пропустить правый поворот. Настроение поднялось, усталость тоже отступила, освободив место энтузиазму и коронному упрямству. Но радость девушки наверняка пошла бы на убыль, узнай она, что нужный поворот был пропущен ещё тогда, когда ей пришлось наклониться за упавшими на пол брошюрами. А указатель пропустила и того раньше – только потянувшись к бардачку.

Подозревать неладное Миранда начала спустя пять километров, так и не дождавшись появления второй дороги. Когда же асфальт вновь уступил место камням, девушка потеряла всякую надежду. Проехав ещё метров пятьсот, она остановила легковушку и вышла осмотреться. Решение это оказалось весьма своевременным: через время дорога должна была закончиться, прерываясь огромной трещиной, какие лет пятнадцать назад в избытке появились на поверхности континента.

Миранде решительно не хотелось возвращаться назад. С другой стороны, сколько не упрямься, уже давно понятно, что нужный поворот она попросту проворонила и иного пути кроме как вернуться, уповая на то, что за ней ещё не отправили погоню, попросту не было. Девушка собралась с духом и, настроившись на обратную дорогу, отошла напоследок в кустики – две бутылки воды, выпитые в каморке, уже давно просились наружу.

Звезды и диск Луны давали слабое освещение, которого, впрочем, для целей девушки вполне хватало. Кусты и деревья росли в этой местности в избытке и путь туда и обратно занял от силы пару минут. Но даже этого времени хватило, чтобы в окружающей обстановке что-то неуловимо изменилось. Сперва Миранде показалось, будто воздух над машиной начал колебаться. Замерев на месте, она стала изо всех сил вглядываться и через время заметила, как по верёвочной лестнице, колебания которой и были замечены ею ранее, спускается человек в тёмно-сером костюме. Он спрыгнул с лестницы на крышу машины, а потом и на землю, сложив руки на груди и внимательно, с головы до ног осматривал стоящую перед ним девушку.

– Ну и далеко же тебя занесло!

Миранда могла бы поспорить на порцию мороженого, что под маской он сейчас недоуменно приподнял бровь, как это частенько делал Кристофер Чой в её присутствии.

Бросаться с объятиями на шею Грэю показалось плохой идеей, как и приниматься оправдываться. В итоге она ограничилась виноватой улыбкой и вялым взмахом руки.

– Ладно, для начала давай вернём тебя в Пятый.

Мужчина нажал кнопку на своем браслете, однако ничего не произошло. Повторив действие ещё несколько раз, он посмотрел в небо и недовольно хмыкнул. Предпринять что-то дальше ему помешал слепящий свет прожектора, который осветил в темноте и самого Грэя, и девушку, и автомобиль. А несколько секунд спустя к ним подошли четверо человек с автоматами наперевес.

– Ну всё, обе птички в клетке, – проговорил идущий впереди мужчина и наставил на задержанных своё оружие.

***

Людмила Джонсон, будучи заядлой полуночницей, последние несколько часов никак не могла придумать, чем бы себя занять: стрелка часов перевалила за одиннадцать, однако сна у девушки не было ни в одном глазу. Эффектная блондинка с яркими голубыми глазами последние несколько лет работала репортёром на центральном канале, и обычно в это время только заканчивала очередной репортаж, размышляя, возвращаться ли в офис или поработать уже из дома. Она нередко принимала участие в различных научных конференциях, спортивных мероприятиях, а также светских раутах, которые в первую очередь и приучили девушку к работе допоздна. Но нынешний вечер Люся коротала в родной квартирке в компании с термосом с травяным чаем и положив забинтованную ногу на пуф перед диваном. Если не делать резких движений, то неудачно подвёрнутая на утреннем мероприятии нога почти не болела. Это было отличным стимулом посидеть дома и не применять стимуляторы и болеутоляющие, которые из-за наследственности девушка переносила ещё хуже, чем саму боль. А чтобы окончательно не заскучать, Джонсон взяла себе в напарники ноутбук с настоящими клавишами, уютно стучащими под подушечками пальцев, и проводила сейчас время с пользой.

Работа шла весьма продуктивно. За прошедшие часы Людмила подготовила два материала к предстоящим эфирам, набросала план съёмок на будущую неделю и даже успела отправить организаторам турнира виртуальных боёв заявку на участие, когда в правом нижнем углу вспыхнул электронный конвертик салатового цвета. Щёлкнув по нему, Джонсон увидела входящее сообщение от своего молодого и не в меру активного в некоторых вопросах напарника.

«Вечеринка – тухляк. Правильно сделала, что осталась дома.»

Люся бросила взгляд на лежащую на подушке ногу и улыбнулась – Мартин Абебе, её бессменный оператор, явно пытался поднять ей сейчас настроение.

«Неужели всё так плохо?» – написала она в ответ.

«Смит – зануда, Чой – нервная зануда, а Марк там был самый большой из всех зануд, потому что не поддержал ни одну мою гениальную идею. Мне приходилось брать интервью у министров и танцевать с какими-то бабками!» – в конце текста стоял такой печальный смайлик, что Людмила не сдержала улыбки.

О неуёмном характере рыжеволосого оператора девушке было прекрасно известно, поэтому она была даже рада, что в пару ему поставили спокойного и рассудительного Марка Шефтеля. Сидящий в офисе за соседним столом парень как никто другой лишь парой фраз мог остудить энтузиазм Абебе там, где сама Джонсон уже давно бы вышла из себя, рявкнув на более младшего коллегу. Также она не понаслышке знала, что выступающий в роли хозяина Макс Смит частенько впадал в крайности и не всегда мог вовремя остановиться, восхваляя собственные проекты. Бизнесмен и сам был в курсе, что за ним водится такой грешок, поэтому чаще всего предлагал кому-то из партнёров по проектам выступать с ним в паре, чтобы контролировать ситуацию. А вот насчёт Кристофера Чоя ей бы хотелось узнать поподробнее. Проблема была лишь в том, что спрашивать об этом у Марти напрямую означало навлечь на себя лавину вопросов, насмешек, а то и перемывания её косточек со всем коллективом не позднее завтрашнего утра. Не со злости, а исключительно от любви к сплетням. И проще было держать лишний раз язык за зубами, чем пытаться перевоспитать этого веснушчатого болтуна.

«Прямо вот все-все зануды?» – начала издалека Люся, не желая в открытую сознаваться, что в первую очередь её интересует прекрасный брюнет, с которым её связывали несколько свиданий и зарождающаяся дружба. Никаких романтических чувств в душе блондинки Кристофер Чой так и не вызвал, но оказался приятным собеседником и Людмила, чего греха таить, надеялась на этом вечере перекинуться с ним хотя бы парой слов. Невовремя повреждённая нога, однако же, внесла свои коррективы.

«Представь! Самые провокационные снимки за весь вечер – Смит, шепчущий что-то на ушко директору департамента пищевой промышленности. Люся, ей семьдесят два!»