Самойлов поднялся следом за женщиной.

— Я считаю, вам нужно еще раз подумать, прежде чемпредъявлять обвинения гражданам моей страны, — сухо и официально заявил он. —На вашем курорте убит наш гражданин. И, по-моему, вам следует заняться поискамиубийцы, а не мучить членов этой туристической группы, и без того моральнопострадавших в результате происшедшего.

«Какой идиот, — разочарованно подумал Дрон-го, — неужели онничего не понимает?»

— Послушайте, Николай Сергеевич, — с трудом сдерживаясь,сказал Дронго, — вы не хотите понять очевидных вещей. Деньги для убитогопривезли только вчера. Привезли из Стамбула. О них не знал никто. Ни одинчеловек, кроме опять-таки членов этой группы. И деньги пропали. Так какой выводиз этого следует?

Самойлов пожал плечами.

— Разбирайтесь без меня. Все документы я потом подпишу, —закончил он и вышел из комнаты.

— Что вы ему сказали? — спросил комиссар.

— Сказал, что об этих новых деньгах могли знать тоже толькочлены группы.

— Их мог увидеть кто-либо из сотрудников отеля, —предположил комиссар.

— Ну, этого я ему не сказал, — рассмеялся Дронго, — мнепросто хотелось поставить его на место. А вы не переживайте так, комиссар. Мыможем все проверить прямо сейчас. Нужно допросить водителя, который отвозилМолчанова в Стамбул. И горничных, которые вчера работали в этом номере. Хотяодна из них вне подозрений. Та, которая закричала, найдя труп. Еще мог бытькто-то из службы обслуживания отеля, например, из химчистки. И посыльный изресторана. Это не так много, и мы можем достаточно быстро проверить.

— Мне бы вашу энергию, — грустно сказал комиссар. — Мнекажется, я уже выдохся. И теперь меня заставляют бежать после финиша.

— Главное, что вы еще в хорошей форме, комиссар, — пошутилДронго. — Давайте все-таки допросим мужа этой девицы. Вернее, жениха. Честноговоря, мне она очень не понравилась. И вторую даму, что была с ней. Ониединственные, кого мы пока не допросили.

— Пусть позовут Олега Молчанова и подругу брата убитого, —распорядился комиссар и, когда помощник вышел, тихо сказал: — Мне звонили изСтамбула. Если я не найду сегодня убийцу, то завтра будут звонить уже изАнкары. А послезавтра меня просто выбросят из полиции.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — успокоил его Дронго.

В комнату вошли помощник комиссара и Олег Молчанов.

— Доброе утро, — устало поздоровался комиссар, — проходите исадитесь.

Олег Молчанов явился, одетый в строгий серый стюм. На нембыл очень дорогой галстук от Валентино. Дронго оценил и его оправу, тянувшую нанесколько сотен долларов. Да, дела фирмы шли неплохо, если финансовый директормог позволить себе так одеваться.

— Вы финансовый директор компании, которой руководил убитыйВиктор Кошелев? — уточнил комиссар.

— Да, — спокойно сказал Молчанов. Он сидел раскованно,словно на обычном деловом совещании.

«Как он управляется с такой женщиной, как Кира, — подумалДронго, — они ведь совсем разные люди? Он спокойный, сосредоточенный,вдумчивый, а она эмоциональная, резкая, прямая. Может, в единствепротивоположностей и есть условие идеального брака?»

— Вы можете назвать оборот своей фирмы? — спросил комиссар.— Если это, конечно, не секрет.

— Около двадцати миллионов долларов в год, — ответилМолчанов.

Комиссар и Дронго переглянулись.

— И кто теперь будет возглавлять фирму? — осведомилсякомиссар.

— В принципе у нас контрольным пакетом акций владел Виктор.Теперь, после его смерти, наверное, они перейдут к его сыну.

— У него есть сын? — спросил Дронго, даже не переведя ответаМолчанова.

— Да, но он развелся с женой два года назад. Хотя сыналюбил. Но еще больше любил свою свободу. Дронго перевел все комиссару.

— А его брат? — спросил Фикрет Явуз.

— Он владел несколькими процентами, — отмахнулся Молчанов, —Виктор никогда серьезно не рассчитывал на своего брата, зная его способности.Он ввел пост вице-президента по связям с общественностью специально для Юрия,который ничего не делал, а просто получал зарплату.

— Значит, после смерти Виктора его младший брат не сможетстать президентом фирмы? — уточнил комиссар.

— Что? — засмеялся Олег. — Да он же форменный кретин! Развеон может стать президентом. Нет, он ни при каких обстоятельствах не станет президентом.

— А ваш компаньон Рауф?

— Он всего-навсего компаньон, — пояснил Молчанов, — он неимеет к нашей фирме прямого отношения.

— Получается, что место президента можете занять вы? —подвел итог комиссар.

— Почему получается? — удивился Олег. — Если ничего неслучится, я и буду президентом. Это же и так ясно. Я думаю, собрание акционеровобязательно выдвинет меня.

— Вы смелый человек, — заметил Дронго. — Не боитесь, что васобвинят в убийстве Кошелева?

— Нет, не боюсь. У меня абсолютное алиби. После ужина мыпошли купаться, и я был все время в бассейне, пока не раздался крик.

— Вы купались сначала в открытом бассейне, а потом перешли взакрытый, — уточнил Дронго.

Олег снял очки, чтобы протереть стекла. Он был оченьблизорук. Было видно, как он моргает и, лишь надев очки, чувствует себянормально.

— Да, — сказал он, — а откуда вы знаете?

— Я сидел в это время на балконе, — объяснил Дронго, — моявилла как раз рядом с открытым бассейном.

— Странно, — удивился Молчанов, — а я вас там ие видел.

— Вы привезли вчера деньги? — спросил комиссар, и Молчановпервый раз смутился.

— Откуда вы знаете о деньгах? — в свою очередь спросил он.

— Нам рассказала ваша будущая супруга, — пояснил не безнекоторого злорадства Дронго.

Олег снова улыбнулся.

— Она сказала, что собирается быть моей супругой? — спросилон и, не дожидаясь ответа, заключил: — Женщины такие болтливые.

— Вы подтверждаете, что привезли вчера деньги?

— Да, подтверждаю. Двадцать тысяч фунтов стерлингов.

— На какой машине вы туда ездили?

— Мы взяли два автомобиля в аренду. Они стоят на стоянкекурорта, — пояснил Молчанов.

— Кроме вас, кто-нибудь знал об этих деньгах?