— Тише, Марго, спокойно, — он чуть повернул голову в мою сторону. — Всё будет хорошо.

— Не будет, — обречённо протянула я, и мы пошли.

Медленно, плавно, красиво. В глазах гостей по обе стороны от нас горело восхищение. Перед нами шли две маленькие девочки в красивых светлых воздушных платьицах. Они были похожи на две ангельские зефирки, но с ангелами имели мало общего. Одна из них была юной драконицей, вторая — маленькой оборотницей. В их ручках были корзинки с лепестками роз, которые они красиво бросали перед нашими с братом ногами.

Я смотрела под ноги, бросала взгляды на радостных гостей или косилась на Эргена, но я делала все, чтобы не смотреть вперёд. Туда, на красиво украшенную цветами арку, на священника, на моего будущего мужа. Я… Я боялась.

Я боялась его, я боялась того, что будет ждать меня после брачной церемонии, я боялась будущего, которое мне уготовили мужчины, облеченные властью. Сильные политики, хладнокровные чудовища, которым плевать на чувства никчемной недодраконицы, бастарда без крыльев. Им нужны были лишь гарантии, скрепленные браком. Всего одна жизнь положена на алтарь, и они с лёгкостью принесли её в жертву. Ненавижу.

В уголках глаз начали скапливаться слезы, и я удержала их огромным усилием воли. Я не буду плакать. Я пройду через это испытание с гордо поднятой головой и ослепительной улыбкой. Ради моего малыша Филиппа. Ради своей не растоптанной грязными ногами этих тиранов гордости. Я буду сильной. Маме бы этого хотелось.

Я глубоко вздохнула и постаралась думать о хорошем.

О прекрасной погоде. О множестве улыбающихся гостей. О подругах, которые радовались больше меня. О том, что Филл теперь получит все необходимое лечение. О том, что будущий муж оказался не таким дикарем, меня никто не утащит в лес, я буду жить в доме и пользоваться неким уважением. Я уже понимала, что Штейн не позволит никому меня унижать. Ничего страшного не происходит…

А потом я увидела Райана Штейна. Он ждал меня у алтаря.

В выглаженном темно-синем костюме он выглядел сногсшибательно. Глаза, такие же синие, казались совсем темными. Он улыбался, и улыбка казалась искренней. А когда он окинул меня взглядом…

Я буквально ощутила, как по телу медленно прокатилась волна тепла. С головы до ног, в направлении его взгляда. Показалось, что он проинспектировал каждую клеточку моего тела, которая не была прикрыта платьем. А может, и остальные тоже. Может, у него было рентгеновское зрение. И ему нравилось увиденное. Улыбка изменилась, из просто праздничной стала какой-то коварной. Он точно вспоминал тот случай в свадебном салоне и процесс выбора платья.

Я вскинула голову и с вызовом улыбнулась.

Он не должен видеть, что я боюсь. Даже если, оказывается, он не настолько плох, всё равно сдаваться ещё рано. Как только всё это закончится, как только нас наконец-то поженят, мы отсидим за чёртовым столом и примем все поздравления от всех гостей, потом… О, нет, я не хотела об этом думать. А ещё больше не хотелось думать о том, что мне может понравиться. Воспоминание о том поцелуе, когда я болела, было ещё слишком свежим, словно рана на теле моего самолюбия. Мне понравилось тогда, может случиться так же и сейчас. Одна мысль об этом была мерзкой. Пусть Райан лучше, чем я представляла, всё равно мне всегда казалось, что я должна чувствовать такое только при поцелуе с любимым. А разве этот мужчина может быть любимым? Он властен, он — оборотень, и, даже когда заботится, всё равно делает это так, словно отдаёт команду. Нет уж, я так не привыкла. Надеюсь, что можно будет уйти от него мирным способом.

— Может, получится разойтись полюбовно? — подумалось, но я в тот же момент себя одёрнула. Райан Штейн — оборотень, тем более дикарь. Я прекрасно помню, как он со мной говорил и что именно говорил. Одного его «ты не уйдёшь» хватало, чтобы поджать под себя ноги и даже не думать, что возможен какой-нибудь развод. Так что план нужно будет составлять особо тщательно, с учётом всех нюансов.

А пока я усиленно делала вид, что безумно счастлива, Эрген с радостью в глазах вёл меня к моему жениху. Не нужно уметь читать мысли, чтобы разобраться в его. Он точно думал о том, как хорошо, убил двух зайцев сразу: и сестру теперь не нужно обеспечивать, и бизнес при нём остался.

С такими мыслями я дошла до своего будущего супруга. Штейн тут же обратил на меня внимание, буквально раздевая взглядом. Я почувствовала, как взгляд блуждает по моим рукам, желая к чёрту разорвать эти тряпки и в первую очередь поквитаться с корсетом, который так некстати закрывал мою грудь. Кажется, он готов раздеть меня хоть сейчас, при всех. Да, по самым средневековым традициям: изнасиловать невесту на глазах у её родителей. Как хорошо, что их тут нет. Только Эрген, который бы с радостью предложил Штейну запечатлеть это на плёнку, чтобы потом меня шантажировать.

— Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь, дабы… — речь священника я слушала вполуха, опуская глаза, чтобы не видеть Штейна, хотя его взгляд всё ещё шарил по мне. Причём так откровенно, что он прожигал.

Ещё хуже стало, когда он взял меня за руки. Чёртова традиция, без которой можно было обойтись. Конечно, молодожёны с руками за спиной смотрелись бы странно, но во всяком случае не так фальшиво. Пальцы нежно надавили на мои запястья, от чего по коже пробежал холодок, а потом такое странное возбуждение стало подниматься внизу живота, охватывая меня огнём. Что же… Что же будет, когда мы поцелуемся?

— Райан, согласен ли ты взять в жёны Марго? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?

— Да, обещаю, — от бархатистого властного тона по спине побежали мурашки, губы пересохли так, что мне захотелось смочить их чем-нибудь. Хотя бы приготовленным для нас шампанским.

— Марго, согласна ли ты взять в мужья Райана? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём в Господе, и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас?

— Да, обещаю, — сказала бегло и совсем «не празднично». Не то настроение, не тот человек, чтобы обещать подобное.

Спустя ещё несколько типичных, сказанных уже на память слов, появились и кольца. Первое в свои руки галантно взял Штейн.

— Прими это обручальное кольцо как символ и обещание моей любви и верности, — его сильные пальцы быстро подняли мою ладонь, словно бы для поцелуя и медленно надели колечко на палец.

Настала моя очередь.

— Этим кольцом я обещаю хранить любовь и верность, — говорила неубедительно. Какая здесь любовь? Спустя пару часов застолья он наконец сделает это. И вот то, чего я так боялась. Может, он и вёл себя спокойно, пока я болела, но тут-то точно сдерживаться не будет, он просто… Просто поведет себя, как оборотень-дикарь. И, видимо, это отразилось на моём лице.

Не дожидаясь ответных слов священника, Райан властно прижал меня к себе, набрасываясь на мой рот.

Он провёл языком по губам, часто дышал, словно пытался запомнить мой запах и больше никогда не забывать, а я… А я почувствовала, как падаю. Нет, не на пол — в омут необъяснимого удовольствия. Его язык вторгся в мой рот, сплетаясь в страстном танце с моим. Влечение к нему становилось всё сильнее, я сама не заметила, как стала принимать его поцелуи и, под аплодисменты и счёт гостей, растворяться в собственном желании.