Чтобы разобраться в загадке, всей командой пошли вперед по заросшему густой растительностью берегу разведать — что там впереди?

Причем все трое отворачивались от меня, молча демонстрируя всем своим видом неодобрение недопустимой в дальнем походе грубостью и кажущимся хамством по отношению к товарищам.

Что дальше? Тот самый пресловутый перепад в настроениях, когда от ненависти до искренней благодарности лишь только миг между двумя взмахами ресниц.

Канал, как выяснилось, действительно проваливался вниз с перепадом высот метров в двадцать. Нас ожидал так называемый «быстроток» — вся масса воды собиралась в узкий бетонный кулуар и рвалась вниз с бешеной скоростью, причем на выходе внизу торчали бетонные столбы-волнорезы.

Мы пристали к берегу как раз вовремя, еще всего-то с десяток метров, и мы уже не смогли бы вырваться из потока, унесло бы течением вниз. И, скорее всего, и плот разнесло бы в щепки, и члены команды не отделались бы легкими травмами.

Галка-младшая, видно, представила себе в уме возможные последствия с чересчур живым воображением, и тут же повалилась на траву, как подкошенная — ноги отказали.

Галка-старшая вдруг пошла на меня с поднятыми руками, и я мгновенно отпрыгнул в сторону — от нее всего можно было ожидать, не будешь ведь драться с женщиной, пусть и стервозной!?

Она успела крикнуть вслед, пока я не успел обругать ее еще в полете: «хотела поцеловать в благодарность!»

Ага, только этого мне и не хватало в тот волнительный момент…

Курбан молча хмыкнул, раздвинув брови и скупо улыбнувшись, развернулся и пошел обратно к плоту снимать котелок с примуса.

Скажу откровенно, потом долго не мог прийти в себя, и остальные вроде то же самое чувствовали, поэтому наш привал затянулся. Нам предстояло разгрузить плот, разобрать его и перенести по берегу в обход препятствия по частям весь груз и затем сам «корабль», причем ни одной ближней тропинки на том участке канала не просматривалось. Пришлось бы и тяжесть тащить, и пробиваться сквозь заросли, причем неоднократно — та еще проблема сама по себе даже «налегке» …

К счастью, набившая оскомину поговорка «что ни делается, все к лучшему» в этот раз сработала наилучшим образом — пока отдыхали за обедом и собирались с духом, наверху на откосе раздался звук автомобиля. Михалыч на машине сопровождения так вовремя нас нашел, чтобы доставить очередную партию продуктов. Он рыбак заядлый, знает все рыбные места далеко вокруг Ашгабата, не только в пригородах, вот и рассказал нам — впереди еще несколько подобных «быстротоков», потом «телепаться» через Геоктепинское водохранилище — «течения нет, всю дорогу придется идти на веслах».

Поэтому напрашивалось логичное решение — загрузиться на машину, объехать озеро по берегу и вновь спуститься на воду уже ниже плотины.

К тому же, пока ехали, дядь Саш предупредил и рассказал, что впереди нас ожидают еще перепады на канале, включая и дюкер — то ли канал нырял в трубы и выходил с другой стороны насыпи, то ли под каналом проходил селепропусник.

Словом, дальше мы уже были настороже и разработали приблизительный план действий для преодоления очередного «быстротока». Собирались подойти максимально близко к его началу (сократить расстояние — проще тащить груз по берегу для обхода), затем кто-то из нас должен был выпрыгнуть и подтащить плот на берег.

Ага, щас! Планировали, планировали, да не вылавировали — получилось, как получилось…

Должен здесь же оттенить еще один нежелательный аспект: утро середины осени, поэтому не больно-то хотелось нырять в канал. Да и «наружу» было некомфортно, Галина Петровна уже сидела в теплой телогрейке.

Повторюсь, теперь уже ожидали, что впереди может оказаться водопад, поэтому были настороже и прислушивались к течению и внимательней всматривались вперед на ленту воды между стоящими плотной стеной камышами и тростником. Гул воды подсказал — пора, ребята, пора!

Здесь снова выпукло проявились уникальные особенности натуры Курбана. По всем канонам в воду должен был прыгать я, кто был намного моложе (уже одно это по правилам туркменского менталитета диктовало такой подход) и более плотного телосложения.

Даже если при этом отбросить в сторону курьезный нюанс — ну не водный я человек, не привлекает купание ни в реке, ни в озере, ни в море или океане. Не для красного словца называю подобные географические названия — бывал на них, бывал.

Курбан махнул мне рукой «сиди!», разделся и, взяв в руки парашютную стропу (у нас они как швартовы были привязаны для удобства с каждого угла плота — какой бы стороной не подошли к берегу, могли «привязаться» к любой опоре незамедлительно), прыгнул в холодную воду. Буквально через несколько быстрых гребков он выскочил на берег и потянул нас к себе. Потянул???

Вот незадача! Оказалось, что из всех привязанных шнуров и веревок он прихватил единственную, которая незакрепленной лежала на плоту «на всякий непредвиденный случай». Обнаружилось это лишь тогда, когда он ее выбрал полностью, и держал в руке свободный конец, провожая в недоумении уплывающий в пространство плот.

У Галки-младшей мгновенно вновь сыграло ее живое воображение, возник приступ паники. Она тут же прямо в одежде плюхнулась животом в воду, и «со скоростью звука» выскочила на безопасность берега. К тому же, так удачно для нее как раз в том месте открылся широкий просвет в окаймляющей берег зарослей — она даже не поцарапалась, когда судорожно карабкалась вверх из воды.

Что дальше?

У меня есть одна странная особенность организма — в экстремальных ситуациях будто вываливаюсь из потока событий и наблюдаю за происходящим как будто со стороны и с высоты, а также прорезывается «командирский», гипнотизирующий голос. Вот и на этот раз куда-то исчезли все звуки и запахи, и пролетающий над головой воробей почему-то повис в воздухе без движения с раскрытыми крыльями и открытым клювом. Время также вдруг остановилось, и я неспешно нагнулся и поднял один из шнуров. Затем убедился, что он прочно привязан, и только потом посмотрел на берег — выбрать точку, куда выбираться и там умудриться