номером. Мы с ребятами прибежали на остановку, дождались его и запрыгнули внутрь. Усатый кондуктор подошёл и спросил:

– Ребята, где ваши проездные? Если нет, я вам продам билеты на одну поездку.

– А где серёжки? – ляпнул Вовка.

Кондуктор уши свои потрогал:

– Я их не ношу. У меня усы.

– Может, вы находили серёжки в вашем автобусе? – Я немного осмелел.

Кондуктор махнул рукой:

– Я только «зайцев» нахожу! Безбилетников. Вас, например.

Пришлось нам выскочить на следующей остановке, потому что денег с собой ни у кого не было.

– А если они в школе? – спросил Юрка.

– Тогда бы там давно объявление висело, – помотал головой Вовка. – Ладно, пойдёмте домой пешком. Вы меня провожать будете.

Нам было не трудно, так что мы быстро дотопали до Вовкиного дома.

Во дворе стоял снеговик без носа. А рядом какой-то мальчишка в шапке-ушанке ел морковку.

Я подскочил к нему:

– Воткни нос обратно! Хватит его есть! А если бы ты сам был снеговиком? Знаешь как обидно что-то терять!

Мальчишка вытаращил глаза, но морковину на место вернул.

– Не благодари, – я похлопал снеговика по плечу.

И оно отвалилось. Я пытался починить беднягу, а Вовка с Юркой смотрели, как я неправильно его чиню. Снеговик развалился совсем. Помог, называется. Тут смотрю – с одним куском снеговика что-то не то.

– Ребят, – говорю, – тут какая-то снежинка странная.

Юрка наклонился ко мне да как закричит:

– Это ты странный! Скорее выколупывай свою снежинку! Это же серёжка.

Я обрадовался:

– Может, Лида одну серёжку носить будет?

– А может, ты один сапог носить будешь? – прохихикал Вовка. – Давайте попробуем вторую найти!

На следующий день я пришёл в школу грустный. Вторая серёжка так и не нашлась. Я точно знал: она сейчас где-то лежит и над нами смеётся.

Пока я смеющуюся серёжку представлял, врезался в Лиду у входа в наш кабинет:

– Мы вот, – я не хотел её расстраивать. Но решил расстроить: – Мы нашли твою серёжку. Целую одну. Потому что целых две нигде нет.

Лида заплясала от радости. Во, думаю, молодец какая – ей и одной серьги хватает!

А Лидка кричит:

– Светка, нашлись! Обе!

– Нет, – замотал головой Вовка, прискакавший в класс за мной. – Одна нашлась. Береги её!

Я медленно подошёл поближе к Лидке. Чувствую, коленки трясутся. Ладонь протянул и говорю:

– Мы очень старались. Даже снег топить хотели феном. Но нашли только одну серёжку. Не переживай. Ты такая красивая, что и с одной будешь самой-самой…

И тут я смотрю, а Лида уже стоит с двумя ушами. То есть с двумя серёжками в ушах.

– А вторая откуда? – спрашиваю.

Лида показала пальцем на кошку:

– Это всё Ксюша – я специально её принесла из столовой. Показать, какая она умница. Наверное, нашла серёжку в коридоре и спрятала в куче своих игрушечных мышей. А я же иногда прихожу поиграть с Ксюшей. Но только сейчас своё сокровище заметила. Оно под самой нижней мышкой лежало.

Я порадовался, что мыши игрушечные, но тут на меня страх напал. Лидка кошачий язык знает!

– А почему ты думаешь, что Ксюша в коридоре серёжку увидела? – спрашиваю. – Ты с ней давно говорить умеешь?

Лидка сказала, что я забавный.

– Но ведь Андрюха мог где угодно потерять серёжки. – Вовка сказал это и рот рукой прикрыл.

Пришлось всё рассказать. Лида слушала и почему-то улыбалась.

– Разве ты не сердишься, что я потерял твои золотые капельки?

Староста помотала головой:

– Нет. Потому что ты нашёл их один раз. А потом – ещё половину.

И тут я подумал: как же хорошо быть мной!

История девятая

Где ниндзя?

Перед первым уроком я встретил Марь Палну в коридоре. Смотрю – а у неё в руках пластмассовый грузовик. Я подумал, что, наверное, учителя так от нас устают, что потом сидят и играют в учительской. Я на всякий случай спросил:

– Марь Пална, а зачем вам это? – и в кабину грузовика пальцем тыкнул, да так, что он у меня в грузовиковом маленьком окошке застрял.

– Андрей, горе ты луковое, – учительница мой палец освободила и улыбнулась. – Иди в класс. У меня сегодня голова кру́гом.

Я присмотрелся. Ничего не кру́гом. Нормальная голова головной формы. Главное, что не квадратная. Дедушка недавно сказал, что, если долго телевизор смотреть, голова квадратной станет. А если телевизор прямоугольный, ещё хуже… Но я ему не верю. Я хотел поскорее добраться до класса и на доске нарисовать человечка с телевизором вместо головы. Через минуту я бодро шагнул в кабинет, а там такое…

Рядом с классной доской стул стоял. А на нём – чей-то ребёнок. У него на свитере Микки-Маус был нарисован, а сам он на доске калякал-малякал.

Я подошёл, потрепал его по кудрявой голове:

– Не знаю, кто ты, но зебра у тебя похожая получилась.

А мальчишка тычет в рисунок и тоненьким голосом повторяет:

– Мама! Мама!

– У тебя мама – зебра? – спрашиваю.

И тут Печенькин за моей спиной как засмеётся! Я испугался и подпрыгнул.

– Не боись, – Вовка чёлку поправил. – У него мама не зебра, а лучше!

– Кто может быть лучше зебры? – серьёзно спросил Антон.

– Марь Пална, например, лучше. Надо раньше в школу приходить, больше знать будете.

Учительница как раз вернулась в класс. А мы её не заметили.

– Спасибо, Вова! Я рада, что лучше зебры! – Она сняла мелкого парнишку со стула и усадила за последнюю парту.

Обычно туда сажают тех, кто себя плохо ведёт. Не пойму зачем. Там ещё проще себя плохо вести. Зато потом учитель может родителей в школу вызывать. А что делают родители в школе? Наверное, они с Марь Палной чай пьют с конфетами и смеются над нашими сочинениями.

В общем, учительница посадила мальчишку за парту и сказала ему:

– Рисуй, не разговаривай. У нас урок.

Тут мы и узнали, что Марь Пална сына в школу привела, потому что в садике бардак. Она так и сказала. А потом попросила нас, чтобы мы никому не говорили. В этом садике то унитазы текут, то отопление куда-то девается, то воспитатели больные приходят и на детей чихают. А сегодня воду отключили. Марь Палне сына девать некуда, вот она и привела его к нам.

Он сначала рисовал, а после начал с ниндзей пластмассовым играть. Я это заметил, потому что весь урок вертелся. А на перемене… Первым делом я, как всегда, чай пить отправился. Холодный такой чаёк. У нас его редко греют. Потом иду из