хозяина вскрывал ножом банки со шпротами и мясом. Роль хлеба выполняли воняющие спиртом галеты из армейских сухпаев, которые нормальные солдаты выбрасывают, не нюхая и не вскрывая упаковку. Намечались первые в их жизни сталкерские посиделки, и Фаза ждал, когда хозяин бункера примет дозу и заговорит. На языке вертелось множество вопросов.

– Ну что, ребята, за знакомство? И вот вам урок первый: пить можно, можно нажираться, но нельзя скандалить. Бычка в Улье осуждается, и стоит кого-то за грудки тряхнуть, как все, выводы сделаны, и за стол с вами уже никто не сядет. И это в лучшем случае. В худшем – напоят, спровоцируют на ссору и со спокойной совестью пристрелят как беспредельщиков.

– Сурово тут у вас. Мне даже пить дальше расхотелось. – Фаза отодвинул стакан.

– Нормально! – решительно отрезал Лошадь. – Можешь упиться, обоссаться и заблевать все – никто не скажет слова, только убирать заставят. А вот за агрессию ответ держать придется. Конфликты пресекают во всех стабах, и во многих сдаешь оружие уже при входе. За базар особо не спрашивают, мы не на зоне, хотя… Есть коллективы, где метлу лучше держать на привязи.

– Что такое стаб? Объяснить наконец можешь? Это вроде поселения или деревни?

– Не совсем. Поселений в хорошем стабе может быть и несколько. Улей разделяется на ячейки – соты, называемые кластерами. Они бывают быстрые, медленные, стабильные, мертвые, и еще полно разных. Вы, например, границу между кластерами пересекли по улице, которая упирается в мост. Трещину заметили?

– Вот шайтан! – подал голос Перс. – Таджикистан, Узбекистан есть кластер? Там земляк искать надо, не все стал зараженным.

Лошадь пожал плечами:

– Наверняка есть, но где? Улей огромен. Сюда в основном север России грузится. Ну… Белоруссия еще прилетает, Украина. На севере, слышал, финны есть.

– Как уйти отсюда, Лошадь? Мне домой нада, в Таджикистан. Там отец, мать, сестра, братья. Мне жениться нада, хотел на свадьба денег заработать. Мать-отец плакать будут – пропал Сухроб. Уехал в Россия и пропал, как сабака умер и не похоронен.