После возврата Ордынской династии к власти в 1572 году фактическим правителем стал глава земской Думы хан ордынец Симеон. В 1575 году 22-летнего царя Ивана Ивановича заставили отречься от престола в пользу Симеона. Это и есть известное «отречение Грозного» 1575 года. На престол взошел Симеон, правивший до 1584 года.

Посмотрим теперь, как эта история описана Сервантесом. Путешествуя, Дон Кихот и Санчо Панса неожиданно встречают Герцога с Герцогиней. Те много слышали о Дон Кихоте и приглашают его в свой замок. Дон Кихота встречают как важную особу, надевают на него великолепную алую мантию и выказывают всяческие знаки уважения. Дон Кихот оказывается в богатом зале, «где его уже ожидали девушки, выстроившиеся в два ряда и державшие сосуды для омовения рук; весь этот обряд был совершен с множеством поклонов и разных церемоний. Затем явились двенадцать пажей, и с ними дворецкий, дабы отвести Дон Кихота в столовую, где его дожидались владельцы замка. Обступив Дон Кихота, пажи торжественно и весьма почтительно провели его в другую залу, где стоял роскошно убранный стол, накрытый всего лишь на четыре прибора. У порога встретили его герцог, герцогиня и некий важный священник… Герцог предложил Дон Кихоту занять почетное место…

При сем присутствовавший Санчо был ошеломлен и огорошен теми почестями, какие столь знатными особами воздавались его господину», ч. 2, с. 232.

Интересно, что на протяжении всей этой довольно длинной истории (а мы находимся пока лишь в ее начале) имена Герцога и Герцогини ни разу не упоминаются. Что довольно странно. Все остальные важные персонажи романа снабжены собственными именами. А тут постоянно говорится лишь о «Герцоге» и

«Герцогине». В чем дело? Исходя из того, что нам уже стало известно о книге Сервантеса, выскажем мысль, что фактически здесь нам рассказывают о царе-правителе Дон Кихоте = Иване Грозном, которого именовали также ГЕРЦОГОМ. Иными словами, Иван Грозный отразился в романе и как Дон Кихот, и как Герцог. Вероятно, Сервантес соединил вместе (и насмешливо обработал) несколько различных попавших ему в руки, повествований о Грозном, где тот упоминался под разными «именами». В результате, Сервантес, не разобравшись (или намеренно), раздвоил одного царя-хана на двух персонажей. Одного назвал Дон Кихотом, а другому имя не придумал, и ограничился титулом Герцог. Причем постоянно подчеркивает, что этот Герцог – очень могущественный правитель.

По поводу «Герцога» добавим еще вот что. По-видимому, этот титул вовсе не случайно употреблен здесь Сервантесом применительно к Ивану Грозному. Дело в том, что в книге <<Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков>>, в главе 7, мы показали, что знаменитая греко-персидская война якобы V века до н. э. и неудачный карательный поход «античного» персидского царя Ксеркса на Элладу – это неудавшаяся Ливонская война Ивана Грозного в XVI веке. В частности, на страницах «античных классиков» (например, Плутарха и Геродота) Иван Грозный отразился под именем КСЕРКС. Но слова КСЕРКС и ГЕРЦОГ звучат похоже, и могли путаться. Так что не исключено, что «Герцог» у Сервантеса – это и есть одно из западно-европейских прозвищ царя Ксеркса = Ивана Грозного.

Пойдем далее. Если во второй части романа Герцог – это Иван Грозный (а точнее, один из четырех правителей «Грозной» эпохи), то в таком случае Герцогиня – это, скорее всего, Софья Палеолог, законная жена Ивана III = IV Грозного. Выходит, что в этом важном фрагменте романа Сервантеса Дон Кихот и его госпожа Дульсинея Тобосская представлена на фоне Герцога (Ивана Грозного) и Герцогини (Софьи Палеолог). Так что недаром Сервантес уклонился от того, чтобы назвать их имена. А ограничился просто титулами – Герцог и Герцогиня.

Но вернемся к тому, как именно Дон Кихот и Герцог возвели на престол правителя «острова» оруженосца Санчо Пансу. Якобы Дон Кихот давно лелеял эту мысль. Духовник при дворе Герцога спрашивает Санчо Пансу: «А ты, любезный, уж не Санчо ли Панса, о котором пишут, будто Дон Кихот обещал пожаловать ему остров?…

– Я самый, – отвечал Санчо, – …СКОРО САМ СТАНУ ВРОДЕ НЕГО и ему хорошо, и мне хорошо: что там ни говори: БЫТЬ ЕМУ ИМПЕРАТОРОМ, А МНЕ – ГУБЕРНАТОРОМ.

