— Скоро и так всё закончится, — говоришь ему ты. Кирилл хихикает, как ребёнок, и называет тебя пенсионером. Улыбки на его лице выглядят лживыми и притворными. — У меня не было припадка, — говоришь ему ты.

— Конечно. — Он продолжает улыбаться и рассказывает тебе о старателе по имени Майк, который спятил и снял скафандр во время работы. — Его ведущий говорил, что перед смертью он кричал о свободе и свежем воздухе.

— А потом вспыхнул, как свечка, — заканчиваешь ты историю, которую рассказывали всем новичкам. — Вот только я не новичок, — говоришь ты Кириллу.

— Но история от этого не становится хуже. К тому же ты сегодня явно был на грани. Так что возьми пару выходных. Я подпишу твоё заявление. Согласен? — Он смотрит тебе в глаза. Ты вспоминаешь контейнер с ЛСПРКЕ и осторожно киваешь головой. Что-то говоришь, поддерживая разговор, но думаешь только о независимой экспертизе своей находки. Кажется, такие офисы есть в районе, где живёт Нина. Ты видел их пару раз. Или Нина показывала их? Показывала, потому что это была мечта Алекса — найти новые залежи ЛСПРКЕ и отправиться в один из таких офисов. Отправиться в беззаботное будущее… Мечта мертвеца. Мертвеца, который сегодня спас тебе жизнь.

— Так что теперь ты мне должен, — слышишь ты его голос и вздрагиваешь, не в силах понять: звучит этот голос в настоящем или приходит из прошлого. Неужели ты действительно спятил? Спятил, не дождавшись пенсии? Спятил на рубеже, когда все проблемы готовы уже были отступить.

— Ты веришь в призраков? — спрашиваешь ты Кирилла.

— В призраков?

— Ну, да… — Ты краснеешь, понимая, что не можешь говорить об этом. Не хочешь говорить. Потому что если сейчас же не замолчать, то придётся рассказать о находке, а этого делать неохота. Лучше дождаться, когда корабль зайдёт в доки Орфея 16, закончится разгрузка. Теперь собрать вещи, раствориться в толпе. Какое-то время Кирилл идёт рядом, цепляется за тебя, но затем тебе удаётся избавиться от него. Кажется, он обиделся или снова посчитал, что ты на грани нового припадка — неважно. Значение имеет лишь то, что ты наконец-то один. Ты и контейнер первой помощи, заполненный ЛСПРКЕ. Заполненный породой, которую ты считаешь ЛСПРКЕ. Потому что если так, если окажется, что это месторождение не было обнаружено прежде, то ты станешь богачом. Мир вспыхнет и заискрится, как искрилась бездна в фиолетовом колодце. Но на этот раз никто не удержит тебя, никто не остановит, не помешает прыгнуть в него.

Ты вызываешь лифт, поднимаешься в офис фирмы «МВЛ-34». Тебя встречает улыбчивая секретарша. У неё светло-фиолетовые волосы и блузка того же цвета. Весь офис выдержан в цветах ЛСПРКЕ. По крайней мере, его дизайнеры думали, что выдержали его в цветах ЛСПРКЕ. Думали те, кто никогда не видел ЛСПРКЕ в природной среде. Это невозможно заснять, невозможно вообразить, пока не увидишь своими глазами. А после того, как увидишь, то придёт понимание, что это невозможно передать. Ты знаешь это. Кирилл знает это. Алекс знал это. Но дизайнеры никогда не были на Иделии. Не были даже в разгрузочных доках Орфея 16. Поэтому думают, что достаточно покрасить всё в фиолетовый цвет, чтобы создать иллюзию что ты находишься в шахте ЛСПРКЕ.

— Каждому своё, — говорит тебе глава аналитического отдела, когда ты пытаешься рассказать ему обо всём.

— Тогда посмотрите сами. — Ты ставишь на стол контейнер с найденной породой. Он осторожно подаётся вперёд, открывает крышку, заглядывает внутрь, смотрит пару минут, словно заворожённый, затем спрашивает, где ты это взял.

— Вы понимаете, что эта порода может быть радиоактивной?

— Эта порода ещё никого не убивала, — говоришь ему ты. — К тому же есть теразин. — Положи на стол пару пилюль. — Вот примите и ничего страшного с вами не случится.

