— Нет! — оборачивается, хлопает пушистыми ресницами. — То есть… Хочешь — иди.

Пожимаю плечами, разворачиваюсь на сто восемьдесят:

— Ну, пока, — едва сдерживаюсь, чтобы не гоготнуть.

— Стой! — хватает меня за руку, но сразу отпускает.

Мне этого вполне достаточно — я стою. А Диана, ни слова не говоря, заходит в квартиру и оставляет дверь приоткрытой. Я не гордый — мне и такого приглашения хватит. Вхожу. Булочка исчезает в ванной комнате. Кажется, она даже не разулась.

Ну пусть, пусть. Девочке надо выдохнуть немного. Но только немного.

Я снимаю кроссовки, куртку и прохожу в гостиную — здесь идеальный порядок. Ни за что не скажешь, что не так давно тут всё было красным от крови. Приземляюсь на диван и щурюсь, разглядывая лежащую на журнальном столе бумажку. Это рецепт, который мне выписала Тамара — на вкусные таблетки, как она выразилась. Конечно, я забил болт — даже не собирался их выкупать. А булочка купила… Для меня.

Кручу в пальцах стеклянный бутылёк с пилюлями, и сердце сжимается. Она ждала, что я вернусь. А я — гандон такой — свалил в закат на пять дней.

За эту неделю я у ары неплохо отъелся, восстановился, и моя регенерация заработала в полную силу. Рана на боку затянулась, нитки швов опали, как осенняя листва…

Откручиваю крышку бутылька, сверяюсь с рецептом и жую таблетку.

Тамара — стерва! Ни хрена не «вкусненько»!

Сижу с перекошенным от горечи лицом, но упорно продолжаю пережёвывать пилюлю. Потому что булочка для меня старалась, а я гандон. Полный курс пропью… Прожую!

* * *

Я сижу на краешке ванны, до белых пальцев вцепившись в ее бортик.

Мёд там! В зале или в кухне. Или вообще в спальне?! О боже мой… Зажмуриваюсь, а в ушах пищит. Сама его домой пустила, а теперь сижу здесь и боюсь выйти. Тряпка!

Я ждала Мёда пять долбанных дней. Каждую мою минуту занимало мучительное ожидание. Его образ преследовал меня везде, во всём, во всех. Я думала, рехнусь. А он объявился, когда я попрощалась с глупыми и опасными фантазиями, и снова делает со мной это…

Чёрт-чёрт-чёрт! Колочу ладошками по железной ванне. Что я Ирине скажу?!

— Прости, Ир, но меня утащил из аэропорта один псих, — шёпотом разговариваю сама с собой. — Почему я не сопротивлялась? А знаешь, не хотела и не сопротивлялась. Вот так, да! Нет, мне не насрать на контракт. Просто я тряпка…

Трогаю пальцами распухшие от поцелуев губы. Кожу жжёт — Мёд натёр щетиной своей дурацкой… А я? Как шлюха какая-то в тачке с «щипачом» за рулём… при нём! Господи, да не могла я такое позволить!

Могла. Позволила.

Трэш! Потому что с моим официальным парнем я не хотела никак, нигде. А тут ноги сами разъехались, когда Мёд запустил лапу мне в трусики. Я отдавала себе отчёт в том, что это неправильно. Но пик сладкого безумия был так близко…

Я не должна была!

У меня щёки полыхают, а в животе тяжёлым эхом ухают отголоски оргазма. И что теперь? Диана, не тупи! Понятно что. Но только от этого не легче. Я ещё не была с мужчиной.

Судорожно вытряхиваю содержимое косметички на пол — ищу бритвенный станок. Чёрт, нет его! В стаканчиках с зубными щётками тоже нет. Меня потряхивает от волнения.

Я не готова! Точнее готова, но не готова. Фу ты, блин!

На фоне паники у меня формируется стойкий бред. Мне кажется, что если Мёд увидит меня неухоженной, то это станет концом моей ещё не начавшейся женской «карьеры». Почти вижу, как красивое мужественное лицо кривится от отвращения, а потом дверь хлопает, и я снова остаюсь одна. Только на этот раз навсегда…

Осторожно высовываюсь из ванной, хватаю рюкзак, который стоит на комоде, и прячусь обратно. Сердце стучит под горлом, перед глазами мелькают цветные пятна. Фу-у-ух!

В рюкзаке у меня ещё одна косметичка, и в ней точно есть одноразовый станок для бритья. К вороху мелочей на полу присоединяются бутылочки с перекисью и перевязочные материалы — их я покупала для мишки. Перетряхиваю рюкзак — ищу косметичку, но вместо неё нахожу кулон. Тот самый, который ветеринарша сняла с медведя и отдала моей тёте, а она мне.

Я совсем забыла про побрякушку. Мне очень нравится украшение в виде звериного когтя — оно явно антикварное, пропитанное духом старины. Надо бы прибрать куда-то, чтобы не потерять.

Сжимая цацку в кулаке, я встаю и ищу глазами подходящую тару для упаковки «клада». Чёрт, наверное, встала резко… Голова кружится. Меня конкретно ведет, и я цепляюсь за раковину, но ноги не держат. Ощущаю, что падаю, но уже не в ванной.

Я где-то в вязкой пустоте. Лечу? Парю?

К жизни меня возвращает резкий толчок. Ощущение, что из меня вынули душу, а через секунду впихнули её обратно. При этом загадочная сила не заботилась о моём комфорте — неприятно.

С шумным вдохом, я открываю глаза, а выдохнуть не могу…

Что за чёрт?! Где я?..

Моя ванная комната исчезла, и вместо неё появилось другое… хм, помещение. Просторная гостиная с камином. Бревенчатые стены, на них развешаны чучела птиц и оленьи рога, а мебель тут исключительно деревянная… Я скольжу взглядом — изучаю интерьер. Очень даже со вкусом всё сделано. Только одна деталь выбивается из строя — настенный календарь с полуголой девицей. Какой, простите год? Девяносто восьмой! Хозяевам не помешает освежить плакатик. Такое сейчас не в тренде, мягко говоря.

Я вздрагиваю, напоровшись взглядом на сидящего в кресле мужика. Мужик задумчив и он мне кого-то напоминает. Щурюсь, вглядываясь в черты лица незнакомца.

Ну ни фига себе!

Очень даже знакомец — это Михаил Иванович. Только значительно моложе. Сейчас ему пятьдесят с хвостом, а тут от силы лет тридцать.

— З-здрасте, — бормочу тихо. Михал Иваныч не реагирует. — Здравствуйте! — прибавляю громкости.

Реакции у него ровно ноль. Будто я пустое место. Иду к Иванычу, а он смотрит вперёд перед собой — вникуда. Я останавливаюсь в шаге от объёмного кресла, жду, когда заметит. Не замечает. Рассекаю воздух ладонью перед его лицом — ни фига. Набравшись смелости, тормошу за плечо — и ничего.

В полном офигении я судорожно ищу глазами — что бы такое разбить, чтобы было громко, но в комнату влетает мальчишка. Крушить я передумываю практически мгновенно. Ребёнок притягивает к себе внимание. Ему лет пять, может, немного меньше — волосы растрёпаны, взгляд полыхает огнём. Мальчишка сжимает в руках толстенную книгу в красно-серой обложке. Он тоже мне кого-то сильно напоминает. Не могу понять кого…

Крутится рядом со мной и с восторгом демонстрирует книгу Михаилу:

— Дядь, можно я поиграю? — смотрит на него с надеждой.

— Поиграй, — однобоко улыбается Иваныч. — Падай у камина.