увеличился, и со всей силы воткнул в землю, оглядываясь на ракшасу.

– Было такое, было, – согласно закивал чёрный демон. – Ваш оппонент прав, дорогая моя, вы сами сказали нам, что он вовсе не Хануман.

Он с интересом наблюдал за их скандалом, вместо попкорна забрасывая в пасть мелких жучков, которых, почти не глядя, горстями вылавливал в траве.

– Да какая разница?!! – понимая, что проиграла, распалялась Ольга. – Ты ведь перетащил меня сюда, значит, можешь перетащить и обратно!

– Но тогда я думал, что я Хануман, а теперь я знаю, что не Хануман, поэтому не могу сделать этого! Я не умею летать по небу!

– Умеешь!

– Не умею!

– Ты мне обещал!

– Я не обещал тебе ничего, крикливая женщина! – оскалив зубы, брызнул слюной Укун. – Обещание тебе давал Хануман! А я не он!

– Да ты… да… ну… – Она выдохнула и без сил опустилась на пенёк. – И чего делать?!

– А оставайтесь-ка у меня, дорогая моя! – улыбнулся чернокожий демон. – Вам понравится!

В полицейском участке в клетке стоял огромный бык. Клетка была железной и являлась камерой для заключённых, хотя, по сути, больше напоминала вольер собачьего приюта, с той лишь разницей, что в ней установили кровать – металлический каркас с положенной сверху какой-то старой полусгнившей деревянной дверью.

Быку было тесновато внутри. Зато свежего воздуха хватало – камера находилась прямо на улице, и, если бы настроение У Мована располагало к любованию пейзажем, он наверняка оценил бы красоту здешних мест. Но, увы, он сейчас был реальным быком, которого донимали мухи и слепни. А в тесной камере оказалось не так уж удобно размахивать хвостом, чтобы отогнать их. Бык раздул и без того немаленькие ноздри и раздражённо заревел.

– Слышите, как кричит этот оборотень? – испуганно спросил лейтенант.

Весь персонал отделения заперся в кабинете. На потолке и на столе крутились пластиковые лопасти двух вентиляторов. Никто не ожидал, что убийца священной коровы вдруг обратится в быка. Казалось, Мован и сам был удивлён такой метаморфозе.

– Ничего, держитесь, братья, сейчас придёт заклинатель и обратит этого зверя обратно в человека. И тогда его осудят и казнят.

– А может, заклинатель просто пристрелит его? От греха подальше…

– Хорошо бы… А то вон опять ревёт, аж в дрожь бросает, храни нас Шива…

Я – Гохомаосан, повелитель демонов. Я могу разрушить эту жалкую клетку, как домик из рисовой бумаги. Я могу поднять на рога этих презренных людей, разорвать на куски и сбросить в бездну Диюя. Но низменные инстинкты слишком долго правили моим духом.

Я – Гохомаосан, явившийся в этот мир, чтобы достичь просветления и сравниться с богами. Я познаю смирение и отдамся на волю судьбе. Я отрину свой гнев, втоптав его в пыль, забуду зов плоти, и тогда мой дух воспарит… воспарит… хр-р…

Заснув, огромный бык захрапел, и в окнах отделения потрескались стёкла. Слуги закона в едином порыве рухнули на колени, молясь всем богам сразу, мало ли кто откликнется первым и заберёт на свой жертвенник это рогатое чудовище… Ну пожалуйста-а!

– Очень жаль, милая моя, очень жаль! – всплеснул руками Ракшаса. – Конечно, я всё понимаю, научная карьера. Это сейчас так важно для женщины. В современном мире нельзя полагаться на мужчин так, как раньше. Да и как оно было раньше? Разве к чему-то хорошему это привело? Вы не поверите, моя дорогая, но в Индии до сих пор обливают женщин кислотой, да-да! Серную или соляную можно купить в любой лавочке!

– К-кислотой?.. – Ольга явно занервничала. – За что?!

– За то, что отказала мужчине! – с сожалением протянул чёрный демон. – Была красавица, и нет красавицы, осталась калека с месивом вместо лица! А всё из-за средневековых нравов, дорогие мои! – Он наставительно поднял указательный палец вверх. – Когда мужчины считают женщину вещью, они и обращаются с ней, как с вещью.

– Укун, ты срочно должен перенести меня домой. Укун! Хануман!

Царь обезьян поднял на неё печальные глаза и отпил глоток чая.

