дыма и откинулся на спинку кресла. — Как говорят… Бей собаку, затем ласкай ее, и она что угодно будет вытворять. Но только при условии полной изоляции Смирновой. — строго взглянул он из-за очков на насупившегося заместителя. — Учтите это. Я считаю, вы допустили ошибку, когда позволили Гонгадзе и Смирновой остаться в клубе одним, без охраны. В дальнейшем такого быть не должно. И вот еще что, — Лисовский снова затянулся сигаретой. — Установите-ка наблюдение за Федоровым. Надо проверить его контакты. И в первую очередь наших конкурентов.

Заместитель насторожился.

— Вы подозреваете, что он с ними связан?

Лисовский в знак согласия кивнул головой.

— Зная Георгия Васильевича, вполне это допускаю. Он не станет предпринимать что-то серьезное без прицела на будущее. Если он спас Федорова, значит, имел на него виды. Я думаю, он догадался об истинных мотивах компрометации Смирновой в Австрии. И когда узнал, что Федоров имеет на нее сильное влияние, решил его приберечь. Фактически от смерти его спасла любовь Смирновой. Он слишком много знал о делах Гонгадзе и Морозова, и его должны были ликвидировать.

— Вы думаете, Федоров так небезразличен Смирновой?

— По словам Морозова, во время допроса, тому достаточно было сказать два слова, и она молчала, хотя давили на нее основательно. Ради обычного человека на такое не идут.

— Непонятно, — заместитель обескуражено хмыкнул. — что она в нем нашла? Он же старше ее лет на двадцать.

Лисовский бросил на него насмешливый взгляд.

— Тут как раз все ясно. Она росла одна, без родителей. Отсюда комплексы. Тяга к более взрослым мужчинам. В детстве отцовской ласки недополучила. С Гонгадзе она возможно не только из-за денег флиртует. А тут попался красивый мужик, еще не старый. Морды всем начал бить. Против такого любая не устоит. Вот и влюбилась девчонка. Федоров в свое время участвовал в вербовках многих женщин. В этих делах он большой дока. Прошел специальную подготовку. Умеет им головы кружить.

— И какое все это может иметь значение?

— Да самое прямое! — Лисовский раздраженно ткнул сигаретой в пепельницу. — Мадам Смирнова у нас сейчас как золушка. В любой момент может стать сказочно богатой принцессой. И если, не дай бог, с Гонгадзе в этот момент что-нибудь случится… — он выразительно посмотрел на заместителя. — Тот, кто сможет на нее сильнее влиять, эти деньги и получит. А любовь, это самый сильный рычаг влияния. Уж поверьте мне.

Он некоторое время, молча, следил за завитками синеватого дыма, поднимающегося над столом. Затем покачал головой и сказал. — Боюсь, как бы все наши планы не развеялись, как этот дым. — Лисовский тяжело вздохнул. — И готовьтесь к длительной командировке. Гонгадзе и она скоро поедут в Ниццу. Он приобрел там виллу недалеко от побережья. Наша служба поедет вместе с ними.

— Почему не удалось записать их разговор? Ведь ты же аппаратуру в кладовке установила? — Георгий Васильевич бросил недовольный взгляд на Людмилу.

Они сидели в уютном номере-люкс гостиницы "Россия" перед небольшим, хорошо сервированным столиком и ужинали. Георгий Васильевич кивком головы отпустил стоящего у столика официанта, одетого в ярко-белое японское кимоно. Проводив его взглядом до дверей, Людмила пожала плечами.

— Наверно включил глушилку.

— Почувствовал что-нибудь?

— Вряд ли. — она свела к переносице выщипанные в ниточку брови. — Скорее всего, обычная предосторожность. Он же тертый калач.

— Жалко! — Георгий Васильевич, не сдержавшись с досадой ударил кулаком по столу. — Хотелось бы знать, о чем он наедине со Смирновой базарил.

Людмила виновато опустила глаза.

— При разговоре я не присутствовала. — сказала она. — Но Смирновой, похоже, он здорово нравится.

— Это наш главный козырь! — Георгий Васильевич поставил на стол пустую чашечку для саке. Затем достал из коробки покрытую золотистой фольгой сигару и не спеша раскурил ее. — Собственно говоря, я Федорова и спасти решил там, в Австрии по этой причине. А то стал бы я из-за него отношения с Морозовым портить. Но здесь и главная опасность для нас. — он выпустил в потолок синеватую почти прозрачную струйку дыма. — Я несколько раз слушал запись их разговора в Вене во время вербовки. И отметил для себя два момента. Во-первых… — Георгий Васильевич посмотрел на внимательно слушающую его Людмилу. — Основным мотивом согласия Смирновой на возвращение к Гонгадзе и работу на нас является личная просьба Федорова. И второе… В разговоре он не упомянул главную причину, по которой согласился поехать к ней.

— Какую? — поинтересовалась Людмила.

Георгий Васильевич усмехнулся, не торопясь подцепил на вилку кусочек белой рыбы, обернутой комком риса, и макнул его в соевый соус.

— Мы ему показали фотографию Махмуда у двери квартиры, в которой жила в Вене Смирнова и ему пришлось выбирать, к кому ее отправить… к Гонгадзе или к нему.

— Не легкий выбор! — Людмила, прищурив глаза, тоже усмехнулась. — Особенно если учесть, как он к ней относится.

— В том-то и вопрос. — Георгий Васильевич с видом гурмана отправил рыбу в рот. — Получается. Она согласилась работать на нас, не испугавшись мести Махмуда, а только из-за просьбы Федорова… — он сделал паузу. — А это о многом говорит! С другой стороны, Федоров, как я понимаю, к Смирновой тоже не равнодушен, и долго возражал против того, чтобы мы опять свели ее с Гонгадзе. Мы на него надавили. Он вначале отказывался ехать к ней, но, потом вынужден был согласиться на наше предложение. И судя по всему, здорово обиделся. Как мужика я его конечно понимаю. — губы Георгия Васильевича скривился в презрительной улыбке. — Но Смирнова единственная через кого мы можем выйти на деньги Гонгадзе за границей. Понимает это и Федоров. И вполне возможно, захочет отомстить. И я боюсь, если с Гонгадзе вдруг что-то случится, он может начать свою игру.

— Вы думаете, Гонгадзе скоро отойдет от дел? — осторожно спросила Людмила.

Георгий Васильевич откинулся на спинку кресла и, посмотрел через окно на затянутые молочно-белой дымкой силуэты кремлевских башен.

— У него сейчас стало слишком много врагов. Как только, он станет не нужен… — произнес он. — всякое может случиться. И тогда Смирнова выйдет на первый план.

— Но почему вы так уверены, что Гонгадзе передаст управление своим состоянием именно Смирновой? — удивилась Людмила.

— А кто тебе сказал, что передаст? — усаживаясь поудобнее в кресле, спросил Георгий Васильевич. — Он ее использует при проведении какой-то схемы вывода своего капитала за границу. Но в определенный момент все денежные потоки обязательно замкнутся на нее. Поэтому он так ее сейчас и обхаживает.

— Вы думаете, он сломает Смирнову?

Георгий Васильевич глубоко затянулся сигарой и отрицательно покачал головой.

— Судя по ее поведению в Австрии, у нее сильный характер. Федоров это сразу понял. Тем более, она