Я продолжал протестовать:

— Если Бобби и Дженни вообще сбил “порше”. Черт его знает, сколько свидетелю заплатили за вранье.

На лице Мадлен я читал сомнение. Как описать все масштабы безумия, с которым я столкнулся за последние недели и которое заставило меня поверить, что невозможное возможно? В нормальной ситуации я бы согласился с Мадлен и сказал, что, само собой, Бобби и Дженни сбил “порше”. Да, совершенно верно, в запертый “порше” просто так не влезешь и мотор не заведешь. Но ситуация была настолько далека от нормальной, что разъяснить ее непосвященному совершенно невозможно. Все было не таким, каким казалось.

— Я бесконечно благодарен тебе за помощь, — сказал я.

От нечистой совести кровь сгустилась, замедлила движение. Выйдя из полицейского управления, я упорно отгонял одно имя. Фредрик Уландер. Погибший журналист. Это тоже мой грех? Вполне логично.

— Надеюсь, у меня не будет повода пожалеть, — сказала Мадлен.

С тем же успехом она могла влепить мне пощечину. Если с Мадлен что-нибудь случится, если она идет навстречу той же судьбе, что и Фредрик Уландер, мне как человеку конец.

— Я тоже очень надеюсь, — сказал я.

А встретившись с нею взглядом, понял, что подразумевали мы совершенно разные вещи.

— Мадлен, то, о чем они говорят, не моих рук дело. Я не убивал этих людей.

Поверить не могу, что мне пришлось произнести эту фразу. Неудивительно, что Мадлен винила во всем случившемся Люси. Альтернативный вариант — винить меня.

Мадлен резко сглотнула.

— Именно ты всегда твердил мне, что правда обычно лежит на поверхности, — тихо сказала она.

— Знаю. Но на сей раз этот принцип не действует. Клянусь, ты должна мне поверить.

Она легонько кивнула:

— Я попробую. Попробую.

Беспокойство зачастую ведет к опрометчивости. Так и со мной. Расставшись с Мадлен, я не хотел возвращаться в контору. Поздно уже, все равно скоро домой. Но и туда, как я понял, мне идти не хотелось.

— Береги себя, — сказала Мадлен, быстро обняла меня и пошла прочь.

Я хотел окликнуть ее, сказать, что мне, наверно, опять понадобится ее помощь. Но знал, это неправильно. Как выяснилось, другим людям опасно находиться рядом со мной. А Мадлен — одна из немногих, к кому я питал уважение и симпатию. И незачем без крайней необходимости втягивать ее в эту жуткую историю.

Вопрос в том, чем заняться, если я не пойду ни в контору, ни домой. Белла и Люси ждут меня. Верный новой привычке, я выудил из кармана мобильник и послал Люси эсэмэску:

“Буду поздно. Есть одно дело. М.”

А потом поискал другой телефонный номер. Номер Вероники, женщины, с которой познакомился в “Пресс-клубе”. Наши встречи казались такими далекими, словно произошли в другом столетии. Да и встречались мы всего два раза. После у меня не было времени повидаться, оттого что все полетело в тартарары. Немного удивляло, что и Вероника не давала о себе знать. Мне казалось, она из тех женщин, у кого проблемы со знакомствами, где секс не означает любовь. Но отсутствие звонков свидетельствовало об обратном.

С тех пор как мы с Люси сели в самолет и отправились в Техас, у меня даже мысли о других женщинах не возникало. Но сейчас было иначе. Нетерпение зудело во всем теле. Я всегда черпал энергию в сексе. Со многими женщинами. И одиночкой называю себя именно потому, что не хочу ни съезжаться с кем-то, ни жениться. Когда стресс и усталость становятся слишком велики, мне просто необходимо выпустить пар.

Вероника прекрасно подходит для этой цели. Мы уже встречались, и я знаю, что она хороша в постели. С ней не требуется утомительных прелюдий. Единственное, что меня сдерживает, — само наше знакомство. Я встретил ее, когда пил пиво с Дидриком Стилем. Я тогда собирался добыть у него информацию, но не очень-то преуспел. Зато в попытке “съема” оказался удачливее. Вероника сидела в обществе жутко занудного кавалера и охотно откликнулась на знаки внимания с моей стороны.

Я подавил вздох и прижал телефон к уху. В трубке послышались гудки. Неважно, что я умудрился познакомиться с Вероникой как раз во время последней дружеской встречи с Дидриком. Вероника — совсем другой разговор, глава из другой книги. А я был сексуально озабочен и измучен тревогой. Мне был необходим секс (не с Люси), причем срочно.

После двух сигналов отозвался голос. Резкий такой, скрипучий, принадлежащий автоответчику телефонной компании:

— Абонент с таким номером не зарегистрирован. Будьте добры, проверьте правильность набора.

Я тупо смотрел на телефон. Что тут проверять — номер был зафиксирован в мобильнике. В недоумении я позвонил еще раз. С тем же успехом.

В нормальных обстоятельствах я бы пожал плечами и продолжил по списку, поскольку сексуальных партнерш у меня хоть отбавляй. На сей раз нормальные обстоятельства блистали отсутствием. Я перестал верить в случайности. Возможно, существовало вполне естественное объяснение тому, что Вероника сменила номер телефона. Естественное и неопасное. А возможно, правда совсем другая. Естественная, но напрямую угрожающая жизни.

Нельзя не признать: я стал параноиком. Но делать новые ошибки и неверно оценивать ситуацию недопустимо. Мне необходимо знать, на кого можно положиться и кого надо списать со счетов. Поэтому я подозвал такси и поехал к Веронике. Адрес я помнил. Дважды побывал в ее квартире в Сёдермальме. К себе домой я привожу женщин редко. Проснувшись среди ночи, Белла не должна застать меня с незнакомой — для нее — голой женщиной в спальне. Или на кухонном столе. Или у стены.

Один из моих мобильников запищал. Скоро придется завести сумку. Телефоны в брючных карманах выпирали по меньшей мере некрасиво.

С удивлением я обнаружил, что сообщение пришло от Элиаса. Он поговорил с подружкой Бобби. Она охотно со мной встретится.

“Можно ей приехать к вам в контору завтра утром?” — значилось в эсэмэске.

Я подтвердил, что меня это устраивает, и поблагодарил его за помощь. Он не ответил.

Такси остановилось у подъезда Вероники. Я вдруг сообразил, что не помню ее фамилию. Бернтссон? Бертильссон? Ну и черт с ней, я точно знал, что на домофоне надо нажать на третью кнопку сверху. Звонки шли один за другим. Никто не отзывался.

Пульс частил, и я глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Причин для паники нет. Вероника наверняка на работе. Но страх отказывался внимать доводам разума. Червем ворочался у меня внутри. Я вообще знал, чем она занимается? Есть какое-нибудь другое место, где можно ее найти?

Только так я обрету уверенность. Только так сумею успокоиться.

Черт с ним, с сексом. Люси все равно лучше всех, кого я знаю, незачем искать других, чтобы расслабиться.

Я попробовал вызвонить одного из соседей Вероники. Безуспешно. Попробовал другую кнопку. И услышал в динамике голос пожилой женщины: