Она убрала телефон. Посмотрела на меня.

– Ничего не понимаю, – тихо произнесла Юлия. – Ондействительно отправил за мной своего человека. Но он уверяет, что этот типдолжен был всего лишь присматривать за мной и помогать мне в случаенеобходимости. А он сам не собирается сюда лететь. Завтра днем он летит вКанаду. У него важная деловая встреча. Кто тебе сказал, что он должен прилететьсюда?

Теперь настала моя очередь изумляться. Я даже присел вкресло. Но ведь всё совпало. Этот Карен в нашем самолете, его появление вотеле. Или… Или Равлюк был не совсем откровенен. Но тогда выходит, что оннарочно выдал мне эту информацию. Я сжал кулаки. Или Гога просто врет и завтрапоявится в нашем отеле. Нужно быть готовым к любому повороту.

– Он не прилетит, – словно услышав мои мысли, сказала Юлия,– я его знаю. Слишком гордый и слишком самовлюбленный, чтобы лететь туда, гдеего не ждут. Он не прилетит.

– Надеюсь, – пробормотал я. – Встретимся через час внизу вресторане.

– Там пять ресторанов, – заметила она.

– «Вилла „Даниэлли“ – итальянский ресторан. У нас тамсостоится ужин. Не опаздывай.

Я заставил себя подняться. Нужно было суметь оторваться отсозерцания её тела. Похоже, она знает, что выглядит совсем неплохо в такойодежде. И вообще может производить впечатление на мужчин. Воспоминания овчерашней ночи были ещё свежи в памяти. Учитывая, что сегодня мы не будем пить…Если я приму левитру, то смогу повторить «подвиги» вчерашней ночи. При одномвоспоминании об этом мне стало так хорошо, что я готов был остаться. Но сейчаснужно уйти.

– До свидания, – я просто заставил себя повернуться и пойтик двери.

Я вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Если это авантюраРавлюка, то я его удавлю. А если нет? Если все несколько иначе? Такое тожеможет быть. Я вспомнил, что именно сказал мне Равлюк перед её появлением. Онсказал… Он сказал, что мне нужно принять решение. И, кажется, он посоветовалмне уехать. Всё начинало вставать на свои места. Я почувствовал легкий озноб.Или это начало сказываться действие лекарства? Господи, как я мог об этомзабыть. Ведь мне только сейчас сделали укол. Возможно, сегодня ночью мне нельзяпринимать другое лекарство. Как обидно и глупо. И Юлия ничего не поймет. Я жене могу рассказать ей, что принимал вчера лекарство, чтобы соответствовать еёидеалу пылкого влюбленного. А сегодня? Я подходил к своему номеру в гораздо болееплохом настроении. Нужно придумать какую-нибудь отговорку. Но как мне былообидно. Или позвонить врачу, чтобы узнать у него, как может сочетаться его уколс моим препаратом? Пусть этот Равлюк хотя бы даст мне номер телефона врача.Хотя у меня к нему есть и другие вопросы, но это можно уточнить позже.

Я достал свой телефон, набрал номер мобильника Равлюка,который был у каждого из нас. Он мне сразу ответил.

– Я вас слушаю, – было такое ощущение, что он ждал именномоего звонка.

– Где вы находитесь?

– У номера госпожи Виноградовой. Она уверяет, что ей нельзяделать укол, у неё может быть аллергическая реакция. Врач сейчас пытаетсяпроверить, но она вообще не хочет ничего разрешать. Мы стоим в коридоре, агосподин Тохов в номере пытается её уговорить.

– Только этого нам не хватало, – в сердцах произнес я, –пусть не едет, если не хочет.

– Что вы сказали?

– Ничего. Ничего я не сказал. Постучите в их номер, и пустьврач возьмет ваш телефон. Мне нужно получить у него информацию.

– Какую информацию? – этот Равлюк явно туго соображает.

– Насчет совместимости лекарств, – пояснил я ему.

Он позвонил в номер Виноградовой, позвал врача. Я ещёуслышал недовольный голос Ибрагима. Наконец мистер Картер взял телефон.

– Извините, что я вас беспокою, – сказал я врачу, – мненужно уточнить у вас один вопрос. Я забыл сказать вам, что иногда принимаюлевитру. Можно ли совместить ваш препарат с моим?

– Как вы сказали? – он был хороший врач и не стал вслухпроизносить название моего препарата.

– Левитра.

– Для мужской потенции? – тихо переспросил Картер.

– Да. Мне эта штука очень помогает.

– Я все понимаю. Нет никаких противопоказаний. У нас разныезадачи. И действие моего укола скажется только завтра днем. А ваша левитрабудет действовать уже сегодня. Можете принимать.

– Спасибо.

Он передал телефон Равлюку. Первую проблему я решил, теперьнужно было уточнить вторую. Я уже начал догадываться, что именно здесьпроисходит.

– Я хочу с вами посоветоваться, Григорий Георгиевич, –сказал я, – что мне делать? Если завтра приедет этот бандит. Я совсем не хочу сним встречаться.

– Не беспокойтесь, – сразу ответил Равлюк, словно ждал моеговопроса, – мы завтра утром отправим вас на Калимантан. И даже не в Бруней, а вСамаринду, где вы нас будете ждать.

– И куда вы приедете через три дня, – удовлетворенно сказаля.

– Верно, – ответил этот тип. Ну почему он считал, что можетменя обмануть. Почему он считал себя умнее меня. Даже обидно.

– Я должен подумать над вашим предложением, – медленносказал я. Теперь я был уверен, что весь этот план был придуман для того, чтобыудалить меня из группы на три дня. И придумал его не Гога и, конечно, неРавлюк, мышления которого не хватило бы на подобную интригу. Нет, такой планмог придумать только один человек – мой «закадычный» друг Феликс Андреади. И вызнаете, в этот момент я даже испугался. Если бы это был Ибрагим или ЛеонтийЯковлевич, я бы не был так напуган. Даже если Гога действительно должен былприлететь в Куала-Лумпур, это было не так страшно. В конце концов, я всегдамогу отсюда улететь. Но если это Феликс… Возможно, он действовал в силу техпричин, о которых я не хотел даже думать. Возможно, он знал гораздо больше, чемя мог предполагать.

– Я подумаю, – снова сказал я Равлюку и отключил телефон.

Убрав аппарат, я пошел одеваться. Честное слово, у меняподнялась температура. Всегда обидно узнать, что твой хороший знакомый непросто прохвост, но ещё и законченный подонок. Как он использовал эту ситуациюс Гогой, чтобы напугать меня его визитом и заставить уехать. Какая изощреннаяфантазия. Ему не могло даже прийти в голову, что я могу рассказать обо всемЮлии, а она позвонит самому Гоге. Я бы и не решился ей об этом говорить. Нокогда она спокойно сняла юбку и разрешила сделать себе этот укол, я понял, чтосмутить такую женщину почти невозможно. И решил рассказать ей обо всем. Ну,Феликс, теперь держись. Я не знаю, что тебе известно. Но знаю, что именно ясделаю. И даже если тебе известно всё, то и тогда ты поступаешь не лучшим образом.Или, точнее сказать, ты поступаешь со мной почти так же, как поступил я с тобойв прошлом году. Но об этом лучше не вспоминать.