лампа, от печки приятно тянуло теплом. Он попытался привстать, но был слишком слаб. Никак не удавалось сбросить медвежью шкуру – она оказалась слишком тяжелой для его ослабленного тела.

Взгляд, окинув избу, остановился на окне, за которым белело небо.

Он в Зоне? Но в Зоне не живут люди.

Возвратился в Булганск? Но на Большой земле не бывает такого белого неба.

Опять вернулся жар. Краем гаснущего сознания Олег заметил приблизившуюся к нему фигуру в черном шаманском плаще. Длинные волосы свисали на лоб, закрывая лицо. Рука, странная, вроде бы нечеловеческая, потянулась к укрывавшей его шкуре. Вот и добрался до него Ороолон – шаман-оборотень, погибель одиноких путников, успела промелькнуть мысль перед тем, как он отправился в забытье.

И вновь пришли кошмары. Опять толпились возле него мертвые – и те, что умерли в Зоне, и те, что погибли на Большой земле. Потом сознание перенеслось к реке, Олег увидел Косорылого. Сталкер, размазывая по лицу слезы, рыдал в голос, проклиная Аномалию. Затем Олег внезапно переместился… Что это за город? Вернее, бывший город, потому что сейчас он лежал в руинах. Круглая площадь, когда-то украшенная по периметру колоннадой, превратилась в непроходимый завал. Скульптуры, упавшие с крыш, рассыпались обломками. От ближайших зданий тянуло гарью, над крышами вздымались клубы черного едкого дыма. Повсюду лежали изувеченные тела. И только высокий обелиск в центре площади выглядел неповрежденным.

Что это за город? Что-то знакомое…

«Что случилось?» – спрашивал он у выживших, но его не слышали. Люди куда-то брели, выкрикивая имена близких, либо лежали на земле, не в силах подняться.

И тут раздался протяжный гул, долгий и страшный. Это оседал вниз громадный купол, сминая под собой здание. А потом в небе появились раскосые глаза.

Анита?..

Ему показалось или по ее щеке скатилась слеза?

И что это значит? Что ему только что показали? Прошлое? Будущее?

Олег почувствовал, как на лоб легло холодное полотенце, пахнуло хвоей и мятой, и пришел целительный сон. Без кошмаров и видений.

Проснувшись, он почувствовал себя почти здоровым.

Гончар лежал на лавке под медвежьей шкурой. За окном неправдоподобно белело небо: значит, он все еще в Зоне.

Откинув шкуру, Олег опустил ноги на дощатый пол.

– Лежите, вам нельзя вставать, – послышался голос. Молодой, незнакомый. – Пить хотите? Я принесу.

Нельзя, так нельзя. Олег улегся и прикрыл глаза. Тем более что голова слегка кружилась, а во всем теле чувствовалась слабость, как после долгой болезни.

– Держите.

Травяной настой показался не слишком вкусным, но бодрил и, как оказалось, отлично прочищал мозги. В памяти вспыло, как они втроем – Олег, Косорылый и Бучек – перебирались через плотину на другой берег реки. Вспомнилась «медуза» эта, будь она неладна. Бучек сверзился с моста, а Олег пытался его спасти. Вспомнилась ледяная вода, ломающийся под пальцами лед, ощущение беспомощности…

Сколько дней он тут провалялся?

– Часов пять или чуть больше, – прозвучал ответ. – Дело к вечеру.

Олег приподнялся на локтях и сел повыше, чтобы видеть собеседника.

Отросшие светло-русые вихры торчали в разные стороны, чуть курносый нос, по-юношески округлые щеки – лет восемнадцать, не больше. Серые глаза смотрели вполне доброжелательно, с интересом. Лицо парнишки показалось отдаленно знакомым. Встречались в Булганске?

– Это ты меня спас?

Парень дернул головой. Сначала она мотнулась из стороны в сторону, как если бы он хотел сказать «нет», потом подбородок пошел вниз, что должно было означать «да», но все закончилось пожатием плеч.

– Ты сталкер? Я тебя знаю?

Еще одно пожатие плеч.

– Я – Олег. Тебя как зовут?

– У сталкеров Слепышом звали, а вообще-то я Лешка.

Вроде бы когда-то слышал эту кличку, причем недавно.

– Это же Зона?

Слепыш-Лешка улыбнулся и кивнул вихрастой головой. На этот раз в его движении Гончар не усмотрел никакой двусмысленности.

– Что это за место? – Неужели так и придется вытаскивать информацию крошечными порциями?

– Недалеко от центра Зоны заимку староверов знаете? Мы здесь.

Да, есть такая избушка на берегу реки, только что может делать пацан старшего школьного возраста «недалеко от центра Зоны»? И как он туда попал? На заимку даже опытные сталкеры не ходят – сплошной «кисель» вокруг.

– Там в углу ваш рюкзак стоит, я его на плотине нашел и принес. Одежда уже почти просохла, только куртка еще мокрая, я ее на печку положил.

– Спасибо. Что ты делаешь в Зоне? Это не лучшее место для пацана твоего возраста.

Гончар сказал это и вдруг почувствовал себя старым и скучным. Слепышу-Лешке наверняка подобное говорили множество раз, и, как водится, у него был заготовлен стандартный ответ:

– А где лучшее?

– Ну…

– В Булганске? Так там на меня охота объявлена. Какие-то чужаки с пистолетами гонялись, а те, кого я своими считал, помочь не спешили. Даже наоборот – в преступники записали, потому что один тогда из Зоны вернулся. Не верилось им, что двое опытных сталкеров окочурились, а новичок, еще и очкарик, живым вернулся. Так что не прижился я в Булганске за год.

– А где очки?..

– Зона вылечила, но еще месяц назад я без очков в сортир выйти не мог.

– Так что же домой не вернулся, если в Булганске не сложилось? Родители наверняка с ума сходят…

– Некуда возвращаться, и родителей нет. Детдомовский я. Я в Булганск приехал, думал, там все иначе. Знаете, как на Большой земле смотрят на таких, как я? Ничего-то вы не знаете. Кто я там? Второй сорт, бесполезный балласт. А я хотел доказать – и себе, и всем – что чего-то стою. Хотел стать сталкером, бесстрашным, хладнокровным, удачливым, хотел найти самый главный артефакт, чтобы все от зависти сдохли, хотел, чтобы потом обо мне легенды рассказывали, как о Стрелке.

Гончар прикрыл глаза, слушая Лешку. Сталкерские байки в обработке «Марвел». Какой же он еще ребенок, в голове – полный сумбур.

– И все-таки, почему ты здесь, Слепыш-Лешка?

5

Во всем была виновата обычная человеческая жадность.

Стараясь не смотреть на обожженное до черноты лицо, Слепыш перевернул тело Ништяка на живот. Хорошо, что почти стемнело, видеть бывшего напарника мертвым оказалось выше его сил. Задержав дыхание, чтобы запах горелой плоти не лез в ноздри, Слепыш нащупал застежку на поясе трупа, дернул, освобождая топор. С тем, что придется заночевать в тайге, он уже смирился – не шагать же ночью по Зоне, еще и в одиночку. В темноте в «сковородку» влететь – как два пальца об асфальт, да и заблудиться легко.

Набрав охапку сухостоя, чтобы хватило на всю ночь, Слепыш оттащил ветки к соснам, подальше от