Был субботний вечер, и севильский морг не работал. Молодойлейтенант пустил туда Беккера по распоряжению севильской гвардии — похоже, уэтого приезжего американца имелись влиятельные друзья.

Беккер осмотрел одежду. Среди вещей были паспорт, бумажник иочки, засунутые кем-то в один из ботинков. Еще здесь был вещевой мешок, которыйполиция взяла в отеле, где остановился этот человек. Беккер получил четкиеинструкции: ни к чему не прикасаться, ничего не читать. Просто все привезти.Абсолютно все. Ничего не упустив.

Беккер еще раз обвел глазами кучу вещей и нахмурился. ЗачемАНБ вся эта рухлядь?

Вернулся лейтенант с маленькой коробкой в руке, и Беккерначал складывать в нее вещи.

Лейтенант дотронулся до ноги покойного.

— Quien es? Кто он такой?

— Понятия не имею.

— Похож на китайца.

Японец, подумал Беккер.

— Бедняга. Сердечный приступ, да?

Беккер безучастно кивнул:

— Так мне сказали.

Лейтенант вздохнул и сочувственно помотал головой.

— Севильское солнце бывает безжалостным. Будьте завтрапоосторожнее.

— Спасибо, — сказал Беккер. — Я сегодняулетаю.

Офицер был шокирован.

— Вы же только что прибыли!

— Да, но человек, оплативший авиабилет, ждет. Я должендоставить эти вещи.

На лице лейтенанта появилось оскорбленное выражение, какоебывает только у испанцев.

— Вы хотите сказать, что даже не познакомитесь сСевильей?

— Я был здесь несколько лет назад. Замечательный город.Я бы хотел задержаться.

— Значит, вы видели башню? Гиральду?

Беккер кивнул. Он, конечно, видел старинную мавританскуюбашню, но взбираться на нее не стал.

— Алькасар?

Беккер снова кивнул, вспомнив ночь, когда слушал гитару Пакоде Лючии — фламенко под звездами в крепости XV века. Вот бы побывать здесьвместе со Сьюзан.

— И, разумеется, Христофора Колумба? — просияллейтенант. — Он похоронен в нашем соборе.

Беккер удивленно посмотрел на него.

— Разве? Я думал, что он похоронен в ДоминиканскойРеспублике.

— Да нет же, черт возьми! И кто только распустил этотслух? Тело Колумба покоится здесь, в Испании. Вы ведь, кажется, сказали, чтоучились в университете.

Беккер пожал плечами:

— Наверное, в тот день я прогулял лекцию.

— Испанская церковь гордится тем, что ей принадлежатего останки.

Испанская церковь. Беккер отлично знал, что в Испании толькоодна церковь — римско-католическая. Католицизм здесь посильнее, чем в самомВатикане.

— У нас, конечно, не все его тело, — добавиллейтенант. — Solo el escroto.

Беккер даже прервал свое занятие и посмотрел на лейтенанта.Solo el escroto? Он с трудом сдержал улыбку.

— Только лишь мошонка?

Офицер гордо кивнул:

— Да. Когда церковь получит все останки этого великогочеловека, она причислит его к лику святых и разместит отдельные части его телав разных соборах, чтобы все могли проникнуться их величием.

— А у вас здесь… — Беккер не сдержал смешка.

— Да! Это очень важная часть! — заявиллейтенант. — Это не ребро или палец, как в церквях Галиции! Вам и в самомделе стоило бы задержаться и посмотреть.

— Может быть, я так и сделаю.

— Mala suerte, — вздохнул лейтенант. — Несудьба. Собор закрыт до утренней мессы.

— Тогда в другой раз. — Беккер улыбнулся и поднялкоробку. — Я, пожалуй, пойду. Меня ждет самолет. — Он еще раз огляделкомнату.

— Вас подбросить в аэропорт? — предложил лейтенант— Мой «Мото Гуччи» стоит у подъезда.

— Спасибо, не стоит. Я возьму такси. — Однажды вколледже Беккер прокатился на мотоцикле и чуть не разбился. Он больше не хотелискушать судьбу, кто бы ни сидел за рулем.

— Как скажете. — Лейтенант направился кдвери. — Я должен выключить свет.

Беккер держал коробку под мышкой. Я ничего не упустил? Он впоследний раз бросил взгляд на труп на алюминиевой столешнице. Покойный лежална спине, лицом вверх, освещаемый лампами дневного света, вроде бы ничего нескрывая. Беккер непроизвольно снова и снова вглядывался в его страннодеформированные руки. Он присмотрелся внимательнее.

Офицер выключил свет, и комната погрузилась в темноту.

— Подождите, — сказал Беккер. — Включите насекунду.

Лампы, замигав, зажглись.

Беккер поставил коробку на пол и подошел к столу. Наклонилсяи осмотрел пальцы левой руки.

Лейтенант следил за его взглядом.

— Ужасное уродство, правда?

Но не искалеченная рука привлекла внимание Беккера. Онувидел кое-что другое. И повернулся к офицеру.

— Вы уверены, что в коробке все его вещи?

— Да, конечно, — подтвердил лейтенант.

Беккер постоял минуту, уперев руки в бока. Затем поднялкоробку, поставил ее на стол и вытряхнул содержимое. Аккуратно, предмет запредметом, перетряхнул одежду. Затем взял ботинки и постучал каблуками постолу, точно вытряхивая камешек. Просмотрев все еще раз, он отступил на шаг инахмурился.

— Какие-то проблемы? — спросил лейтенант.

— Да, — сказал Беккер. — Мы кое-что упустили.

Токуген Нуматака стоял у окна своего роскошного кабинета наверхнем этаже небоскреба и разглядывал завораживающие очертания Токио на фонеярко-синего неба. Служащие и конкуренты называли Нуматаку акута саме —смертоносной акулой. За три десятилетия он перехитрил, превзошел и задавилрекламой всех своих японских конкурентов, и теперь лишь один шаг отделял его оттого, чтобы превратиться еще и в гиганта мирового рынка.

Он собирался совершить крупнейшую в своей жизни сделку —сделку, которая превратит его «Нуматек корпорейшн» в «Майкрософт» будущего. Примысли об этом он почувствовал прилив адреналина. Бизнес — это война, с которойничто не сравнится по остроте ощущений.