– Разумеется, друг Санчо, – прервал его тут герцог, – из уважения к сеньору Дон Кихоту Я ПЕРЕДАМ ТЕБЕ ВО ВЛАДЕНИЕ ОДИН СВОБОДНЫЙ ОСТРОВ довольно хорошего качества.

– На колени, Санчо! – сказал Дон Кихот. Припади к стопам его светлости за оказанную тебе милость», ч. 2, ч. 237–238.

И далее сказано (устами «герцогини»): «Итак, Санчо, воспрянь духом: в один прекрасный день ТЫ БУДЕШЬ ВОЗВЕДЕН НА ПРЕСТОЛ СВОЕГО ОСТРОВА И ГОСУДАРСТВА, ПРИМЕШЬ БРАЗДЫ ПРАВЛЕНИЯ и станешь жить, поживать да добра наживать. Единственно, что я вменяю тебе в обязанность, это как можно лучше управлять своими вассалами», ч. 2, с. 252.

А вот еще одно заявление. Самсон Карраско, обращаясь к Санчо, говорит: «Положись на бога и на сеньора Дон Кихота, и сеньор Дон Кихот ПОЖАЛУЕТ ТЕБЕ НЕ ТОЛЬКО ОСТРОВ, А И ЦЕЛОЕ КОРОЛЕВСТВО», ч. 2, с. 38. Отсюда, кстати, следует, что сам Дон Кихот является императором.

Санчо отвечает: «Королевство, которое моему господину угодно будет мне пожаловать, со мной не пропадет… у меня хватит здоровья, чтобы править королевствами и островами, – я уж столько раз говорил моему господину», ч. 2, с. 38–39.

Перед нами – яркое отражение на страницах Сервантеса миллеровско-романовской версии, будто Иван Грозный (Дон Кихот = Герцог) возвел на трон своего подданного – хана Симеона Бекбулатовича. Очень любопытно, что здесь мы сталкиваемся именно с романовской трактовкой этого события. Ведь романовские историки уже забыли, что на самом деле трон по праву занял Симеон, который и есть «четвертый период Грозного царя». А забыв, решили, что всё это есть проявление шизофрении, безумия Ивана Грозного. И вот Сервантес, почти буквально следуя этой ошибочной романовской точке зрения XVII века, послушно рассуждает, будто такое решение Герцога и Дон Кихота – является проявлением «их» безумия. Вот что сообщает Сервантес. Присутствовавший при «возведении Санчо на престол» священник-духовник Герцога страшно возмутился.

«Тут священник вскипел и, встав из-за стола, обратился к герцогу с такими словами:

– Мой сан повелевает мне сказать Вам, ваша светлость, ЧТО ВЫ ТАК ЖЕ ТОЧНО ПОМЕШАНЫ, КАК И ЭТИ ГРЕХОВОДНИКИ. Да как же им и не быть безумными, когда люди здравомыслящие потакают их безумствам!…

И, не прибавив более ни слова и так и не кончив обеда, духовник удалился, невзирая на уговоры герцога», ч. 2, с. 238.

Мы видим, что устами священника ГЕРЦОГ ТОЖЕ ОБЪЯВЛЕН БЕЗУМЦЕМ. Но ведь так и должно быть! Ведь, как мы теперь понимаем, Герцог у Сервантеса – это и есть второе отражение (дубликат) безумного, Блаженного Ивана Грозного = Дон Кихота. Всё это косвенно подтверждает обнаруженную «склейку персонажей» – Дон Кихот = Герцог. Кроме того мы видим, что пасквиль Сервантеса написан уже после того, как искаженная романовская точка зрения на правление Ивана Грозного сложилась и стала распространяться по Западной Европе. Но это произошло уже ПОЗЖЕ начала XVII века, то есть после Великой Смуты, когда Романовы пришли к власти. Так что роман Сервантеса в действительности создан не в начале XVII века (напомним, что вторая часть была якобы написана в 1613 и опубликована будто бы в 1615 году), а позже. Когда подлинная история второй половины XVI века была основательно подзабыта и искажена в угоду Романовым и их западно-европейским наставникам-покровителям.