– Диди, пока я не разберусь с тем, кто я и что я и в чём смысл моего бренного существования, как можно меня о чём-либо просить? Я не могу делать того, на что неспособен, а на что я способен? Как ответить на такой вопрос, если сама суть меня мне же и не ясна?

Он горько вздохнул.

– Я категорически против таких варварских обычаев! – не унимался ракшаса. – Калечить девушек! Уродовать такую красоту! Ломать юные жизни! Я хочу всего лишь оторвать вашу прекрасную головку, милая, и тогда вы всегда будете со мной. Я оживлю вашу голову, и мы будем вести интеллектуальные беседы до скончания времён. Разве будете вы возражать против такой малости?

– Ещё как буду!!! – Опомнившаяся блондинка резко вскочила на ноги. – Укун!!! Мне тут голову оторвать хотят, а ты сидишь, как будто ничего не происходит!

Она отошла от полянки подальше в кусты.

– Вероломный демон, оторви лучше мою голову, – уныло заявил Сунь Укун ракшасе. – Ведь моя голова всё равно не нужна мне без знаний, кто я такой и как мне жить дальше…

«Надо бы написать в инсту, что Укун меня бесит!» – подумала Ольга, и в этот самый момент на её шее сомкнулись чьи-то холодные пальцы. Девушка испуганно ойкнула.

Ракшаса отреагировал первым. Он медленно поднялся со своего пенька и оскалил ужасающего вида клыки. Только тогда рефлексирующий царь обезьян заинтересованно обернулся, чтобы посмотреть на блондинку, и его глаза тут же расширились от удивления.

– Кто-о вы такие-э-э?!!! – громовым голосом проревел ракшаса.

– Мы не боимся тебя, демон! – услышала Ольга слева от себя и изо всех сил попыталась скосить глаза, но всё равно ничего не увидела. – Мы пришли к своему брату Укуну.

Толстый китаец вышел вперёд, обогнув девушку, и эмоционально взмахнул руками.

– Что это ты тут устроил, братец обезьяна? Какой позор! Пресмыкаться в дешёвеньком лицедействе! Над тобой смеётся вся Поднебесная!

Демон-людоед быстро выбросил руку вперёд, схватил китайца за шиворот и поднял над землёй.

– Отпусти девушку… – прорычал он.

– Эй, ты совсем ослеп, демон?! Разве я её держу?! Её схватил мой брат, вот его и тряси, а меня поставь на место! – Он неуклюже сучил короткими ножками и вдруг внезапно хрюкнул.

– Свинья! – презрительно сплюнул ракшаса, разжимая ладонь, и китаец плюхнулся прямо в золу. – Тогда ты опусти девушку! – повторил демон, глядя на того, кого китаец назвал братом.

– Не отпущу, – услышала Ольга прямо позади себя. – Я демон, как и ты, она – моя добыча, я съем её, чтобы утолить голод.

– Эй, Уцзин, зачем есть такую красавицу? Давай сначала позабавимся с ней?

– Тебе лишь бы забавляться, брат Бацзе! Я съем её, и точка. Пирамида потребностей, слышал? Сначала еда и только потом секс.

– Какой ты скучный урод, фу!

– Сначала отряхни штаны от золы, а потом хрюкай!

Небо почернело, глаза ракшасы налились кровью, и по чёрным щекам побежали кровавые слёзы. Аспирантка, пожалуй, закричала бы от ужаса, если бы могла. Но, видимо, и тот, кто стоял сзади неё, испугался, и ледяные пальцы на шее дрогнули, а затем разжались.

Ольга тут же рванула в сторону, спрятавшись за спину Укуна. Как бы он её ни бесил, но пока в сравнении с этой троицей амнезийный царь обезьян казался наиболее адекватным.

Чёрный демон тем временем повернулся к Укуну, сломав раздувшимся бицепсом тонкий ствол молодого деревца, неудачно росшего рядом.

– Они назвали тебя братом! Твои братья приходят в мой дом и причиняют вред моей гостье! Ты должен ответить за это!

– Да я впервые в жизни вижу этих нечестивцев! – искренне возмутился Сунь Укун. – Я не буду отвечать за их козни!

– Тогда я уничтожу их!

– Пожалуйста! Разве буду я возражать против справедливой мести?

Ракшаса счастливо оскалился, и из его тела выросли ещё десять рук.

– Ого-о?! – счастливо заорала Ольга, выпрыгнула вперёд и начала бегать вокруг демона, хватая его за многочисленные руки, тыча пальцами в мышцы, дёргая за огромные пальцы.

– Что, что, что… милая моя, что вы делаете?! – Сбившийся с настроя