Но если Киота на свободе – то почему за такое количество лет она сама не вернулась к супругу? Я более чем уверена, что их любовь была крепкой и взаимной.

Ничего не понимаю!

Судя по глубокой морщине, разломившей переносицу Вашария, все те же вопросы терзали и его.

– Даже более того, оно произойдет уже сегодня, – с усмешкой проговорил Луциус. – Если, конечно, вы не станете делать глупостей. Вашарий, с вашей женой действительно все в порядке. Но она не помнит ни вас, ни детей. Над ее памятью потрудились лучшие специалисты в этом деле.

Вашарий так плотно сжал губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии.

– Вы прекрасно понимаете, куда я клоню. – Луциус расслабленно откинулся на спинку стула. – Даже более того – вы знаете, что я собираюсь вам сказать. Потому что за прошедшие годы сами неоднократно думали об этой версии ее исчезновения.

– Я был уверен, что Киота мертва, – так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, выдохнул Вашарий.

– Были уверены? – с сарказмом переспросил Луциус. – Или убедили себя в этом, чтобы не ворошить осиное гнездо? Ведь ее тело так и не нашли.

– Там царило такое огненное безумие, что в этом нет ничего удивительного, – глухо возразил Вашарий.

Луциус внезапно подался вперед. Проговорил, глядя прямо в глаза собеседнику:

– А все же. Неужели за все эти годы вам ни разу не пришла в голову мысль, что все было подстроено? И подстроено королем.

Я беззвучно ахнула от последней фразы Луциуса.

Так, мне все это очень не нравится. Чем меньше знаешь – тем крепче спишь. Не хочу я ввязываться в такие интриги. Хорошо Луциусу. Он маг вне категорий, способен любого противника стереть в порошок. Хорошо Вашарию. Он, по сути, второй человек после короля. А что делать мне? Марионетке, которой тот же Луциус с легкостью пожертвует ради достижения цели?

К тому же Тицион и без того возжелал встретиться со мной. Более чем уверена, что это не означает ничего хорошего для меня.

– Тицион никогда бы не поступил так со мной, – уверенно произнес Вашарий. Но в самый последний момент его голос чуть дрогнул. Слабо, на самой грани восприятия. И все-таки это доказывало его сомнение.

– Да неужели? – Луциус коротко рассмеялся. – Однажды Тицион уже выкрал вашу жену из вашего же дома. Тогда, правда, вы еще не были женаты, но сути этого не меняет.

Надо же, как много Луциус знает про прошлое Вашария.

«Я готовился, – раздалось в голове ехидное. – Вашарий – не тот противник, которого можно недооценить. Поэтому я попытался вызнать все о нем и его окружении».

– Тогда Тицион всего лишь хотел убедиться, что дар универсала покинул Киоту, – продолжал упорствовать Вашарий. – И убедился. Смысл ему было похищать ее во второй раз?

– Смысл есть всегда и во всем. – Луциус с лживым сочувствием хмыкнул. – Киота всегда была, есть и будет вашим слабым местом, господин Дахкаш. Пока она находилась вдали от вас и под контролем Тициона – последний мог не беспокоиться о вашем вероятном предательстве. Один раз вы уже ослушались его. Один раз вы спасли жизнь тому, кого Тицион приговорил к смерти. Повторения этого Тицион не желал. Малейшее ваше самоволие было бы жестоко наказано. Очень жестоко.

– Ваши слова имели бы смысл, если бы я знал, что Киота у Тициона. – Вашарий недоверчиво покачал головой.

– Если бы вы были в этом абсолютно уверены – то начали бы готовить восстание, – парировал Луциус. – Господин Дахкаш. Мы ведь с вами очень похожи. Что я, что вы не выносим давления извне. Нами нельзя командовать. И уж тем более нельзя шантажировать. Иначе ответ будет резким, жестоким и непредсказуемым. Не обманывайте меня. Все эти годы в вашей душе теплилась слабая надежда на то, что Киота жива. Но у вас не было ни единого доказательства этого, поэтому вы не смели начать действий против короля. Он держал вас на своеобразном коротком поводке. Ваши осторожные попытки вызнать хоть что-нибудь о судьбе исчезнувшей супруги заканчивались ничем. Начать же серьезное расследование вы опасались, резонно полагая, что Тицион после этого прикажет на самом деле убить Киоту. Что же, я дам вам неопровержимые доказательства того, что она жива.

После столь самоуверенного заявления Луциуса повисла тишина.

Вашарий напряженно обдумывал слова моего супруга, опять нервно забарабанив пальцами по столу. А я жадно глотала голодные слюни, уловив густой аромат жарящегося мяса, который поплыл по залу.

– Даже если вы правы, то я все равно не предам Тициона, – внезапно сказал Вашарий. – Он – единственный гарант мира и спокойствия. Погибнет он – и игроки получат полную власть.

– Нет больше никаких игроков, – вдруг сказал Луциус. – Я – последний.

Вашарий широко распахнул глаза, явно не поверив утверждению Луциуса.

Может быть, извиниться и пересесть за другой столик? Как-то совсем не хочется присутствовать при этом разговоре, который становится все опаснее и опаснее. У меня нет ни малейшего желания выслушивать про загадочных и опасных игроков. Помнится, Вашарий некогда наистрожайше запретил своему сыну пытаться узнать хоть что-нибудь о них. И я не сомневалась, что его приказ имел под собой очень и очень веские причины.

В общем, негоже мне лезть в эти игры. Прихлопнут и не заметят даже.

– Ваш заказ, – в этот момент проговорила Тея, появляясь на пороге зала.

Ее слова прозвучали настолько неожиданно, что я невольно вздрогнула.

Девушка, ловко балансируя тяжелым подносом, подошла к столику. Принялась выгружать на него тарелки, одну из которых поставила передо мной.

Я с вожделением уставилась на сочный бифштекс, украшенный зеленью. Ух, как есть-то хочется! Надеюсь, эта девица не подсыпала мне крысиной отравы.

– Пожалуй, так будет лучше, – вдруг проговорил Луциус и ловко поменял наши тарелки. Улыбнулся в ответ на мой изумленный взгляд и мягко проговорил: – Аппетит, испорченный проклятьями Вериаша, ко мне так и не вернулся, дорогая, а моя порция выглядит… как-то симпатичнее. Насладись трапезой за меня.

Тея, которая не успела отойти и слышала все это, не удержалась и раздосадовано цокнула языком. Кинула на меня гневный взгляд, тряхнула своей роскошной гривой и неторопливо прошествовала к барной стойке. Взяла оставленную при нашем появлении тряпку и принялась с ожесточением драить ее.

– Неужели она все-таки отравила мясо? – пробурчала я, взяв в руки вилку и нож.

– Нет, всего лишь смачно плюнула на него, – поведал Луциус, отодвинув мою тарелку подальше от себя.

Вашарий от такого признания закашлялся и последовал примеру Луциуса, убрав свою тарелку на край стола.

– Не беспокойтесь, такой чести удостоилась только порция Доминики, – сообщил ему Луциус с усмешкой.

– Я не голоден, – вежливо отказался Вашарий.