не касается. Но теперь он решил вмешаться.

— А сами-то вы разве белка?

— Это к делу не относится. Вопрос в том, является ли белкой эта дама, — весьма решительно заявила Лягушка. — И я не получила удовлетворительного ответа на свой вопрос.

С верхушки каштана спрыгнули три Белки и уселись на колени Прилепы.

Представление началось.

Пьесу написал Карл Линней. Она называлась «De nuptius plantarum», над заголовком и под заголовком было написано: «Цветенье — радость растений».

Заголовок был непонятный. Но прима-балерина вышла к рампе и объявила:

— Это значит: «Свадьба растений».

— Тогда почему, — сердито квакнула Лягушка, — так и не назвать?

— Мы так и назвали, — ответила балерина, — только по-латыни.

— А почему не по-немецки? — разозлилась Лягушка.

— Потому что так угодно автору, — отрезала балерина.

Однако сама свадьба растений привела всех в восторг. Сюжет был такой: два цветка должны отпраздновать своё бракосочетание, но невеста неопытна, а жених неловок, и между ними снуёт прилежная пчела.

Вокруг главных исполнителей прыгали и скакали прочие танцоры, они вели хороводы и сплетались в венки и букеты.

Вид у жениха был очень мужественный и гордый. Но когда прилетела пчела и стряхнула пыль с его тычинок, он выглядел так глупо, что публика расхохоталась.

— Над чем они смеются? — спросил Крот у сидевшей рядом Ежихи.

Они сидели в первом ряду, но, как известно Крот страдает плохим зрением.

Вдова Ежиха шепнула ему на ухо: «Пчела переносит пыльцу».

Если уж жених так опростоволосился, что говорить о невесте! Ведь в первый раз какая-то пчела припудрила трещинки её пестика. Она отворачивалась и жеманилась, не пропуская пчелу под свои лепестки.

— А что теперь делает эта пчела? — спросил Крот во весь голос.

— Щекочет, — прошептала вдова Ежиха.

— Щекочет невесту? — спросил Крот.

— А кого же ещё? — сказала вдова.

— В каком месте? — заинтересовался Крот.

— Шшш! — зашикала публика. — Тихо, вы там, впереди!

— Понимаю, — сказал Крот. — Это представление не для простых работяг.

Он обиделся. Но, по крайней мере, заткнулся, и балет продолжался и закончился без помех.

— Merveilleux, — сказала Французская белка.

— Marvellous, — сказала Английская белка.

— Очень мило, — сказала Огородная белка.

Все важные особы припомнили свои собственные свадьбы или медовый месяц. Миловзор и Прилепа тоже подумали о разных прекрасных вещах, а вдова Ежиха всплакнула и сказала:

— У нас с Ежом тоже так было, хотя мы и не нуждались ни в какой пчеле.

На этом праздник закончился, зрители разошлись, Французский сад опустел.

И тут Садовый бог открыл свой каменный рот и сказал:

— Вот я всё время думаю, озаботился ли кто-нибудь заказать Овцу?

— Бегу, — сказала Французская белка.

Принц Телемах и его учитель ментор

Глава первая. Нашествие учителей

Внезапно на Итаке появились учителя. Они прибывали со всех сторон.

Их доставляли переполненные регулярные паромы и целыми толпами сгружали на причалы, они вскладчину нанимали промысловые катера и даже рисковали выходить в открытое море на маленьких челноках. А один из них даже приплыл в бочке.

И этот тип в бочке наткнулся на другого, такого же, но тот добирался вплавь. Пловец высунулся из воды и попытался выпихнуть гребца из бочки. Завязался бой, конец которому положил некий спрут, схвативший обоих щупальцами и утянувший их в солёную воду. Этим двоим ученым мужам не повезло — они так и не достигли берега.

Учителя были одеты в кургузые, сильно потертые плащи и обуты в грубые сандалии с ремнями из буйволиной кожи.

У них слезились глаза. У многих были чирьи. Даже у молодых наблюдалась плешивость. И у всех на чванливо задранных подбородках топорщились завитые бороды.

Они низко кланялись солдатам и жрецам. Они вели себя надменно с простыми людьми, а, обращаясь к детям, притворялись добряками.

Они заполонили все пути и дороги. Они заползали на склоны, где росли виноградники. Они вскарабкивались на прибрежные скалы. Они скапливались в оливковых рощах и воровали у крестьян инжир прямо с деревьев. Учителя налетели на страну, как саранча.

У скотного двора, прислонившись к изгороди, стоял Евмей по прозвищу Гнойный Глаз и задумчиво наблюдал за нашествием этой саранчи.

Гнойный Глаз был смотрителем царских свинарников. Он пас и охранял дворцовых свиней.

И вот подходит к нему ватага учителей и орет:

— Эй, ты!

— Что угодно? — спрашивает свинопас.

— Укажи нам самый дешёвый из всех постоялых дворов! — требуют учителя. Они не просто произносят слова, они их вколачивают. Такое у них произношение, очень уж старательное, и окончания слов они не проглатывают.

— У нас на острове вообще нет постоялых дворов, — сказал свинопас.

Учителя посовещались и заявили бесповоротно и окончательно:

— Нам нужна еда и место, где можно вытряхнуть пыль из плащей, прежде чем мы явимся ко двору.

В Итаке, — сказал пастух, — есть нечего. — И мрачно добавил: — А место для всех найдётся.

Учителя спросили:

— Что это значит?

Пастух ответил:

— Следуйте за мной.

Он поднялся вверх по извилистой тропе и остановился на вершине холма. Ватага учителей двинулась следом. В долине они увидели царские свинарники.

Какие-то мужчины выгоняли свиней из закутов и уводили прочь. Свиньи пронзительно визжали, предчувствуя свою судьбу.

— Здесь вы можете устроить привал, — сказал свинопас.

— Со свиньями! — воскликнули учителя.

— Последних свиней только что забрали, сказал Евмей. — Никто вам не помешает.

— Нам не пристало, — резко возразили учителя, — ночевать в свинарнике. Нас ожидают при дворе.

— Ожидают? Вас? — искренне удивился Емей.

Тут все учителя достали из своих плащей грифельные доски.

— Царские гонцы побывали во всех столицах, — сказали они, — и объявили во всеуслышание царскую волю. У нас здесь всё записано в точности.

— Что они объявили? — спросил Евмей.

— Принц Итаки, — загалдели они наперебой, — ищет учителя.

— Милости просим, — сказал дворцовый свинопас. — Добро пожаловать. Пустые закуты — печальное зрелище. Мне недостаёт добродушного визга и хрюканья моих пропавших деток. Я размещу вас в свинарнике и представлю себе, что прежние обитатели вернулись домой.

— Мы должны заменить твоих свиней и кабанов? — возмутились учителя.

— В общем, вы меня поняли, — сказал Евмей Гнойный Глаз. — Но от вас не так хорошо пахнет.

Глава вторая. Сто двадцать женихов

На одном из островов Средиземного моря, где-то между Грецией и Италией, находилось царство Итака. Его прибрежные воды были богаты рыбой, в горах паслось много коз, его жители имели веселый нрав. Чего там не было, так это царя.

Дело в том, что царь Итаки по имени Одиссей двадцать лет тому назад отправился на войну. Через девять лет он однажды приехал на побывку домой, к царице Пенелопе, и заверил её, что победа не за