Вздернув подбородок, Келси расстегнула пальто и демонстративно бросила его на кровать. Она слишком быстро развернулась, голова закружилась, и девушка оперлась о стену. Люк в то же мгновение оказался рядом.

— Господи, — взволнованно произнес он, — и часто такое случается?

— В четвертый раз, — призналась Келси. — Просто нужно помнить, что я должна двигаться медленнее.

— У тебя есть дорожная сумка?

— Она мне нужна, чтобы пойти на обед?

— Позволь мне решить, что тебе нужно, — скомандовал Люк, уложив ее на кровать. — И не вздумай вставать, пока я не соберу все необходимое.

— Перестань приказывать, — отрезала она.

— Все изменилось, Келси. Теперь нас трое. — Он достал из шкафа большую сумку. — Тебе нужно беречь себя. — Мужчина бросил в сумку ее пижаму, кое-что из белья и паспорт. — Хочешь еще немного полежать или можем ехать?

— Я не вернусь на Багамы!

— Я и не прошу тебя об этом. Ты поселишься у меня.

— Какая прелесть! Ты — как шторм, сметаешь все на своем пути, не зная преград.

— Это приносит плоды.

— Значит, ты хочешь, чтобы я провела эту ночь у тебя? Занимаясь с тобой любовью?

— А ты этого хочешь?

— Прекрати, Люк. Ответь на вопрос.

— Начнем с обеда.

— Если у тебя на уме секс, то знай — ты напрасно тратишь время.

— Я голоден. Поедим, обсудим все, потом займемся любовью.

— Я не брошу учебу. Я слишком долго ждала.

— У тебя нет причин отказываться от занятий.

— Мне иногда хочется научиться читать твои мысли… Что ж, я съем все, что будет в меню. Кроме вина. Меня от него тошнит.

— Я попрошу подать тебе молоко в бокале для вина.

Да здесь готовы налить шампанское в суповую тарелку, если Люк Гриффин попросит об этом, заключила Келси, сидя за столом роскошного ресторана напротив самого сексуального мужчины с самыми голубыми глазами на свете.

Разве она не жаждет оказаться снова в его постели? Обнаженная — в его объятиях.

Беременность нисколько не изменила ее пристрастий. По крайней мере, к Люку.

За вкусным обедом Люк и Келси говорили обо всем на свете — от постмодернизма и начинки для пиццы до хоккейного сезона. Они не обсуждали только беременность или их дальнейшие планы.

Снаружи пару ждал лимузин. Келси села на заднее сиденье вслед за Люком и опустила голову ему на плечо.

— Теперь я всегда быстро устаю, — пробормотала девушка, закрывая глаза.

А когда Келси снова открыла их, лимузин стоял на парковке рядом с самолетом Люка. Девушка выпрямилась.

— Я думала, мы поедем к тебе.

— Мы и едем ко мне. В Тусканию.

— Я не могу…

— Я привезу тебя домой до того, как начнутся занятия, — перебил ее Люк. — Ты же говорила, что всегда хотела побывать там.

— А если бы я назвала Борнео, у тебя тоже оказался бы там дом?

— Я бы нашел что-нибудь. Мы обсудим все на террасе под оливами, а не в твоей квартире. И в самолете тебя уже ждет кровать.

— Снова ты вмешиваешься в мою жизнь.

— Мила и красива. Ты просто супер-женщина.

Келси состроила гримасу. Она может закатить истерику на глазах шофёра и пилота или подняться на борт самолета и улететь в Тусканию.

Девушка вышла из машины и направилась к трапу.

Она проспала полет над темными водами Атлантического океана и над огнями Франции. К счастью, Люк находился в кабине пилота, когда Келси утром промчалась в ванную, движимая очередным приступом тошноты. Ей потребовалось нанести толстый слой тонального крема, чтобы скрыть круги под глазами.

Посадка в небольшом аэропорту к северу от Флоренции была настолько мягкой, что Келси ничего не почувствовала. Люк проводил ее к машине.

Стояла теплая погода; в солнечных лучах блестел красный «мазерати».

— Обожаю эту машину, — произнес Люк, заметив, как Келси смотрит на нее.

— Могу себе представить, почему, — проводя рукой по кожаному сиденью, улыбнулась девушка.

— Я купил ее два года назад. — Люк открыл багажник, положив туда сумку с вещами Келси. — До виллы ехать два часа. Она в восточной Тускании. Ближайший город — Кортона. Тебе там понравится, обещаю.

Снова обещание. Да что такое есть в Келси, если я постоянно говорю так? — размышлял мужчина.

— Мы объедем Флоренцию, пересечем Арно и направимся на юго-восток. Можем заехать как-нибудь в Ареццо, взглянуть на фрески Пьеро делла Франчески.

— Это было бы замечательно, — отозвалась Келси. Но сначала они должны поговорить. Серьезно. Ее маленькая квартирка тесна и для нее одной. Что будет, когда родится ребенок? Если Люк спонсировал ее обучение, то он может предложить найти дом побольше. Но стоит ли принимать его предложение, даже ради ребенка?

Гордость — это, конечно, хорошо. Но на нее не купишь подгузники, или коляску, или манеж.

Может быть, Люк прав: им нужно строить совместные планы на будущее…

Келси была так увлечена собственными мыслями, что очнулась, только когда они уже въехали в город.

— Новые листики на деревьях, — улыбнулась девушка. — Люди уже распахивают окна настежь. Ты не говорил, что здесь уже весна. О, посмотри, это олива? Листья, как будто серебряные. Взгляни на город на холме! Такие прелестные красные крыши.

Перед ними возвышалась Кортона. Сквозь туннель из дубов, орешников и сосен проникали лучи яркого весеннего солнца. Они въехали на виллу через массивные железные ворота и попали в сад в стиле Ренессанса. Сама вилла, построенная в том же стиле, являла собой величественное здание идеальных пропорций. Во дворе даже был фонтан, как в средневековых замках.

— Еще слишком рано для роз, — заметил Люк. — Я привезу тебя сюда в мае, когда в полях цветут лилии и маки. Или в августе, в пору подсолнухов. Их очень любил Ван Гог.

— У меня будут занятия в мае.

— Вечер пятницы и выходные — достаточно времени, чтобы отдохнуть здесь немного. Пойдем в дом. Карлотта накрыла завтрак на террасе.

Несколько минут спустя Келси уже нежилась на солнце на террасе, где по стене вился виноград.

Она с удовольствием съела шоколадный торт с корицей и свежей клубникой. Свежевыжатый апельсиновый сок показался девушке божественным нектаром.

— Люк, ты заставляешь меня краснеть. — Келси наградила его улыбкой. — Ты даже о молоке не забыл.

— Привыкаю заботиться о ребенке.

Ребенок. Его ребенок. Девочка с темными кудряшками, как у Келси? Или мальчик с голубыми глазами, как у него?