раздается песня Тейлор Свифт — это звонит телефон Рика. Он подносит трубку к уху, снимает кепку и подхватывает ее свободной рукой.

— Привет, Дженна! Вот так сюрприз!

— Ей совсем уже не терпится? Во время занятий телефоны под запретом, — укоризненно замечает Софи, но Рик уже несется к китайским барабанам — его футболка надувается, как парус.

Я открываю веер. Легкий взмах доносит до меня аромат палисандра. На голубом шелке поблескивают золотые нити. С этой вещицей я могла бы исполнить танец проказливой лесной феи или средневековой дамы во дворе замка.

Лихань вытряхивает на наш стол содержимое бумажного пакета — кипу кривых корешков, и от горькой пыли я начинаю кашлять.

— Круто, что это? — Дэвид хватает один корешок. Он вполне серьезен.

Лихань отвечает ему по-китайски. Я ничего не понимаю, но мне все равно. Хуже факультатива, чем введение в китайскую медицину, представить себе нельзя. Чудо-мальчик с телефоном у уха, улыбаясь, расхаживает рядом с барабанщиками, его дурацкий «мощный подбородок» освещен солнцем. Марширующая мимо шеренга парней с веслами на плечах — факультатив гребли на драконьих лодках — скрывает Рика из виду. Когда гребцы удаляются, я вижу, что Бенджи и еще один парень пытаются надеть на него гигантскую голову китайского льва с большими, застенчиво моргающими глазами; он с невероятной скоростью уворачивается и для верности делает полный оборот.

— Боже, ты прямо ракета! — восторгаются парни.

Рик смеется, прижимая к уху телефон. Один день в «Цзяньтане» — а чудо-мальчик не только улизнул от штрафа за незаконный телефонный разговор, но и обзавелся собственным фан-клубом. Однако я в этом клубе не состою.

Я бросаю веер Софи, которая уже встала, чтобы отправиться на свой кулинарный кружок.

— Забирай веер, — говорю я. — Он подходит к твоему шарфику.

Глава 10

Не могу я это надеть!

В четверг вечером я смотрю на свое отражение в зеркале, которое Софи купила за доллар и приклеила к нашей двери. Щедрая до безобразия, она сделала мне макияж, достойный королевы. По моим пуританским провинциальным стандартам, за такие яркие смоки айз и пухлые губы можно схлопотать арест.

Но больше всего меня пугает мой наряд. Между поясом юбки и облегающим черным корсетом, сквозь шнуровку которого просвечивает спина, мерцает полоска светлой кожи. Я влюбилась в эти вещи на Шелковом рынке и решилась нарушить правило «Одеваться как монашка», но не могу выйти на улицу в чем-то настолько… откровенном.

— Пора спускаться. Уже почти одиннадцать. — Софи выпячивает губы, глядя на свое отражение в зеркале, и накладывает второй слой помады. Ее платье из золотого ламе сверкает. — Ксавье и Маттео ждут нас у кухни.

Всю неделю мы вчетвером напропалую флиртовали на факультативе по китайскому (Ксавье со мной, а Софи с ним и Маттео) — обычное дело на «Корабле любви». По всему лагерю ходят сплетки: кто да с кем, и я не могу отделаться от ощущения, что сегодня вечером пересудам будет дан новый толчок.

— Подожди минутку, — прошу я, достаю из ящика мягкую черную рубашку с короткими рукавами и надеваю ее, прикрыв голые плечи, живот и корсетную шнуровку.

Пищит мой мобильник на комоде. Весточка от Перл: «Мама и папа достают меня внеклассным чтением два месяца без тебя я скучаю ты нашла танцевальную студию». Отсутствие знаков препинания свидетельствует о том, что сестричка записала голосовое сообщение, а потом прослушала на ноутбуке — это из-за дислексии. Я отвечаю: «Держись. Прочитай, и они от тебя отстанут. Студии тут есть, но они слишком дорогие, продолжаю искать». Перл: «Они придумают что-нибудь еще». Я: «Ага, я знаю. Держись. Люблю тебя!»

— Готова? — Софи берется за ручку двери и недовольно косится на меня. — Мы идем в клуб. Ты в этом изжаришься.

Я кладу телефон рядом с двумя проигнорированными мной записками Мэйхуа: «Позвони родителям». В зеркале видно, как просвечивают под черной шифоновой юбкой ноги. Неприлично много голого тела. Я одергиваю подол.

— Мне не жарко, — вру я.

— Ты уверена, что…

Стучат. Софи дергает неподатливую дверь.

— Да что ж такое! — восклицает она, берется за ручку обеими руками, и дверь наконец распахивается. На пороге стоит чудо-мальчик с небрежно взъерошенными волосами, в облегающем канареечно-желтом поло и черных штанах. Софи разводит руками: — Все-таки в желтом! Рик, я сдаюсь.

Он ухмыляется — сама желтолицая невинность. Софи была права: желтый чудо-мальчику совершенно не идет. Если сегодняшняя тема — потрясные прикиды, Рик не в игре. Будь на его месте любой другой парень, это даже произвело бы впечатление.

— Я только сопровождающий, не забывай. А кроме того, ты приоделась за нас обоих.

Рик переводит взгляд на меня:

— Эвер! — Глаза у него лезут на лоб. Я тотчас вспоминаю про свои подведенные глаза и накрашенные губы, про черную рубашку, обтягивающую мой длинный торс, и просвечивающую юбку. Рик сдвигает свои медвежьи брови: — У тебя лента развязалась.

— Ой! — Я тянусь к банту на корсете, который завязала Софи.

— Вон там, — нетерпеливо указывает чудо-мальчик и подходит ко мне сзади.

Корсет елозит по ребрам, когда Рик завязывает бант под кромкой рубашки: один, второй узел — теперь точно не развяжется. Как будто мне двенадцать и он мой папа. До чего же унизительно. А Рик даже не замечает этого. Не успеваю я опомниться, как он уже выглядывает за дверь:

— Все чисто. Двинули!

* * *

Когда мы выходим из общежития на узкую площадку за кухней, в небе висит тонкий месяц. Перед нами возвышается увитая плющом стена, и зловоние кухонных объедков заставляет меня наморщить нос. Я прохожу мимо метлы из прутьев, штабелей пластмассовых ящиков и мусорного контейнера размером с грузовик, стараясь держаться подальше от чудо-мальчика. Но остальные идут за мной по пятам. Когда я добираюсь до угла здания, рядом со мной в лунном свете возникает Ксавье. Он сунул руку в карман, сминая дизайнерскую черную рубашку, поблескивающую серебряными нитями. Темные глаза впиваются в меня, уголки губ раздвигаются в легкой улыбке:

— Мне нравится твоя юбка, Эвер.

В отличие от чудо-мальчика, он одет в самый раз для клуба. В ухе у него блестит опаловая серьга: мои родители были бы весьма недовольны, что я оказалась рядом с таким типом. Моя рука неловко тянется к шнуровке на спине, хотя Ксавье не может видеть проглядывающую сквозь нее кожу. Я заставляю себя спокойно встретить его взгляд.

— А мне нравится, что тебе нравится.

— Мистер Е! — Софи берет его под руку. — Счастлива, что вы к нам присоединились.

Он едва приподнимает уголки губ, словно ему лень улыбнуться как