Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Могущество торговых республик зиждилось на возрождении средиземноморской торговли, объёмы которой достигли показателей пикового I в., когда всё Средиземноморье находилось под контролем Римской империи, к XII–XIII векам. Территории Генуэзской и Венецианской республик, совокупно обнимавших Адриатическое, Ионическое и Эгейское моря, а также Чёрное море в период наивысшего могущества, почти полностью соответствовали зоне греческой колонизации. Венецианских купцов считали авантюристами, готовыми на всё ради прибыли, богаче и могущественнее которых нет. Однако «великие географические открытия» и появление новых торговых путей раз навсегда покончили с величием города Святого Марка, превратив его в переходящий приз в руках континентальных «великих держав» — Австрии и Франции.
Европа VI–XIV вв. — отсталая периферия аграрного мира, экспортирующая сырьё — рабов, древесину, меха, серебро — и ввозящая готовые изделия из ведущих стран тогдашнего мира — Китая и Аббасидского халифата. По душевому ВВП Европа к 1000 г. отставала от Китая примерно в 2 раза, по уровню урбанизации — в 3 раза, а по распространению — в 5–7 раз[128]. История Европы вписывается ещё в общемировую канву циклического развития с характерными для него колебаниями «децентрализация-повторная централизация» в пределах матрицы устойчивой аграрной экономики. Великие географические открытия и Промышленная революция решительно вырвали цивилизацию Аристотеля, Сервантеса, Гёте из дрыхлевших.
Колониальная империя модерна
Империи XIX–XX вв. — продукт подъёма Европы, современного экономического роста, создавшего на десятилетия асимметрию финансовых, экономических и военных сил в мире.
Е. Гайдар
Зачинателями нового издания колониальной экспансии, гораздо более масштабной, стали страны Пиренейского полуострова — Португалия и Испания. Колонизация охватила не традиционный регион Средиземноморья, со времён Античности застолбивший за собой значение главной зоны колонизации с удобным для продолжительных морских путешествий изрезанным побережьем и множеством островов, но большинство частей света, породив антагонизм между венецианцами, бенефициарами прежних торговых путей, и португальцами, дерзкими первооткрывателями, не брезговавшими морским разбоем[129].
Причиной колонизации мог быть рост численности населения Европы после эпидемии чумы или ослабление торговых связей между поставлявшей пряности Индией и Европой. Они сообщались при посредничестве арабских и венецианских купцов через территорию Византии, столицу которой в 1453 году взял Мехмед II. Кажется случайностью, что именно Европа, относительно отсталый регион по сравнению с передовым Минским Китаем, запустила первый импульс колонизации. Ещё в 1405–1422, пока Франция и Англия сражались в Столетней войне, пока Испания и Португалия боролись с Гранадским эмиратом, завершая реконкисту, пока Центральную Европу сотрясали Гуситские войны, китайский путешественник Чжэн Хэ осуществил грандиозное плавание. Китайский флот пересёк Южно-Китайское море, прошёл Малаккский пролив, дойдя до Красного моря и Ормузского пролива. Однако за этой выдающейся экспедицией не последовали дальнейшие путешествия и географические открытия — экспедиция так и осталось смелой инициативой «культурного императора» Юнлэ, после смерти которого государи вообще запретили плавания, продолжив политику его предшественник Чжу Юаньчжана, за исключением случаев, связанных с доставкой даров императору в столицу. Минские государи «закрыли» страну в самый неподходящий момент — в момент начала «великих географических открытий».
Почему реакционные государи Европы не приостановили исследование новых земель? Ответ кроется в самой постановке вопроса: на Востоке только от воли государя зависит, будет ли экспедиция или нет. На Востоке единственным вдохновителем и организатором экспедиции является конкретный государь. Цель такого предприятия — прославить имя правителя, продемонстрировав мощь его флотам, и расширить знание об окружающих землях, интересующих просвещённого правителя. Но на смену мудрому и образованному государю приходит невежественный деспот, видящий в исследовательских экспедициях больше угрозу, чем потенциально выгодное предприятие, и исследования прекращаются. Стихия рынка, желание богатых купцов открыть новые торговые пути, сдерживается отсутствием у них ощущения собственной безопасности, необходимый для организации столь масштабных операций. Их интересы никак не представлены на государственном уровне, подчиняясь произволу неограниченного монарха.
На Востоке, в отличие от Запада, нет класса торговцев, обладающих относительной независимостью, основанной на возможности «небюрократического» накопления и сохранения богатства. Огромные доходы от международной торговли и интернациональный характер капитала, движимого имущества купцов, ещё более укрепляет их положение[130]. Европейские государи были слишком слабы, чтобы противостоять интересам усиливающейся буржуазии, которая представлена в парламенте и от которой зависит введение новых налогов, а значит и большая часть доходов, необходимых для содержания регулярной армии. Запрещать им мореплавания или мешать им при посредстве бюрократических препон к тому же невыгодно — из экспедиций можно извлечь значительные финансовые дивиденды, как показали походы Э. Кортеса. В Европе от правителя зависит лишь финансовая помощь и политическая поддержка, но в Европе XV и тем более XVI века испанский и португальский короли не были монополистами — мореплаватель мог выбирать наиболее устраивающие его условия, вступая в «квазиконтрактные» отношения со всеми дворами Старого Света. Европа представляла собой культурно единое, но политически разнородное поле: с одной стороны, это делает возможным быстрое распространение технологий и знаний, с другой, многократно ускоряет это распространение из-за военной конкуренции между одинаково сильными государствами. Генуэзский мореплаватель Христофор Колумб, португальцы Фернан Магеллан и Бартоломео Диаш поступили на испанскую службу, итальянец Америго Веспуччи — на португальскую. Желание обогатиться, природный авантюризм — имманентные человеческие качества, присущие и европейцам, и арабам, и китайцам,