Джексон замер с телефоном в руке. Похоже, направление разговора не слишком ему нравилось.

— О чем ты? — спросил он Кристу.

— Я имела в виду, что одного кусочка вполне достаточно.

— И мне один, — вторила Элли.

— И мне, — поддакнул Мак.

— Ты говорила о покупке другого подвенечного платья, — напомнил Джексон. — Зачем тебе второе подвенечное платье?

— Но первое испорчено, помнишь?

Мак и Элли вдруг исчезли. В его поле зрения осталась одна Криста.

— Но ты не выходишь замуж!

— Может, и выйду.

— Может?!

— Знаю, он вел себя как подонок. Но ситуация была стрессовой. Нужно было успокаивать родителей, как‑то общаться с именитыми гостями. Подумай о том, сколько позора он натерпелся!

Джексон шагнул к ней, едва веря своим ушам.

— Ты его защищаешь?

— Да. Это был не его лучший момент, но…

— Он изменял тебе. Изменял месяцами!

— Мы этого не знаем.

Джексон ткнул пальцем в сторону Мака.

— Маку можно полностью доверять.

— Я не знаю Мака. Никогда не видела его до сегодняшнего дня.

— Зато знаю я.

— Но я и тебя не знаю.

— Ты действительно дашь этому подонку второй шанс?

Может, Джексону следует пересмотреть свое участие во всем этом?

— Мы можем подтвердить подлинность снимков, — подал голос Мак.

— Зачем нам это? — бросил Джексон, поддавшись раздражению.

— Чтобы успокоить Кристу.

— Если она не хочет нам верить, это ее проблема. Вообще, она может прямо сейчас спуститься в вестибюль, если считает, что Герхард настолько достоин доверия.

— Погодите! — воскликнула Элли, вставая. — Я небольшая поклонница Верна. Но я бы…

— То есть как это — не поклонница Верна?

Криста выпрямилась, очевидно, шокированная этим высказыванием.

Элли, казалось, только сейчас поняла, что сказала. Лицо ее сделалось виноватым.

— Объясни! — потребовала Криста. — Ты говорила, что он тебе нравится.

— Да. То есть вроде как…

— Вроде как?

— Кое‑что в нем мне нравится.

Джексон прислушался, желая понять, куда приведет разговор. Втайне он был рад поддержке Элли.

— Он всегда щедр. И всегда счастлив, — пояснила Элли. — Может, слишком счастлив, — заметила она. — Это немного неестественно, тебе не кажется?

— Критикуешь его за то, что он счастлив? — недоуменно спросила Криста, явно не понимая, что имеет в виду подруга.

— По‑моему, в нем чересчур много лоска, — продолжала Элли. — Иногда мой радар включается. Он вроде бы все делает и говорит правильно, но в глазах нет искренности.

Джексону начинала нравиться Элли.

Криста вскочила:

— Почему ты раньше ничего не говорила?

— Ты тоже казалась такой счастливой, — сказала Элли с извиняющейся улыбкой. — И я хотела, чтобы все так и продолжалось. Но теперь…

— Ты передумала из‑за каких‑то снимков? Снимков, предъявленных незнакомым человеком, очевидно готовым нарушить закон и имеющим какой‑то замысел, которого мы не понимаем.

— Замысел? — оскорбился Джексон.

— Давайте я закажу обед, — вмешался Мак. — Пицца и шоколадный торт?

— Я всего лишь хочу сказать, — начала Элли, жестикулируя обеими руками, словно умоляя выслушать ее. — Почему не проверить подлинность фото? Кому это навредит?

Криста не нашлась с ответом.

Если уж честно, у Джексона ответа тоже не было. Он знал, что снимки подлинные. И как только Криста это поймет, начнет ему доверять. Он понял, что хочет этого. Слишком сильно хочет. И в этом нет ничего хорошего. Совсем ничего.

Криста смаковала последний кусочек шоколадного торта, украшенного бессовестно калорийными завитками сливочного крема.

— Бьюсь об заклад, это вкуснее, чем свадебный торт, — промурлыкала Элли, облизывая вилку.

Девушки сидели на балконе номера. Теперь, когда наступили сумерки, Джексон посчитал, что выходить на балкон безопасно. Правда, заметил, что у кого‑то может найтись прибор ночного видения, и с соседнего здания легко их рассмотреть. Но сам признал, что такая возможность невелика.

— Интересно, что они сделали со свадебным тортом? — размышляла вслух Криста.

— Не говоря уже о тарталетках с крабами. А как насчет ледяной скульптуры?

— Полагаю, ее можно хранить в морозилке.

— До следующей свадьбы с темой «Драгоценные камни»?

— Она была уникальной.

Криста вспомнила о квадратном основании с инкрустацией цветными камнями.

— Я думала, миссис Герхард хватит удар, — заметила Элли. — Она вся пошла красными пятнами. Манфред выкрикивал приказы. Охрана металась по всему зданию и близлежащему тротуару. Жаль, что у меня не было телефона сделать видео.

— А ты проверяла Интернет?

Кристе было неприятно думать об этом, но вполне возможно, кто‑то делал снимки. Верн будет вне себя, узнав, что весь мир считает, будто его бросили у алтаря.

— Да к этому времени весь город уже знает, — заверила Элли. — Девушки либо смеются над ним, либо спешно надевают бюстгальтеры пуш‑ап.

Криста встречалась с ним год и знала, сколько женщин добиваются его внимания. Он был предан Кристе, но и неравнодушен к другим женщинам. Ему ненавистна сама мысль о том, что он станет посмешищем.

В тишине вдруг раздался громкий лязг.

Девушки вскочили, зажимая руками уши.

— Это что? — спросила Элли.

Джексон немедленно выбежал на балкон и втащил Кристу в номер. Мак последовал его примеру, схватив в охапку Элли.

— Это пожарная тревога, — пояснил Джексон.

— Герхард! — воскликнул Мак.

— Пытается выманить нас.

— Он бы не стал этого делать! — горячо возразила Криста.

Верн был человеком сдержанным и осмотрительным, а кроме того, законопослушным. Он никогда бы не устроил ложной пожарной тревоги.

— Это он, — заявил Джексон убежденно. — И мы никуда не идем.

— Ты не можешь знать, что это именно он, — запротестовала Криста.

Где‑то на расстоянии уже завывали сирены.

— В здании не менее шести пожарных выходов, — сообщил Мак.

Джексон огляделся.