В академии учили не слишком увлекаться избыточным наслоением магии. Чуть ошибешься – и руны начинали глушить друг друга и искажаться. Но неведомый мастер сыграл как по нотам, и заклинание оставалось чистым, усиливаясь материалом, к которому сделали привязку.

– Где достал – там больше нет.

– Драконья чешуя, – протянул Норт.

– Именно, – кивнул Артей. – Возможно, вскоре у тебя будет этой чешуи хоть завались.

– Не начинай. Значит, ты здесь за этим?

– Ты ведь не думал, что я от тебя отстану, – пожал Арт плечами и отпил чай. – Если мне что-то нужно, Синеглазка, я иду до конца. А сейчас, так уж вышло, мне нужен ты.

– Мой артефакт.

– Именно. Твой меч возмездия, который никто кроме тебя не может сделать. Знаешь, это кажется мне особо изощренной шуткой – создать великий артефакт, способный преломить ход истории, а потом его уничтожить. Признайся честно, ты надо мной издеваешься?

– А ты считал это только своей прерогативой?

Нортон надел кольцо на палец и ощутил, как магия мягко заструилась по коже.

– Ты нашел артефакт в Эркайе?

– В Аль-Малене.

– Что ты забыл в этой дикой стране? – удивился Норт.

Артей отвел глаза и откусил от бутерброда, как будто оттягивая ответ.

– Дикая не дикая, а они наши партнеры против драконов, – сказал он, прожевав. – Ты залег на дно, как снулая рыба, и не знаешь, что происходит в мире. Драконы заключают союзы. Прежде обособленные племена объединяются. А этот бесценный артефакт, – Артей кивнул на кольцо, – по слухам создала супруга одного из них.

– Дракон женился на магичке?

– Опасность зреет как чирей, готовый вот-вот прорваться.

– Драконы не нападают на соседние земли, – возразил Норт.

– Это пока. Но они – угроза. Вспомни легенды: дракон – стихия, которую нужно обуздать. Это всем пойдет только во благо. Взгляни хоть на Дравиль! Раньше его никто не воспринимал всерьез. Мелкое государство, зажатое между гор. Они – подумать только – до сих пор выбирают правителя по принципу кто самый сильный дракон. Но нынешнему хватило мозгов взять в жены магичку, и все изменилось. Они налаживают новые торговые маршруты, добывают драгоценные камни в своих горах и сходу вынудили Аль-Малену платить дань одаренными женщинами. В Дравиле открыли школу магов. Они растят собственных кормчих, Норт, пока ты тут сопли жуешь.

Норт взял кусок ветчины, положил на него ломтик сыра, салата и, глядя на брата, с демонстративным наслаждением съел.

– Та магичка сделала еще кое-что, – добавил Артей, и внешний уголок его левого глаза, откуда начинался шрам, дернулся. – Защиту для драконов. Они теперь носят амулеты с красными камнями, которые не берет никакая магия. Есть повод предполагать, что плетение похоже на то, что в кольце. Найди слабое место, Норт.

– И ты нападешь первым? – уточнил он. Есть отчего-то перехотелось.

– Ты ведь хотел драконьей чешуи, – глумливо напомнил Арт.

Норт снял кольцо и положил себе на ладонь. На миг ему показалось, что он слышит мелодию. Как будто эхо подхватило и понесло к небу песню – неукротимую и в то же время нежную, как любовь.

– Она сделала это для мужа, – предположил он.

– Не угадал. Для человека, который держал ее в заключении. Увы, его больше нет. А ведь я с ним когда-то очень выгодно сотрудничал.

– Я правильно понял, о чем ты? – спросил Норт, медленно закипая.

Тот давний скандал с продажей военнопленных едва удалось замять, и немало тому посодействовал Эдгар Эверли, отец Шарлотты. Артея Мрока отправили служить в отдаленный гарнизон, откуда он вернулся с повышением и теми же неукротимыми амбициями. Иногда Норту казалось, что брату и целого мира будет мало.

– Не злись, синеглазка. Кто старое помянет и все такое… – Артей улыбнулся одной стороной лица, и кожа съежилась некрасивыми складками, расходясь от старого шрама.

Выдохнув, Норт вновь посмотрел на кольцо, что грело ладонь.

– Займись лучше делом, – бросил Арт. – Мне нужно, чтобы ты расплел руны и разложил по полочкам. Если не ты, то никто, ведь мой младший брат – лучший артефактор королевства.

– Я попробую, – согласился Нортон, коснувшись горячих чешуек, которые напоминали застывшую лаву.

В конце концов, ему и самому интересно это сделать. Магия в кольце была настоящей симфонией.

– Но про меч возмездия можешь забыть, – твердо добавил он.

***

Когда я спускалась со второго этажа, без мыши и всяких иллюзий насчет Вилли, то нос к носу столкнулась с Артеем. Старший брат Нортона был чуть ниже его, но шире в плечах, без тонкого налета аристократичности, зато с плотной аурой опасного хищника.

– Мариэль, – произнес он, опершись на перила передо мной, так что я вынуждена была остановиться, не шагнув с последней ступеньки.

– Артей, – тем же полувопросительным тоном сказала я.

Он только приехал, а уже выдал мне кучу информации. Надо бы выжать его досуха.

– У вас есть какие-нибудь пожелания? – спросила я.

– У меня к вам множество пожеланий, – многозначительно ответил Артей, а я поулыбалась, похлопав ресничками. Он считает меня дурочкой, пусть так будет и дальше. – Я все задаюсь вопросом, отчего моему братцу так везет? Это тоже какая-то магия?

Я кокетливо пожала плечами. Парадокс, но больше всего человек готов рассказать тогда, когда не понимает, что его допрашивают. Ну или когда его бьют, но этот метод придется пока отставить.

– Как вы воспринимаете магию, Мариэль? – спросил Артей. – Как вы ее видите? Меня всегда очаровывал факт, что в нашем мире есть нечто большее, скрытое, недоступное.

Он нахмурил выгоревшие брови, как будто этот факт не столько очаровывал его, сколько бесил.

– У меня слабый уровень, – грустно вздохнула я. – К тому же это так индивидуально. Кто-то видит магию, кто-то слышит, другие осязают.

– Но все же.

– Светящиеся нити.

– Нити, – повторил Артей.

– Тонкие ниточки, – кивнула я. – Можно и я задам вам вопрос? Зачем вы приехали? Хотите разорвать помолвку брата? – было бы просто прекрасно. – Похоже, вы настраивали господина Мрока против его невесты.

– Разве? – искренне удивился Артей, а я вновь пожала плечами.

– Мне кажется, вы нарисовали очень опасный образ.

Он задумался на миг, а потом хрипло рассмеялся.

– Вы правы, Мариэль. Но я не хотел пугать братишку. Просто забыл, как мы по-разному воспринимаем вещи.

– Вещи?

– То есть, женщин. Шарлотта Эверли и в самом деле опасна, но меня бы это скорей привлекло. Нортон же, как вы верно подметили, вряд ли будет рад жене-боевичке. Однако он исполнит договор, как и всегда. Я же здесь точно не за тем, чтобы лезть в матримониальные обязательства брата. Почему мы вообще говорим о нем?

– Мы говорим о вас, – возразила я, затрепетав ресницами. – Я ведь