— Мелания лидирует, — невзначай сказала подруга, которая с интересом следила за развитием тотализатора.

Я была почти уверена, что Маргарет тоже сделала ставку.

Академия оживала после обеденного перерыва. Коридоры наполнялись студентами, спешащими на занятия. Среди них были и мы. Под потолком потрескивали светильники с настоящим огнем в своих сердцевинах. Он не тух на протяжении всего дня, освещая темные залы и аудитории замка с узкими неширокими окнами. Лишь ночью свет исчезал, погружая здание в непроглядную тьму.

— Рада за нее, — без энтузиазма отозвалась я, не оглядываясь по сторонам.

— А ты третья, — продолжила довольная подруга.

Я удивленно остановилась.

— Третья? Почему?

— Потому что ты себя недооцениваешь, — нагнал нас Патрик. Он выглядел хмуро, будто был чем-то недоволен. Парень поправил сумку на плече. Следующее занятие по магическим боям у нас проходило совместно. В академии не было четкого разделения на специализации, все обучались по общей программе. Лишь на старших курсах студенты сами выбирали предметы, которые желали изучать, в основном руководствуясь предрасположенностью к определенным видам магии.

— Тарт много красится, волосы укладывает и украшения всякие цепляет. Не знаю, что еще девчонки делают ради своей внешности. Но ты ни над чем не заморачиваешься, и все равно выглядишь привлекательно. Хотя, по мнению некоторых, слишком простовата, и поэтому недотягиваешь.

Переглянувшись с подругой, я с толикой угрозы уставилась на парня.

— Вы нас обсуждали?

Он сконфуженно покосился на меня и пробурчал:

— Я не обсуждал. И я не считаю, что ты простовата.

Маргарет поджала губы, скрывая улыбку. Мне стало неловко.

— Эм-м, спасибо, — сказала я, намеренно переводя диалог в другое русло. — Сегодня же на боевой подготовке обещали защиту от водных заклятий?

Патрик кивнул. Между нами повисло молчание. Вскоре парень покинул нас с Маргарет, убежав вперед.

— Ты ему нравишься, — шепнула подруга, смотря приятелю в спину.

— К сожалению, — ответила я.

— Почему? Он вроде неплох. Симпатичный. Я его как-то без футболки видела — сплошные мышцы! Случайно, не смотри на меня так! Я, конечно, знаю, что нам не до любви, но иногда легкая романтика дает расслабиться.

Рассуждение подруги меня насмешили.

— Идем, Маргарет. Хватит. У меня уже есть поклонник, с которым надо разобраться.

— Ректор?

— Нет. Этот каменюга слишком чопорный и раздражающий. Кстати, вечером мы выезжаем на Восточное побережье.

— Ты врешь!

— Нет.

— Как думаешь, ты сможешь провезти меня в своей сумке? — заговорщицким шепотом спросила подруга.

Я сама предвкушала поездку, хотя причина, по которой туда отправлялась, радости не внушала. Восточное побережье славилось высокими обрывами, что в некоторых местах сменялись кусочками белоснежного песочного пляжа. Когда-то пласты земли поснимали заклятиями, чтобы обеспечить комфортный выход к морю.

Претенденткам не говорили о том, что их ожидает во время путешествия. Все грядущие испытания оставались тайной. Но я не волновалась и почти о них не думала. Ведь не я боролась за сердце Бенедикта Карра, которое, по всей видимости, отсутствовало. Последний наш разговор окончательно убедил меня в том, что мужчина относится к отбору весьма цинично, прагматично заботясь о том, чтобы ничто не помешало ему сделать правильный выбор.

— Студентка Лост. — Тяжелая ладонь легла на плечо.

Маргарет обернулась первой, и ее глаза испуганно забегали.

Вспомнишь гадость, вот и «радость»…

— Вы уронили. Не потеряйте. — Бенедикт закинул мою тетрадь в открытую настежь сумку, выглядя при этом крайне учтиво, но его холодные глаза несли скрытую угрозу. Я сжалась, но, даже испуганная, не смогла промолчать:

— Для ректора вы очень внимательны.

Должно быть, смелость и заключается в том, чтобы, несмотря на опасения, оставаться собой и действовать. Трусость же выбивает почву из-под ног.

— Предпочитаю ответственно подходить к любым аспектам работы. — Бенедикт выглядел высокомерно. В академии особенно подчеркивалась разница между нами — девушка без рода и имени и могущественный маг с кровью императорского рода в жилах. — Настоятельно советую вам тоже относиться к своей работе ответственно и беспристрастно.

Маргарет молчала, тревога на ее лице сменилась удивлением и непониманием.

— Благодарю за совет, господин ректор. Вы, как всегда, очень предусмотрительны. — Почтительный тон, нервная улыбка на устах.

— До встречи, студентка Лост. — Ректор направился вперед, как самая настоящая скала рассекая людской поток.

Я выдохнула, чувствуя свою беспомощность.

— Он ведь слышал про каменюгу? — кисло спросила у Маргарет. — Или нет?

— Еще как слышал, и не надейся.

— Если я не вернусь с Восточного побережья, ты же будешь меня искать? — поглядела на подругу, как на единственную спасительницу.

— А как же? Кто если не я? — пошутила Маргарет, но взгляд ее оставался серьезным и задумчивым. Ее что-то беспокоило. Но я хорошо знала девушку, чтобы не расспрашивать, — когда сочтет нужным, сама поделится со мной.

Оставшийся путь до раздевалок, имевших прямой выход на арену, где проходили занятия по боевой подготовке, мы проделали молча.

Студенты, видевшие, но не слышавшие мою с ректором перепалку, рассказали другим. И уже после занятия, стоя в раздевалке и наливая воду в стакан из большой бутыли, приделанной к стене, я узнала, что поднялась на строчку выше, находясь прямо за Меланией Тарт. Но в конце концов, самым популярным исходом событий была победа кого-нибудь из выпускниц академии.

Тотализатор набирал обороты. Его фонд рос скачками, становясь баснословным, и уже заслуживал отдельную ячейку в банке. Количество вовлеченных множилось, как и нарастающий ажиотаж.

Мелания делала вид, что ее не волнуют чужие ставки, — ради предосторожности я наблюдала за ней издалека. Только меня не обмануть. Улыбка Тарт стала по-настоящему жуткой, всего на секунду, в тот момент, когда ее взгляд соприкоснулся с моим. А красное платье, надетое на ней сегодня, показалось мне единым кровавым сгустком, что собрал в себе все самые гнусные поступки названной красавицы.

В воспоминаниях всплыло лицо Софии — блондинка с голубыми глазами и белой кожей, прекрасная принцесса без короны. Так было раньше, когда она училась в академии, теперь, говорят, работает в таверне на окраине Бурсбурга, со шрамом от кончика носа до скулы. Тот, кто ее поранил, потрудился смазать клинок ядом, чтобы ни один целитель не смог излечить рану, обезобразившую лицо.