— У меня есть теразин. — Хмурится глава отдела, смотрит на контейнер. — И сколько вы хотите за это?

— Я пришёл не для того, чтобы продать это, — говоришь ему ты. Он хмурится ещё сильнее. Когда только месторождения ЛСПРКЕ были найдены, то на станции Орфей 16 появилось так много агентств, предлагавших услуги регистрации новых золотых жил, что удачливых старателей, которым удалось, рискуя жизнью, найти новые залежи, оказалось намного меньше, чем агентств (а удачливых старателей вначале было немало). Но время удачи прошло. Всё что можно было найти, было найдено. Почти найдено. А то, что осталось, было лишь жалкой копией прежних залежей. Концентрация ЛСПРКЕ в найденной породе была настолько ничтожной, что участки зачастую вместо ожидаемого богатства приносили лишь пустые надежды да суету ожидания. — Я хочу, чтобы вы проверили это, — говоришь ты главе отдела.

— Так вы нашли новое месторождение? — недоверчиво спрашивает он. Ты смотришь ему в глаза и видишь, как он начинает считать процент от прибыли. Кажется, что пустые мечты подчиняют его своей воле даже больше, чем тебя. Всё это длится лишь пару мгновений, затем приходят сомнения. — А как вам удалось найти месторождение, если не секрет? — спрашивает глава отдела. Скажи ему, что работаешь старателем. Скажи ему, что если есть какие-то проблемы, то ты найдёшь другое агентство. — Нет! Нет! — слышишь ты спешный ответ. Последующий час уходит на заполнение бумаг и ожидание. Поставленная некогда на поток система работает безупречно. Глава отдела отдаёт контейнер с найденной породой специалисту в крохотной лаборатории. Толстый мужчина что-то мычит себе под нос, ждёт, когда закончится анализ, хмурится, говорит, что будет лучше вызвать курьера и отправить ЛСПРКЕ в главный офис.

— Так это ЛСПРКЕ? — спрашиваешь его ты. Он кивает, смотрит на главу отдела и говорит, что концентрация ЛСПРКЕ в породе достаточно высока, чтобы начать оформление участка прямо сейчас. Но есть что-то ещё. Ты видишь это, чувствуешь это. Спроси толстяка об этом. Он смутится, начнёт сбивчиво рассказывать тебе историю ЛСПРКЕ, историю того, как у самого мощного источника энергии появилось имя.

— Я знаю, что первые три буквы названия это имена трёх исследователей, которые впервые нашли ЛСПРКЕ, — говоришь ты. — Я ведь работаю старателем, забыли?

— А остальные буквы? — спрашивает толстяк. Ты говоришь ему, что остальные буквы — это имена старателей и исследователей, которые находили новые, более ценные залежи. — Если повезёт, то вы увековечите своё имя, — говорит тебе толстяк. — ЛСПРКЕН. Как вам?

— Не знаю, — честно говоришь ему ты, ждёшь курьера, ждёшь более часа, когда придёт ответ из главного офиса. Время медленно приближается к вечеру. К искусственному вечеру Орфея 16.

— Ну, вы готовы лететь? — спрашивает тебя глава отдела МВЛ-34.

— Лететь куда? — спрашиваешь ты.

— На Иделию. Вы должны показать нам место, где нашли ЛСПРКЕН. Или вы хотите, чтобы это сделал кто-то другой?

— Другой? — ты вспоминаешь Алекса, который всю свою короткую жизнь мечтал найти подобную жилу. Вспоминаешь Кирилла. Если бы кто-то из них нашёл то, что нашёл ты, поделились бы они с тобой? Нет. Сто раз нет. А почему с ними должен делиться ты? И кто вообще сказал, что должен? — Нет. Никого другого больше нет. Я был один, когда нашёл залежи. — Тебе хочется принять лишнюю таблетку теразина. Дневная доза давно содержится у тебя в крови, но разве ты не отправляешься снова на ту проклятую планету? Ты говоришь, что тебе нужно в туалет, принимаешь теразин и только после этого отправляешься в доки. Вы летите на Иделию на корабле головного офиса. Кресла обиты белой кожей. В баре дорогие напитки. Глава отдела МВЛ-34 спрашивает тебя о деталях находки, уточняет мелочи, говорит, что тебе повезло.