Мне с моими офицерами удалось проехать по всему восточному сектору. Наша группа была неоднократно обстреляна неизвестными воинскими формированиями в районе Бейды, Мерджа и Дерны. Потери составили десять человек убитыми. Тем не менее мы однозначно установили, что линия раскола на востоке проходит на рубеже Адждабии. Далее на запад – всё тихо.

– А где дислоцируются войска НАТО?

– Основные военно-воздушные базы альянса развёрнуты на Сицилии, Крите и на Кипре. Туда подтягиваются силы штурмовой авиации союзников. Есть данные и о других базах на юге Европы, в основном в Италии, а также в Чаде, которые планируется использовать против нас. Кроме того, Турция, которая ранее выступала против операции, готова теперь внести свой вклад в её обеспечение.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался полковник.

– Прежде всего, проливы. Она открыла их для кораблей США и их сателлитов. А ещё Турция согласилась предоставить свою территорию для Вооружённых сил НАТО. Альянс готовится использовать против нас турецкие военные базы и аэродромы Средиземноморья. И, наконец, последнее: замечено перемещение неизвестных мобильных групп на юге, в районе Мелаги, которые направляются в сторону Себхи. Похоже, что в планах заговорщиков захватить этот район. С одной стороны, это политическая акция, ведь там ваши корни[17]. А с другой – стратегический. Запад стремится отрезать нам, в случае поражения, пути отступления на юг.

– О каком поражении ты говоришь? – метнул недовольный взгляд на шефа разведки полковник. – А что на западной границе?

– В аз-Завии и Мисурате отмечены отдельные выступления мятежников, но города пока в наших руках. Здесь обстановка могла бы быть намного хуже, если бы Алжир разрешил оппозиционерам действовать со своей территории, а западной авиации – пролёт по своему воздушному пространству.

«Значит, обложили со всех направлений. Ну, на западе проблема решается быстро. А вот на востоке, в Киренаике…» – мысленно подытожил Каддафи. Затем, обернувшись к ас-Синусси, отдал распоряжение:

– Продолжай разведку и сбор информации о группировке сил альянса. Особое внимание востоку страны. Меня больше всего интересуют действия иностранного военного контингента и его планы относительно ведения наземной операции на нашей территории. А также участие в агрессии против нас авиации и Военно-морских сил НАТО и возможная поддержка ими мятежников в их выступлении из района Бенгази в западном направлении. Думаю, что нам пора уже начать решительные действия на востоке. Но и о западном направлении не стоит забывать!

– Хадыр, я сиди![18] – по-военному ответил шеф мухабарат.

Штаб-квартира НАТО, Неаполь,

начало марта 2011 года

На пресс-конференции, организованной руководством альянса, на сей раз было довольно жарко. Вопросы сыпались один острее другого.

– Для чего командованию НАТО потребовалось заручиться поддержкой мирового сообщества на применение против полковника Каддафи Военно-воздушных сил альянса?…

– Не повлечёт ли за собой такое право попытки физической расправы над ливийским лидером, как это, скажем, имело место при администрации Рейгана?…

– Разве недостаточно было экономических санкций, ранее одобренных ООН против Джамахирии?…

– Можно ли гарантировать безопасность мирного населения, если речь идёт о возможных бомбардировках с воздуха авиацией альянса военных объектов, находящихся в непосредственной близости от жилых кварталов?…

– А кто говорит о бомбардировках! Разве мы стремимся кого-то бомбить? Или преследуем цель физического устранения Каддафи? – оправдывался официальный представитель командования западного альянса Джеффри Бут. – Применение силы будет минимальным, и речь идёт лишь о перехвате самолётов, нарушающих бесполётный режим над Ливией…

Мероприятие длилось уже довольно долго, и военные чины томились от духоты и напора журналистов, заполнивших практически все свободные места в зале.

Был на редкость тёплый день, и вентиляторы работали на полную мощность. Однако явно не справлялись.

– Какого чёрта им всем здесь надо? – недовольно бурчал себе под нос пресс-секретарь председателя Военного совета Североатлантического блока, итальянский генерал Массимо Паницци, сидевший в президиуме организованной для представителей международных СМИ конференции. – Неужели не ясно, что все мы лишь заложники огромной дьявольской игры, и то, что должно случиться, непременно произойдёт независимо от того, хотим мы этого или нет?…

– Как вы себе представляете этот «перехват» практически? – настаивал на разъяснениях представителя альянса особо настырный журналист.

За ним в очередь к микрофону уже выстроилась целая вереница коллег из иностранных информационных агентств и представителей местной пишущей братии.

– Ну, мы понимаем, конечно, что самолёт может попасть в эту зону случайно, например, пролетая территорию Ливии, направляясь в Европу из Африки. Либо наоборот. Командование альянса никогда не преследовало цели непременного уничтожения всех воздушных судов, попавших в наше поле зрения, – продолжал оправдываться Бут. – Лётчики ВВС НАТО, поднявшись по тревоге, сначала будут вступать с пилотами обнаруженных самолётов в переговоры, пытаясь выяснить причину их появления в запретной зоне. А потом пытаться убедить их сменить курс…

«Фу, какая чушь! – мысленно поморщился генерал, глядя на представителя объединённого командования. – Не может врать поскладнее? Надо было найти кого-нибудь другого для разговора с „писаками“, а не этого косноязычного идиота!..»

* * *

Автобус с русскими специалистами и несколько машин сопровождения, на которых разместился арабский спецназ, двигались колонной по пустынному прибрежному шоссе вдоль Средиземного моря.

Павел безотрывно смотрел на воду, где в утренней дымке далеко вдали проступали грозные силуэты боевых кораблей. Ему не нужно было объяснять, чьи это суда. Всё и так было ясно.

В салоне вместе с русскими ехало человек десять-двенадцать иностранцев, в основном итальянцев, которые затравленно молчали в начале пути, а теперь заметно оживились, увидев на горизонте корабли западного флота.

«Даже здесь, в одном автобусе, мы по разные стороны баррикад, – подумал о них Дорошин. – Наверное, уже размечтались вернуться в свои бывшие ливийские имения?»

Он всё ещё мысленно «прокручивал» в голове разговор со своим товарищем, работником российского посольства, приехавшим в отель проводить группу спецов, отъезжающих в Рас-Лануф.

Времени до отхода автобуса оставалось совсем немного, и потому им удалось переброситься лишь несколькими фразами. Но этого было достаточно. Они успели сказать главное друг другу. Остальное было неважно…