что застыла? Не корчь из себя девицу, я уже был в твоих глубинах. Иди сюда, — и похлопал себя по коленям.

Лейла приблизилась, застыв в шаге от его ног, не зная чего именно хочет мужчина. Не желая его разочаровывать и идти к желанной цели, всматривалась в черные, хмельные глаза. Рауль расстегнул ремень, дернул молнией и вместе с нижним бельем спустил джинсы на бедра. Член уже наливался, подрагивал от предвкушения.

— Ты знаешь, что делать.

Их взгляды встретились. Его расчетливый и холодный, ее брезгливый и покорный.

Девушка скинула туфли и медленно опустилась на ковер коленями между раскинутых ног похотливого мужлана. Всегда ненавидела его за грубость, но сейчас думала лишь о цели, готовая потерпеть. Взяв налитой член рукою, принялась ласкать языком, захватывая полностью головку, глубоко всасывая и лаская языком, пока не услышала, как застонал мужчина, откинув голову на подголовник кресла и вцепившись в кожаные подлокотники. Закрыв глаза, он представлял рот другой женщины, с желанием ласкающую его детородный орган, доставляя обоюдное удовольствие от ласки.

Улетев в фантазии, быстро достиг сексуального пика и излился в податливый рот Лейлы. Получив разрядку, одновременно навалилось разочарование. Открыл глаза, трезвея и фокусируя взгляд на лице женщины, что вытирала пальцами губы, стирая следы его вожделения. Карие раскосые глаза, смуглая кожа, черные волосы. Красивое, но чужое лицо. Стал сам себе противен от осознания произошедшего. Мужчина подался вперед, надевая белье и брюки, поднялся молча с кресла, потянувшись к заднему карману брюк извлек несколько сложенных купюр и положил на столик.

— Ступай. Я больше не нуждаюсь в твоем обществе, — и отошел к окну.

— Скотина! Ты меня за проститутку держишь?! — вскричала девушка. — Откупиться решил? Поимел и пошла вон? — Лейла приблизилась, обращая его внимание к себе. — Что, русская так зацепила, что со своими трахаться уже не можешь? — рубила словами, ковыряя сердечную рану.

— Рот закрой! — зарычал, наклонившись к лицу истерички. — Не твоего ума дело, кого я хочу и трахаю. Я не принуждал тебя, — сделал шаг в сторону. — Бери нал и уходи. — отвернулся.

— Засунь свои деньги себе…

Рауль не дал договорить, с силой дернув на себя кричавшую девушку. От испуга, та клацнула зубами и смолкла, замерла под тяжелым взглядом жесткого мужчины.

— Чтобы не видел тебя в клубе больше. Я знаю, что метишь на место моей женщины, но я тебя разочарую. Это место уже занято!

И то, что Лейла уловила в глубине его зрачков, не оставляло сомнений в гуляющих слухах: Керимов действительно влюбился.

— Подонок, ты заплатишь за это! — выкрикивала сопротивляющаяся девушка, которую хозяин клуба подталкивал к порогу, не забыв подхватить брошенные туфли.

Схватив купюры со стола, грубо заложил за лиф платья и, надавив между лопаток, отправил вместе с обувью за дверь. Оскорбления не трогали совесть мужчины. Лишь разливающая боль за грудиной, словно чернильная краска на белой скатерти, легла пятном, проникая в разум, обостряя чувства. Схватив недопитую бутылку, отхлебнул и закашлялся. Озверев, запустил в стену, кромсая толстое стекло ударом и поливая остатками спиртного мебель и стену.

— Стерва рыжая! Как же ненавижу тебя… и люблю. ЛЮБЛЮ! Ты слышишь, Руслана?! — кричали чувства громким голосом.

Но стены безмолвствовали, с мрачностью осуждая гнев хозяина.

Товуз* — 40% коньяк, назван в честь одного из самых древних и известных винодельческих регионов Азербайджана — Товуз.

Глава 23. Дядя

Прошло больше года с момента возвращения Рауля из России. А ощущение потери никуда не исчезло, а лишь усилилось. И даже появилось что-то новое, тревожное. Как будто его что-то манило, ждало и нуждалось за пределами границы Азербайджана. Все попытки связаться с Русланой потерпели неудачу. Всякий раз дозваниваясь до редакции журнала, ему отвечали, что такая девушка у них не работает и где ее отыскать, естественно, отвечали, что не могут разглашать личные данные. Рауль понимал, что и жена Мансурова приложила все усилия для соблюдения ее инструкций. А он лишь сильнее злился и кроме как выжидать положенный штрафной срок ему ничего не оставалось. Дядя Эльдар, однажды не выдержав его угрюмости и срыва на подчиненных клуба, вызвал в кабинет и учинил разнос.

— Садись, поговорим.

Рауль повиновался. Родственника уважал и понимал, что поведение его не характеризует положительно.

— Рауль, ты мне как сын и знаешь это. Я тебя с тринадцати лет воспитываю и смотреть на твое разрушение мне так же больно, как и ощущать его тебе самому.

Дядя Эльдар ходил по кабинету, тому самому, где однажды его племянник занимался сексом с украденной девушкой, даже не догадываясь о проделке парня. Стол недавно заменили, а диван Рауль уговорил оставить. Всякий раз, оставаясь в одиночестве, ложился на него и предавался воспоминаниям. Сейчас он понимал, что поступил подло, ставя на первое место свои желания, не считаясь с мнением Русланы. А ведь мог бы выбрать иной путь завоевания женщины и возможно исход отношений не был бы таким разрушающим для обоих.

— И я Вам благодарен, хотя признаю, доставил немало хлопот.

— Я делаю это ради сестры и тебя самого. Но последний год ты изменился. Понимаю, повзрослел, ответственнее стал. Хорошо бы еще женился. Ведь у меня нет детей и твои дети станут моими внуками.

Эльдар наконец сел на стул и сжав пальцы в замок пристально вгляделся в лицо племянника.

— Дядя я реально влип. Но можешь не волноваться, на клубе это точно не отразится.

— Да причем здесь клуб! Работает он отлаженно в отличии от тебя. И к твоему темпераменту все давно привыкли. С тобой-то что творится?

— Видимо любовь, — и, печально взглянув, развел руками.

— Что-то не похоже, от любви обычно светятся.

Рауль кратко поведал о произошедшем. О том, как познакомился тут с девушкой, как поехал к ней в Россию, о ее побеге и как его выдворили из страны. Опустив, естественно, подробности принуждения. Дядя слушал не перебивая, лишь мимикой выражая эмоции.

— Вот так зацепила тебя славянка, — и улыбнулся, не веря, что циничный и эгоистичный Рауль попал в сети Амура. — Ну, на месте этой Русланы и я бы тебя послал. Какая вульгарность и неуважение к девушке. Отцовские гены так и норовят вылезти наружу.

— Знаю, дядя. Сколько раз уже пожалел, только сделанного не замазать белой краской.

— Ты должен ее увидеть. Поговорить не эмоциями, а разумом. И если она что-то чувствует к тебе, то даст шанс отношениям. Принуждением не завоевать любовь женщины.

— А ты сам почему еще раз не женился?

— Я очень любил Элю. Не хотел предавать ее память. А потом уже закостенел в своем холостятстве, а ты мне