— Неужели не догадываетесь? — с подозрениемспросил Стас, складывая руки на коленях. — Или просто Ваньку валяете? Выне можете не знать. Вся Москва знает, а вы нет?

Сильвестр повернул голову и посмотрел на Майю вопросительно:

— У нас в стране что‑нибудь случилось?

Его челка по обыкновению топорщилась, зоркие глаза блестели,словно у таксы, отыскавшей лисью нору.

— Откуда мне знать, босс? — пожала плечами та,демонстративно глядя в окно. — Неделю я сижу без выходного, радио у наснет, один телевизор сломался, а второй вы узурпировали.

— Ничего себе — претензии! Как будто ты не знаешь, чтомне нужно смотреть много фильмов подряд, чтобы писать рецензии и на хлебзарабатывать. Еще и тебе зарплату платить, — возмутился Сильвестр. —А ради просвещения могла бы и газету купить.

Стас не удержался и вставил:

— Классно препираетесь! Если бы я не знал правды, топодумал бы, что вы муж и жена.

Но правду он знал. Сильвестр Бессонов, за плечами которогобыла карьера военного, в самом расцвете сил неожиданно выпал из обоймы. Аллергия,которую многие считают ерундовой напастью, на самом деле может испортить ижизнь, и карьеру. Сильвестр был вынужден уйти из армии и долгое время пыталсянайти себе новое дело, позволявшее работать дома — на что‑то же надо былосуществовать. До тех пор пока старые друзья, торговавшие пиратскимивидеокассетами, не предложили ему как‑то классифицировать все, чтоспонтанно появлялось на прилавках. Тогда Сильвестр написал несколько сотенкоротких аннотаций, из которых приятели сделали справочник, пользовавшийсябольшой популярностью.

Затем он подготовил еще один справочник, и еще один.Постепенно накопил определенный опыт и знания и начал публиковать аннотации вгазетах и журналах, а теперь вот дело дошло до собственных колонок. Он не любилвыходить из квартиры, так как спровоцировать аллергический приступ могло чтоугодно — даже встреча с соседской собакой.

Для того чтобы чувствовать себя комфортно, Сильвеструтребовался человек, который мог бы свести его контакты с внешним миром кминимуму. Подстраховать, если что случится — вызвать врача или сделать укол. Вконце концов, он нашел Майю, которая стала его помощницей и выполняла своюработу с завидным рвением и оптимизмом.

Сам Стас не вынес бы и двух дней рядом с этим типом. Ум ипроницательность — это, конечно, хорошо. Но есть еще придирчивость,несговорчивость, упрямство и масса других отрицательных качеств, которые делалиСильвестра Бессонова малосимпатичной личностью. Впрочем, Стас был готов терпетьего ради дела. Да и попривык уже, что и говорить…

— Придется вам смириться с тем, что мы не знаем опроисшествиях в городе, — заметил Сильвестр и предложил: — Чаю хотите?

— Не хочу.

— Конечно, хотите. Майя, сделай нам чаю. Вас навернякапривела сюда какая‑нибудь скверная история, от которой у следователя сделаласьизжога. Начнете рассказывать — горло пересохнет. Кроме того, на улице холодно,а у вас в ботинках картонные стельки. Я прямо чувствую, как по вашей кожебегают мурашки.

Стас посмотрел на него с подозрением. Издевается? Ботинки‑тоон не снимал. Как тогда Сильвестр узнал про стельки? Не наблюдательность, афокусничество какое‑то.

— Вы вот что, — сказал он. — Давайте,сосредоточьтесь. Это официальный визит, а не хрен с маком.

— Да что ж такое случилось‑то? — нахмурилсяСильвестр. — Официальный визит… Не мог же я, сидя дома, во что‑нибудьвляпаться?

— Я вас расспросить должен. Как сотрудника глянцевогожурнала «Блеск», пусть и внештатного. Я сразу вспомнил, что видел у вас домацелую стопку этих журналов, да еще с закладками. Вы ведь там колонку ведете, верно?

— И что же случилось в «Блеске»? — спросилСильвестр, подобравшись. Его большие красивые руки, которые он положил на стол,выбили быструю дробь всеми пальцами по очереди. — Там что, убили кого‑нибудь?

Редакция журнала находилась неподалеку, то есть натерритории того самого округа, где работал старший лейтенант. А криминальнаямилиция просто так волну не гонит.

— Убили, — подтвердил Стас, глядя Сильвестру впереносицу.

В глаза ему он не любил смотреть. Не то чтобы не мог… Простоне любил, и все. В такие моменты он сразу чувствовал, что у него, Стаса, естьдуша, и эту душу пытаются вскрыть, как сейф.

— И кого убили?

— Ирину Аршанскую.

— Редактора отдела психологии? — Сильвестр подалсявперед и присвистнул.

— Жену Игоря Аршанского?! — ахнула Майя, котораяуже давно перестала смотреть в окно и сосредоточилась на разговоре. — Я еепомню! Такая… белолицая, с гладкой прической и красивыми ногами.

Стас немедленно отметил, какой разной была реакция на егосообщение. Каждый выделил то, что казалось ему наиболее важным.

— Только убили ее не в редакции, — объяснилон. — А в ночном клубе «Надувная подушка», знаете такой?

— Проезжал мимо на такси, — коротко кивнулСильвестр. — Это тоже ваша территория?

— Наша, наша, — подтвердил Стас. — Вы должнывыложить мне все, что знаете об Аршанской. Какие у вас были отношения? Когда вывиделись в последний раз? Не заметили ли вы чего‑нибудь подозрительного?Как она себя вела? Ну, и все такое… Да вы лучше моего знаете, что нужнооперативнику, работающему по делу.

Сильвестр схватился рукой за подбородок и принялся мять его,глядя мимо старшего лейтенанта на свой вылизанный пол. Вылизывал его приходящийуборщик Степан. День без влажной уборки в этом доме считался плохим днем.

— Расскажите, как ее убили, — потребовал наконецСильвестр и уперся в оперативника командирским взглядом. — Каким оружием?Есть ли подозреваемые? Свидетели? Какие у вас версии?

— Тю‑ю! — протянул Половцев. —Начинается! Я первый спросил.

— Так вы же помощи хотите, — удивился Сильвестр.

Стас обиженно засопел. Он сильно пил и потому застрял встарших лейтенантах. Повышение ему не светило, а светили одни только выговоры.Если, конечно, он не отличится. Убийство жены известного на всю страну актерабыло как раз таким делом, которое могло помочь ему повысить свои ставки. Вслучае удачи, разумеется. А его удача, как он считал, сидела сейчас натабуретке напротив и собиралась пить чай.

— Сладкое любите? — спросила Майя, поставив настол и подтолкнув к нему ушастую сахарницу и тарелку, наполненную глазированнымипряниками. Потом принесла абсолютно белую чашку — такую изящную, что из неехотелось отхлебывать, оттопырив мизинец.

Однако было заметно, что хозяйственные заботы ее нискольконе занимают — она следила за гостем с напряженным вниманием, как жадный купециз сказки, ожидающий, что изо рта у него посыплются рубины с алмазами.Сильвестр, судя по всему, ожидал того же.