– В таком случае предлагаю всем коллегам прислушаться к показаниям интуиции нашей дорогой принцессы. Будем внимательно следить за поведением герцога Лимари-младшего, – генерал выключил голографический транслятор. – Еще я должен вас предупредить об увеличении числа инопланетных педагогов в этом году. Скоро к нам прилетит кайларский военачальник, первый заместитель командира Келта, главнокомандующего и супруга императрицы. А еще поздно вечером прибывает известный калемейский мудрец, писатель и философ. Напоминаю, что в каждом из инопланетных коллег нам следует видеть шпиона. Рекомендую в их присутствии говорить обо всякой бестолковой ерунде.

– Позвольте с вами не согласиться, генерал, – привстал командор Белерианд. – Если мы будем так рассуждать между собой, инопланетяне могут подумать, что мы тут занимаемся всякой ерундой. Поверьте, они не замедлят доложить об этом в правление содружества.

– Я принимаю ваше замечание, командор, – примирительно улыбнулся Кайсиллиан. – Лучше нам вообще ни о чем не говорить с пришельцами, кроме обсуждения важных рабочих моментов. Думаю, теперь собрание можно считать оконченным. Уже с завтрашнего утра нам придется все эти ростки, цветки, я бы честно сказал, сорняки разных наций удобрять и поливать в светлой надежде вырастить из них что-то приличное и культурное. Так будем же с вами старательно вбивать в их дурные головы острые гвозди знаний! А пока призываю всех надеть садовые комбинезоны. Отправимся дружно на уборку брыквы с плантации вокруг мемориальной стелы! Вечером у нас состоится веселый праздник урожая и большой пир! Отметим последний день нашей свободы в этом году!

Лиссандра

Оставшись со мной наедине в опустевшей преподавательской, Кайсиллиан прошипел заговорщическим полушепотом:

– Лиссандра, как главе академии, мне важно знать всю правду о студентах. Известно ли вам что-то компрометирующее о герцоге Лимари-младшем, чего не знаю я? Если да, то можете тихо шепнуть. Или же на самом деле расшалились ваши мифические десятые-двадцатые чувства, не признанные официальной наукой?

– Нет, мне абсолютно ничего не известно о лимерийском парне. Но это не отменяет того, что его личность вызывает у меня большие подозрения. Кайсиллиан, вы можете не верить в интуицию, но меня она еще ни разу не подводила и нередко спасала в боях… Как вы убедились, шептать я не собираюсь. Впрочем, и менять свое мнение тоже.

– Не могу отрицать, как мужчине мне было бы приятно услышать ваш шепот на ушко, – генерал вкрадчиво улыбнулся. – Но как ваш коллега, а на этой конкретной территории еще и непосредственный начальник, вынужден сделать одно важное замечание. Считайте дружеским советом. Я ценю вашу честную прямолинейность, но, поймите, война окончена. Вы сами не замечаете, как укоренившиеся военные привычки играют против вас. Потому, как друг, я просто обязан был сказать об этом. В мирное время наши речи должны быть не жесткими и прямыми, а мягкими и расплывчатыми.

– Мягкими и расплывчатыми? – с презрением в голосе повторила я. – Как меховой шарик Пуршаль?

– Лиссандра, поймите… Я не пытаюсь вас унизить, оскорбить честь и достоинство… Я просто хочу вам помочь. По себе знаю, какой отпечаток на психике оставляет война. Особенно, когда она начинается в твои четырнадцать лет. Заставляет раньше времени повзрослеть и почувствовать на своих плечах груз ответственности за чужие жизни.

– Да, я все понимаю, Кайсиллиан.

– Давай, просто Кайс. Мы знакомы не один год, а эти навязчивые привычки соблюдать правила делового этикета в общении воздвигают между нами стену. Я чувствую, как они мешают нашему взаимопониманию, доверию. Просто выслушай меня не как коллегу, а как друга.

– Хорошо, Кайс… – я неохотно приняла дружеское сокращение его имени и просьбу перейти на неформальный стиль общения. – Я тебя слушаю.

– Лисса, подумай… Реабилитационный период у большинства из тех, кто прошел войну, длится полгода или пару лет. Но у некоторых он затягивается на всю жизнь. Поверь, я не желаю для тебя этой тяжкой участи. Тебе нужно найти увлечение по душе, немного развеяться на природе. Хочу показать чудесное местечко в горах. Под шум водопада там забываешь обо всем на свете. Слетаем туда завтра вечером?

– Я могу считать это приглашением на свидание?

– Считай, как тебе удобно. Я от своих слов не откажусь.

– А я вынуждена отказаться от заманчивого предложения. Ценю твою заботу о моем психическом здоровье. Но, поверь, мой рассудок в полном порядке. Не стоит о нем беспокоиться. Что же касается лимерийцев, я по-прежнему считаю древний тип расовой классификации единственным верным.

Я направилась к начавшей отодвигаться двери, но генерал задержал меня, вытянувшись во весь рост в открывшемся проеме.

– Допустим, мы признаем их риасовыми хищниками, – вполголоса проговорил Кайсиллиан, подождав, пока металлическая раздвижная дверь снова захлопнется. Надо признать, звукоизоляция в стенах академии была просто идеальной. – Но все равно не можем приравнять к риасам или нелианцам. Те приспособлены к охоте на огромных чудовищ. А лимерийцы с древних времен питались мелкими животными и птицами, рептилиями и насекомыми. Охотились на существ намного слабее и меньше, чем они сами.

– Кайс, ты не хуже меня понимаешь, – я решила напомнить собеседнику общеизвестные факты. – Опасность может представлять не только тот, кто способен в одиночку и без оружия завалить громадного беллибианского тонкоуса. Лимерийцы всегда славились хитростью, изворотливостью, коварством и считались непревзойденными мастерами обмана. Достаточно вспомнить их знаменитых иллюзионистов.

– Лисса, но это же просто глупо… – генерал заметно воспрял духом от перехода на дружеский стиль общения. – Примерять устаревшие шаблоны на современного парня. Думать о фокусниках давно минувших эпох.

– На то есть причина, – буркнула я.

– Да… И я вижу эту причину для бунта твоей интуиции. Подсознательная ассоциация с Альтерро. Но тут я могу сказать вот что… Во-первых, Альтерро – искусственно созданная особь. В нем намешано великое множество генов, включая нелианские, такарские и диркенские. Я бы вообще поставил под сомнение саму возможность его причисления к риасийской расе. Во-вторых, по сути, его можно считать наемником. А личности данной категории не отличаются верностью и постоянством. Вчера он был нашим врагом, а завтра, не исключено, что будет преданно смотреть тебе в глаза и дружелюбно вилять хвостом.

– Мне не нужен его хвост.

– Нисколько не сомневаюсь. Лишь хочу тебя убедить в том, что Рэй Лимари не может быть связан с Альтерро или диркенами. Его отец любезно предоставил нашей империи кредит и оказал финансовую помощь в самый трудный период. Ты могла об этом не знать. Тебе было некогда разбирать экономические вопросы. Я даже понимаю, почему ты не пожелала стать императрицей. Не сердись, но для этой роли тебе не хватает гибкости и дипломатичности. Расовая дискриминация ни к чему хорошему не приведет. Я как раз хотел поговорить с твоим братом насчет снятия ограничений на поступление к нам высших хищников и рептилоидов. Большинство из них нам не враги.