ее поселим в офисе. А ты будешь приезжать и кормить ее, – Гера поднял на меня смеющийся взгляд. Вот негодяй, ты посмотри, что творит!

– Да! Да! Спасибо, дядь Гер! – он дал ему пять. Гера протянул высокий пустой стакан и Паша поместил туда улитку.

– А ну-ка, иди сюда, покажи мне наш последний выученный прием!

Гера подскочил со стула и пошел на Павлика. Сын встал в боевую стойку и начал наносить удары по Греховскому. Грех пару раз увернулся, а потом схватил Пашку и поднял его вверх, перекинув через плечо. Сын захохотал, пытаясь вырваться из его рук. Они носились по темному полю словно безумные. Громки счастливый смех и радостные возгласы сына были самой сладкой песней для меня.

* * *

Овсянка забрал нас около девяти. Пока мы доехали до дома, Паша уснул у меня на руках. Грех дал команду Овсянке ждать его в машине. Сам, осторожно поднял спящего Пашу на руки. Сын, поморщившись, уткнулся лицом в его крепкой грудь, и продолжил спать. Захватив с сидения приставку Паши и рюкзак, попрощавшись с Мишей, я вышла следом.

Открыв дверь, дала пройти Греху.

– Куда? – спросил шепотом, скинув в коридоре обувь.

– Прямо, последняя дверь направо.

Грех пронес сына и уложил его в кровать. Я осталась в дверях спальни. Стояла и смотрела, как заботливо он укрывает Пашу покрывалом, как поправляет под его головой подушку и как нежно его рука гладит мальчишеские волосы.

В какой-то момент это стало невыносимо. Я вышла в коридор. Грех был позади. Чувствовала тепло его тела.

– Синица, – прошептал, коснувшись моего плеча. Я обернулась и застыла, глядя в его черные глаза. Он смотрел на меня с такой нежностью, с такой мольбой… Мне стало так больно за него в этот момент. Мы с Пашей вместе. Все это время, несмотря на трудности, мы с ним семья. А Грех. Он ведь совершенно один. Без нас, где-то там на отшибе. Потянулась к его лицу, коснулась его. Было страшно и дико волнительно. Он прикрыл глаза, прижал мою ладонь к своей скуле. Не знаю, сколько мы так стояли. Я готова была на вечность. Потянулась к нему, желая коснуться губами его губ, а он обвил мою талию рукой. И в этот самый момент входная дверь дома открылась, Грех отстранился. Вытянув из-за пояса оружие, наставил его на вошедшего. Овсянка поднял вверх руки.

– Грех, это всего лишь я…

– Я же сказал тебе ждать в машине, – прорычал со злостью.

Овсянка выглядел подавленным. Что-то случилось.

– Ребята звонили. Сделка сорвалась. Кто-то напал на наш транзит, пацанов расстреляли. Один Коршун спасся. Сейчас в офисе, у него два сквозных…

Слова Овсянки словно водой ледяной окатили. Резко и без предисловий вернули меня в реальность. И все страхи вернулись на прежнее место. Вот оно. То, почему я бежала все это время от Греха. Вот почему не давала себе расслабиться и отпустить чувства. Снова насилие. Снова убийства. И враги кругом.

Грех обернулся ко мне, спрятал обратно ствол.

– Синица, – он подошел, желая прикоснуться. Я отстранилась.

– Выходной окончился, Тайсон. Тебе пора возвращаться к рэкету и насилию.

Глава 10

Есения

Две недели спустя

– Есень, ты же понимаешь, что это за событие?! Показ мод, да там весь городской бомонд соберется! – Инга жужжала надо мной все сегодняшнее утро. Я никак не могла доделать работу, приятельница то и дело отвлекала меня.

– И что нам там делать?

– Есь, ты смеешься? Новые знакомства с влиятельными персонами! Пригласим их в наш ресторан и, как следствие, получим прирост платёжеспособных клиентов. Не ты ли говорила, что в последнее время дела наши не очень хорошо идут?

Я задумалась. В чем-то Инга права, нам, и правда, нужно развивать свой бизнес, нужно заводить знакомства. Перспектива провести вечер среди народа была еще привлекательной и тем, что могла бы отвлечь меня от мыслей о Тайсоне.

Все эти четырнадцать дней я нахожусь в подвешенном состоянии. С того вечера, как он ушел из моей квартиры, я больше ничего о нем не слышала. Сколько слез было пролито темными ночами в подушку, сколько тревожных мыслей пережито – не сосчитать.

Я ругала себя за несдержанность. За то, что снова нагрубила ему. Грех перед уходом так посмотрел на меня, словно я ему нож вонзила в спину. И ушел, даже не обернулся. Всю ночь тогда прорыдала, а на утро твердо решила встретиться с ним. Выбрала причину нашего разговора. Я собиралась сообщить Греху, что буду рада его общению с сыном. Считаю, что они должны быть как можно чаще вместе, ведь Паша такой счастливый рядом с ним. Только предупредить собиралась об одном, встречи их должны проходить на безопасной территории.

Но разговора не состоялось. Телефон Греха был выключен, Мишин сотовый тоже не отвечал. К вечеру второго дня я решилась поехать к Греху в офис. Паша постоянно спрашивал об отце, он невероятно скучал. Но в офисе секретарь сообщила, что Гера не появлялся уже несколько ней. Он срочным порядком отбыл за город, и сколько продлится его командировка неизвестно.

С этим я и ушла. Паша был очень расстроен. Чем больше дней проходило в отсутствие Геры, тем больше сын грустнел и уходил в себя. Я как могла пыталась веселить сына. Походы в кино и пиццерию, на футбольный матч его любимой команды – ничего не помогало. Даже на спорт он ходил через уговоры.

Вчера вечером я отвезла его к свекрове. Елена Николаевна попросила отпустить сына на все выходные. Пашка вроде бы засуетился, когда узнал о встречи с бабушкой, а я была рада хоть как-то его отвлечь.

Так что, ближайшие два дня меня ждут одинокие вечера и ночи. Так почему бы и не принять предложение Инги?

– Хорошо. Уговорила. Будем налаживать связи со сливками общества, – улыбнулась приятельнице.

Инга радостно завизжала, набросившись на меня с объятиями.

– Ты лучший шеф в мире! Спасибо тебе, дорогая!

– Ладно, все, – засмеялась ее эмоциональному выпаду. – Через час едем на сборы а в восемь встречаемся в загородном клубе.

* * *

Я не любила все эти сборища богачей. Всегда скучные тусовки и наигранные улыбки, таящие в себе только презрение или зависть. Мне было откровенно скучно. Но видеть, как радуется Инга, доставляло мне удовольствие. Может, хотя бы она встретит здесь свою судьбу и обретет счастье? Тридцать лет, а она не замужем. Давно уже хочет, но не разменивает себя на ненужное. И за это я ее уважаю.