Теперь уловите контраст: многие наверняка задумаются, прежде чем пригласить к себе настолько необычных гостей — «что он подумает о нас, о нашем доме, прилично ли принимать в такой обстановке». Знакомо?

У Курбана в тот год квартира была в таком состоянии, что обозначается кратким термином «без ремонта». Обстановка в жилище аскетическая — без всяких финтифлюшек, кружевных штор и ковра на полу. Из посуды только то, чем мы сами пользовались в повседневной жизни — никакого фарфора и сервиса.

Единственное украшение — самодельные книжные полки, занимающие все пространство от пола до потолка, на которых не было свободного места.

А Мариуш, кого он принимал в гости в настолько спартанских условиях, был воистину величиной европейского уровня — прежде соучредитель какого-то значимого вуза в Узбекистане, а в описываемый год являлся то ли проректором, то ли ректором Познаньского университета (одного из ведущих в Польше и не из самых последних в европейском масштабе).

Данная ситуация является красноречивой иллюстрацией нашей общей с Курбаном черты характера — при общении с людьми не обращать практически никакого внимания на толщину их кошельков или блеск их эполет. В первую и основную очередь нас интересовал аспект, который в туркменском менталитете обозначается трудно переводимым на другой язык термином «адамчылык» (очень приближенно — «человечность»).

Курбан органично и естественно ощущал и, соответственно, вел себя одинаково уверенно в общении и с властителями хижин, и с обитателями дворцовых чертогов. Снова акцентирую — очень ли распространенное свойство личности среди большинства людей, с которыми вам приходится контактировать повседневно?

Пока добирались до квартиры, мы с Мариушем вроде бы успели наговориться, поэтому в присутствии Курбана я по своей укоренившейся привычке ушел «на второй план», не мешая им в их беседе.

Через очень короткое время между ними ушла «неловкость от неподходящей обстановки», и они увлеченно и охотно начали обсуждать то и это, порой перебивая друг друга. Знакомая картина при встрече давних друзей?

Затем, когда за окном давно настал поздний вечер, Мариуш вдруг спохватился и попросил телефон. Оказывается, в тот вечер в посольстве Польши собирались устроить торжественный прием в честь его приезда в Туркменистан. А он так увлекся разговором с Курбаном, что совершенно забыл позвонить и попросить перенести встречу на другой день.

В конце беседы наш гость пригласил Курбана принять участие в программе «Эразмус Мундус» (если верно услышал это странное название обменной программы для ученых) и в случае одобрения заявки приехать к ним в университет прочитать курс лекций. Как тогда Мариуш высказался: «хоть по химии, хоть по биологии, хоть по восточной философии».

Это всего лишь два примера показать, какие личности ходили в гости к Курбану Пирмедову и, более того, считали честью для себя быть принятыми в его жилище.

Также здесь же, в данном очерке, буквально одной строкой подчеркну крайне важную и притягательную особенность личности яшули — он был вдумчивым, очень любознательным без фальши собеседником, способным поддержать беседы на широчайший круг тем, причем со знанием дела.

Кроме того, есть еще одна характеристика, неочевидная и не ощущаемая стороннему наблюдателю, поэтому обычно ей не уделяют особого внимания, не говоря уж об уважении. К сожалению, не смогу назвать автора той запомнившейся фразы, но когда-то в какой-то книге заметил поразительную ремарку: «с ним хорошо не только говорить, но и подолгу молчать. И это молчание не будет тягостным».

Много раз уже упоминал, что мы с Курбаном могли беседовать часами, иногда чуть ли не до рассвета. Но случались и вечера, когда между нами не звучало и нескольких предложений…

Еще одна своеобразная иллюстрация врожденной тактичности яшули — порой, когда он вдруг замечал, что я «отключался» и начинал смотреть «вглубь себя», или просто был в подавленном настроении, то спокойно вставал и переходил в другую комнату и там общался с Нюшей вполголоса до тех пор, пока я сам не присоединялся к ним.

Напомню — он находился не у меня, у себя дома. То есть, имел полное моральное право и тарахтеть, и стучать в барабаны, врубать телевизор на полную громкость, или шуметь иным образом, занимаясь домашними делами.

В завершение снова привлеку внимание читателя к той перефразированной пословице: «скажи мне, кто ты, и я скажу — кто твои друзья».

Нескладушки»

В нашем подлунном мире всегда есть место и для забавных наблюдений, любопытных курьезов, не так ли?

Особенно если учесть, что теперь, в течение ряда лет своей жизни, все чаще попадаю к неловкие ситуации из-за рассеянности ли, или непонятной для постороннего взгляда сосредоточенности на собственных «размышляшках».

Ну и почему бы не поприкалываться над самим собой, если параллельно могу оттенить некоторые достойные черты характера своего халыпа?

Ведь даже обычная пересадка с одного городского автобуса на другой может стать тем еще приключением.

Небольшое отклонение, буквально одной строкой: я метеочувствительный, и порой в период магнитной бури разыгрывается сильная, так называемая «дамская болезнь», мигрень, от которой и глаза не хотят открываться, и теряется чувство времени и пространства.

Выше я уже упоминал, что никогда не задавал дополнительных вопросов типа «куда, зачем и надо ли?» Курбану, когда он приходил с работы на свою квартиру и ставил перед фактом: «одевайся, пошли в гости».

Ситуация, над которой приглашаю посмеяться и улыбнуться иронично или добродушно, произошла как раз в очередной поход на угощение к его родственникам. Добираться до них на общественном транспорте в Мир4 из одиннадцатого микрорайона, где жил Курбан, приходилось с пересадками.

А в тот день сошлось два события — и мое «любимое» изменение атмосферного давления, и «накатило» (в голове проявился сюжет эссе или рассказа, сосредоточенно обдумывал формулировки в уме). Словом, в какой-то момент очнулся где-то на городской улице и оглянулся вокруг с недоуменным изумлением — где я, и что здесь делаю?

И только увидев позади себя слегка удивленное и озадаченное лицо моего старшего товарища, понял — что произошло. Оказывается, я выскочил из автобуса за две остановки до нужного нам пункта для пересадки, совсем забыв про серьезное опоздание к назначенному времени семейного ужина.

А Курбан, заметив