— Да, он сказал, что ско... скосил цену вдвое. Теперь я сижу в ресторане «Яр». Вы знаете эту песню: «Аль поехать лучше к Яру, разогнать шампанским кровь»? Это значит, поедем к цыганам. Цыган пока что тут нет, и, честно говоря, я не очень понимаю, где есть я. Таксист уехал, а он был моим единственным знакомым в России. Тогда я решила позвонить вам. Это так ан эгоист, но я подумала, что раз в интервью вы говорите, что хотели бы поддерживать с нами отношения, то вы захотите меня видеть...

— Цыгане там за углом, — вздохнул Савицкий. — В театре «Ромэн». А познакомиться, конечно, хочу. Вы откуда звоните?

— Прямо отсюда, из ресторана. Мой портабль не работает в России, но гарсон был так мил, что позволил мне позвонить. Всего за пятьсот рублей.

— Вера! — патетически воскликнул Савицкий. — Ради всего святого! Постарайтесь ничего не делать до моего приезда. Я сейчас заберу вас из этого «Яра» и отвезу в отель, совсем бесплатно. А если вам принесут счет — не оплачивайте его до моего прихода.

«Четырежды сестра! Три тысячи из аэропорта в один конец! Цыгане еще! Только их не хватало... И как не вовремя это все!» — подумал Савицкий и вцепился в Рамакришну, совсем как Живой в свой ноутбук.

Часто нам кажется, что события происходят не вовремя: мы не успели к ним подготовиться или, напротив, устали ждать, пока они произойдут. Но поверьте - это оттого, что мы не видим всю картину целиком, оперируем слишком малым количеством фактов. С нашей кочки событие видится несвоевременным, но если подняться над ним, то становится понятно - все случилось как нельзя более кстати.

Да, прав просветленный! Четырежды сестра позвонила очень вовремя. Петр Алексеевич отложил монолог перед холодильниками до возвращения из похода за дедушкиным наследством и отправился вызволять бедную девушку из лап алчного гарсона.

Бедная девушка, она же Вера Собакина, она же Маша Голубкова, она же Мурка-терминатор, она же Люси де Ла Фер (и это в неполных 25 лет!) сидела за столиком в ресторане и изнемогала от излишнего внимания представителей противоположного пола. Да, возможно, она перестаралась с гримом: для имитации полного отсутствия макияжа требуется куда больше косметических средств, чем для обычного боевого раскраса. В итоге скромная девушка-химик, приехавшая из Парижа и заблудившаяся в огромной и страшной Москве, больше была похожа на роскошную фарфоровую куклу, одетую в костюм скромной девушки-химика.

Пока что роль Маше удавалась. Нинка признала маскарад годным. Таксист, который вез ее в «Яр» (за сумму гораздо меньшую, чем три тысячи рублей), все время шутил и под конец даже попросил телефон. Публика в ресторане — к счастью, немногочисленная — оживилась с ее появлением.

Сохраняя на лице испуганно-удивленное выражение, самозваная княжна пыталась дозвониться до офиса Савицкого. Этот номер значился на сайте компании, и было вполне понятно, почему французская родственница воспользовалась именно им. Автоответчик любезно предлагал оставить сообщение. Через полчаса телефон оказался занят — Петр Алексеевич раздавал последние указания. Еще через десять минут состоялся исторический разговор.

Честно говоря, Маша не ожидала, что все будет настолько просто: шэр-фрэр оказался отличным мужиком. Даже по голосу понятно, что у него дел — выше крыши, но он, однако же, все бросает и спешит на помощь придурковатой родственнице, о которой раньше никогда не слышал.

Петр Алексеевич ничуть не удивился визиту французской сестрицы. Он не сомневался в том, что рано или поздно одна из сторон сделает шаг навстречу другой, ведь железный занавес давно уже переплавили на банки для кока-колы.

Савицкий любил экономить деньги — неважно, свои или чужие. Лучше, конечно, свои, но любая экономия была ему мила и любезна. Поэтому-то он велел непрактичной Вере сидеть на месте и ждать его. Подумаешь, забыла, в каком отеле забронировала номер! Да он ей с ходу найдет десяток самых лучших отелей. А можно даже сделать так: отдать барышне ключи от квартиры и поселить ее у себя. Отличная мысль! Все сходится, все действительно происходит очень своевременно — как и пишет Рамакришна! А если девушка окажется уж совсем не приспособленной к московским реалиям, то ее можно будет отправить на дачу. Жена и теща позаботятся о ней, помогут, обогреют. Жаль, конечно, что надо уезжать, что не получится пообщаться с родственницей... Ну, ничего, главное, что мосты наведены. Или будут вот-вот наведены.

Сестренку Петр Алексеевич обнаружил сразу: нежный цветок сидел за столиком, а вокруг вились какие-то подозрительные типы. Багажа при нежном цветке не наблюдалось, и это значило...

— Здравствуйте, вы Вера? — поздоровался Савицкий.

— Здравствуйте, Пьер! — застенчиво улыбнулась княжна и поправила очки. Жест был не надуманный: очки постоянно сползали.

— А где ваш багаж?

— Я оставила его возле входа. Так непрактично — таскать его туда-сюда, два раза платить... лё портер... носильнику?

— Носильщику. Идите к чемодану, а я оплачу счет. Мы спешим, — скомандовал Петр Алексеевич. Маша повиновалась без слов — просто по привычке. С такими интонациями обычно разговаривал ее непосредственный начальник Усов.

Счет был вполне приемлемый: за время ожидания встречи с четырежды братом Вера выпила всего-навсего два стакана «Газировки за 3 копейки».

«У девушки прекрасный вкус, — отметил про себя Савицкий. — Но здешний курс копейки по отношению к рублю просто поражает: 300 рублей за один стакан!»

Чемодан княжны Собакиной действительно стоял у входа. Маша попросила швейцара из отеля «Советский» приглядеть за своими вещами: командировочных, выданных ей в гестяпо, должно было хватить на то, чтобы пустить пыль в глаза названному четвероюродному брату. А дальше, если все пойдет по плану, он сам будет ее содержать. А если не по плану — то к черту деньги. Но об этом думать пока не хотелось.

— Пристегните ремень! — велел Савицкий, когда они сели в машину. — Сейчас поедем ко мне. Я все равно уезжаю, так зачем же вам платить за отель? Позвоним оттуда вашей маме и успокоим ее.

— Да, да, — застенчиво улыбнулась Маша, а про себя подумала, что к счастью, есть Нинка, готовая подстраховать подругу и сыграть в ее пьесе любую эпизодическую роль, произнеся в телефонную трубку пару реплик на французском.

— Знаете, Пьер, я так счастлива, что обстоятельства вынудили меня вас телефонировать, — произнесла княжна, от смущения теребя ручку своей крошечной сумочки. — Все родственники выражают смех и сомнение в том, что я достигну успеха.

— Они что, думают, что я вас выгоню? — удивился Савицкий.

— О нет, нет, совсем не в этом дело. Я... не нужно смеяться, хорошо? Я занимаюсь исследованием. Я изучаю химию. Уже год! До этого я изучала рисование, а еще раньше я изучала русский язык.

— Так вот почему вы так хорошо говорите по-русски!

— О, спасибо, но это не совсем верно. По меркам семьи я говорю очень неуклюжно. В доме дедушки надо говорить только по-русски — если в твоих жилках есть хоть что-то русское. А я всегда все путаю. Вот и в аэропорту меня отказывались понимать, и только этот добрый таксист Антуан мне сразу помог...