в утешающем жесте. С таким сочувствием к женскому полу столкнулся впервые и не знал толком как правильно себя вести. Эгоистично радовался, что Лана никого не любит и у него есть шанс, и жутко злился на поступок хозяина клуба.

Глава 17. Предложение

- Выходи за меня, Лана, - на эмоциях произнес Сулейман.

— Что?! — девушка отстранилась, вглядываясь в лицо парня.

— Не ослышалась. Замуж за меня выходи, говорю, — Сулейман с легкой улыбкой на губах неотрывно смотрел в мокрое от слез лицо Русланы.

Не услышав какого-либо ответа, продолжил.

— Ты мне очень нравишься. Знаешь об этом? — Руслана лишь в неверии качнула головой. — Так знай теперь. Я позабочусь о вас. Понимаю, что так сразу ждать ответных чувств не могу, но верю во взаимность.

Сулейман, взяв в ладони лицо растерянной женщины, такой ранимой и милой, не выдержав влечения, осторожно прикоснулся губами к ее устам. Ласковым, нежным касанием обхватил губы, всосал одну губу, сменил на другую, начиная заводиться и желать большего, но не чувствуя отклика от Ланы, нехотя прервал пир, отстранился, вглядываясь в покрасневшие глаза.

— Прости, не смог устоять.

— Все нормально, ты прости, — и высвободилась из теплых объятий, устремила взгляд в линию моря над горизонтом, такую бесконечную, как и ее страдания отныне. — Я не могу пойти на такой шаг. Это нечестно, пойми, — вновь вернулась взглядом к сидящему рядом парню.

— Это почем уже? Я знаю твой секрет, никакого обмана. И очень хочу тебе помочь, защитить от злодея Керимова. Усыновлю малыша и буду любить как родного.

Сулейман предлагал идеальное решение ее трудностей. Обаятельный, добродушный, готовый прийти на помощь. Чем не идеал для мужа и отца ее детям? Но Руслана не чувствовала влюбленности в парня как в мужчину. Может не воспринимала из-за пятилетней разницы в годах, может по причине связи с его другом. Ответа не находила. Вздохнула.

— Сулейман, ты молодой парень и жизнь твоя в самом разгаре. Я не хочу взваливать на тебя ответственность за нас.

— Пф, позволь мне решать, что делать! — перебил ее речь.

— Я не могу согласиться.

"Если соглашусь, с парнем придется делить ложе и не только. Он, конечно, рассчитывает на секс, по взгляду понятно. А в моем положении рискованно. Да и желания мои сейчас далеки от постельных утех. Наутешалась вдоволь".

— Я старше тебя, Сулейман, — привела аргумент.

— И что? Разве может повлиять разница в годах на счастье людей? — Мансуров разозлился, слушая глупые отговорки славянки. — Послушай Лана, — схватив за плечи молодую женщину, удерживал, уговаривая. — Я предлагаю выход, тебе сложно будет одной поднять ребенка. Я неплохо зарабатываю и в финансовом плане ты будешь спокойна.

— Сулейман, я не смогу с тобой спать, — ударила новым аргументом.

Парень дернулся, словно его окатило волной, ледяной волной. Такой отказ не ожидал.

— Почему? — удивленно.

— По моральным соображениям. И возможно из-за угрозы выкидыша физически.

— Что из-за положения понимаю. О какой морали речь?

Руслана сама не понимала, почему не сможет иметь с парнем интима. Даже если откинуть возраст и отсутствие влюбленности, все равно не представляла их вместе. Хотя в бытовом плане они неплохо уживались. Но при одной мысли о Рауле и что носит его ребенка в утробе, ложиться с другим: все разом протестовало и вызвало омерзение. И еще не факт, что Демон отстал. Если узнает, что она спала с Мансуровым не известно какова последует реакция. Трагедии не хотелось и в обмане жить тоже. Но свои мысли оставила невысказанными.

— Ты можешь не давить на меня сейчас?

— Да, конечно. А предложил, потому что чувствую тут, — и приложил ладонь на левую половину грудины. — Ты подумай обо всем. Взвесь. Но я верю в твою разумность, Лана.

Дождавшись ее кивка головой, поднялся с бревенчатой лавки и подал раскрытую ладонь. Руслана встала следом, отряхнув с брюк налипшие веточки, протянула руку, вложив в ловкие пальцы молодого мужчины, доверяя свое тело, жизнь.

Глава 18. Отец Сергий

Храм святого Луки, недавно возведенный на пожертвования прихожан, принимал всех страждущих и нуждающихся в совете и поддержке. Каждое воскресное утро и всякий праздничный религиозный день в церкви били в колокола, напоминая о необходимости посвятить этот день Богу в молитвах.

Руслана, пребывая в растерянности от происходящих событий в жизни, пришла к воротам храма, не решаясь пройти внутрь. Сетуя на то, что очень давно не посещала дом господний, занятая суетой и прочим бытом.

— Проходи дочкавнутрь, — позвала престарелая женщина. — Господь великодушен к своим детям и рад вас благословить.

Руслана, накинула на голову платок, перекрестившись, поднялась по ступеням и прошла в просторное помещение. Утренняя служба недавно закончилась и храм пустовал. Запах ладана и мирры окутал свободное пространство, тонкие восковые свечи тлели, играя огнями на сквозняке, тускло отсвечивая. Атмосфера покоя и безмятежности. Время здесь останавливалось, позволяя осмыслить жизнь и поступки, оценить их правильность и значимость. Две пожилые женщины очищали пол от капель восковых свечей, не обращая внимания на прихожанку, что растерянно осматривала внутреннее убранство здания. Руслана подошла к церковной лавке и купила несколько свечей, все еще пребывая в смятении.

— Подскажите мне, пожалуйста, — обратилась она к женщине, что работала в лавке. — Какой иконе мне лучше молиться?

— Смотря что хотите просить у Господа.

— Я в положении и меня гложет сомнение, — тихо добавила, стыдясь и положения, и что не уверена в себе.

Воцерквленная женщина без доли осуждения, с толикой сочувствия взглянула в глаза прихожанке.

— Думаю, в твоей просьбе тебе не откажут все святые. Помолись у иконы Казанской Божьей матери. А лучше поговори с отцом Сергием.

— Это, наверное, неудобно, у него и так дел хватает. Спасибо, — и, взяв в ладони восковые палочки, пошла к святым изображениям.

Отец Сергий, завершив богослужение, наблюдал за прихожанкой, так растерянно осматривающей иконы.

Руслана подошла к нужной иконе и долго смотрела на изображение. Слезы, сдерживаемые до прихода в храм, проступили, заволокли взгляд, размывая святой образ. Начала вытирать их, но пальцы плохо справлялись с потоком печали, добавились всхлипы, готовые перейти в рыдания.

"Божья матерь, почему со мной это случилось? Зачем ты послала мне ребенка от этого жестокого мужчины? Как мне его принять, и полюбить?" — спрашивала у расписной картины девушка.

Не выдержав эмоциональной растерянности, присела на скамью возле противоположной стены и закрыла ладонями лицо, стыдясь, что ее увидят служители прихода.

Отец Сергий не мог пройти мимо, видя молодую прихожанку, убитую горем.

— Что Вас беспокоит?

Руслана вскинулась и посмотрела в сторону, откуда донеслись слова. Рядом с ней на скамье сидел мужчина. В рясе и скуфье,