Казанцев прислушался к себе. Болело все тело. Он пошевелил руками, затем ногами и, удостоверившись, что переломов нет, медленно опираясь на стену, поднялся с пола.

– Это что? – Он кивнул на ведро.

– Так это… это все… Есть такой ритуал по поимке призрака, – наконец-то нашлась Семеновна.

– Понятно. Вы уволены.

– Кто? – растерянно спросила Семеновна.

– Обе.

Разбитое колено начало болеть, и Казанцев, прихрамывая на одну ногу, направился обратно в свой кабинет.

– Маргарита Сергеевна, это как – уволена? За что? – перешла на шепот Семеновна.

– Не переживайте. Он успокоится и не станет увольнять. Ну как он вас уволит? Сами подумайте. «Меня, конечно, может, да и то вряд ли», – рассудила Маргарита. Мятое ведро она вручила Семеновне, поднялась по ступенькам вверх и развязала веревку, через которую зацепился в темноте Казанцев.

– Маргарита Сергеевна, может, вы сходите, посмотрите, как он там, – все так же шепотом предложила Семеновна.

Пикуза тихонько зашла в приемную и нерешительно постучала в приоткрытую дверь.

Казанцев сидел в кресле, положив ногу на рядом стоящий стул, и вопросительно посмотрел на Пикузу. Джинсы на колене промокли от крови. Смотреть на него было неудобно и неловко, так, словно это она, Маргарита Пикуза, специально толкнула его с лестницы.

– Надо рану обработать, – промямлила Маргарита.

Через несколько минут она снова вернулась в кабинет, но уже с аптечкой. Казанцев сидел в той же позе и был таким же злым.

– Снимайте джинсы.

Маргарита положила аптечку на стол.

– Вы так уверены в себе? – спросил Казанцев.

– В смысле?

– Ну, вы же сами говорите, чтобы я снимал штаны.

– Вы… Вы хам, – нашлась наконец-то Маргарита.

– Если я скажу все, что думаю о вас, Маргарита Сергеевна, то вы будете долго и горько плакать, – уверил ее Казанцев.

Он видел, как она расстроилась, и это его позабавило настолько, что даже разбитое колено стало меньше болеть.

«Хам», – повторила про себя Маргарита и вышла из кабинета.

К тому времени Семеновна спрятала в подсобку ведро и веревку. И от поимки призрака не осталось никаких следов.

– Ну как он там? – Дежурная подняла глаза, показывая на потолок.

– Будет жить, – уверенно сказала Пикуза. – Только вам лучше не показываться ему на глаза.

– И то верно. Маргарита Сергеевна, а как он вообще оказался здесь? Я заперла дверь еще при вас.

Антонина Семеновна говорила тихо, с недоумением в голосе.

– Постойте, а когда вы веревку завязали?

– Перед тем, как вы зашли ко мне. Завязала, поставила посреди ступеньки ведро, погасила свет на втором этаже и пошла к себе в дежурку.

Семеновна отматывала события назад, пытаясь понять, как можно мимо нее пройти незаметно.

– Не иначе как он зашел с черного хода, – догадалась дежурная. – Ключ-то у него есть. Думаете, после этого он меня не уволит?

– Не уволит.

* * *

Марта открыла дверь квартиры еще до того, как Рита нажала кнопку звонка.

– Ты?

– А ты кого ждешь? – удивилась Рита.

– Я жду гостей.

И тогда она рассмеялась до слез.

– Марта, гостей не будет. Твой гость сегодня чуть не погиб!

– Серьезно?

– Представь себе, у нас колледже в последнее время дежурные стали видеть привидение, после чего, естественно, решили сразу уволиться. Правда, завхоз уговорил их дежурить только днем. Без них – никак. У нас вход в колледж по пропускам. Все ночные дежурства остались одной бесстрашной Семеновне.

Рита сняла верхнюю одежду и аккуратно повесила в шкаф и смутилась, заметив, что Марта увидела пальто Хмелевского.

– Слушай, обычно привидения, духи и полтергейсты появляются в старинных особняках. А у вас, кроме Хмелевского, ничего такого, что тревожит потусторонний мир, нет, – от души засмеялась Марта. – Вот у нас в музее, говорят…

– Да погоди ты со своим музеем, – перебила ее Рита. – У нас тоже есть своя легенда. И самое главное, все дежурные видели этого призрака. Первой заметила Семеновна.

– Это ваша старушка, что сегодня дежурит?

– Да.

– Неудивительно. Ей, в силу возраста, могло и не такое привидеться.

– Согласна. Только все дежурные слышат вначале тонкий неприятный звук, а потом появляется светящееся облако. Все как одна! Ты же не станешь говорить, что это массовое внушение?

– Это можно легко объяснить и без сложных технологий. Во-первых, твоя Семеновна рассказала о своих видениях напарницам. А теперь представь: здание на краю города, ночь, тишина. Дежурная начинает прислушиваться, присматриваться и в результате видит и слышит то, на что нацелена.

– Не знаю.

Логическое объяснение Марты с натяжкой выдерживало критику.

– А ты не думала, что это выходка студентов? – выдвинула новое предположение Марта. – Чего проще, спустились в подвал и шумят. Общежитие рядом. Делать им особо нечего, и вдруг такое развлечение. Весь колледж гудит о ночных происшествиях. А?

– Исключено. У нас подвала нет. Вернее, нет входа в подвал, иначе Курбатюк приспособил бы его под хозяйственные нужды.

– Значит, у вас действительно появилось привидение. Заметь, с приездом Казанцева, – рассмеялась Марта. – Но ты мне теперь расскажи, что с ним случилось. Мне, честно говоря, слушать о Марке куда интереснее, чем о твоем привидении.

И Маргарита нехотя стала рассказывать историю, приключившуюся с ней, дежурной и Марком Казанцевым.

– Казанцев – хам и солдафон, – окончила рассказ Маргарита.

– Конечно, после такого Казанцев в гости не придет. Ты его, Ритуля, напугала. А мужчины любят женщин доверчивых, мягких и покладистых. И теперь, благодаря тебе, нам придется есть штрудель вдвоем, а утром делать пробежку, – пожаловалась Марта.

– Я ничего не хочу. Я недавно пила чай.

Штрудель оказался очень вкусным, похожим на домашнюю выпечку, с золотистой корочкой и сочными яблоками внутри.

– Я пока нашла этот штрудель, в центре города все кафе обошла. И знаешь, где купила? В соседнем доме. Напротив. Запомни.

– Зачем? Я к штруделю равнодушна.

– Я на тот случай, если в гости к тебе придет Казанцев. Я ему сказала, что ты печешь такой штрудель, что закачаешься! Вообще-то, считается, что только влюбленный кондитер может сделать вкусный штрудель, – мечтательно сказала Марта.

– Что-то я не помню, чтобы ты его готовила, – напомнила Рита и с удовольствием откусила очередной кусочек.