– Я не стану принимать участия в вашей попытке вновь пережить прошлое.

Он мгновенно помрачнел.

– Пытаясь сделать это, я оскорбил бы вас обеих. Все, что теперь происходит между нами, касается только нас двоих. И не имеет никакого отношения к прошлому. Лишь новые ощущения и опыт. Новые приключения.

– Хотелось бы в это верить.

– Ты хочешь верить мне. И ты хочешь меня. Потому что я уж точно чертовски хочу тебя.

Она взглянула вниз, заметив сквозь плотно облегающую ткань и потоки воды недвусмысленное возвышение в его плавках.

– Это я вижу.

Он коварно улыбнулся, и она брызнула в него водой.

– Смени немедленно выражение лица.

Он откинул голову и рассмеялся:

– Морин, я имел в виду именно то, что сказал. Мы используем время, что нам дано. Хотеть и идти на поводу своих желаний – это разные вещи. Когда ты будешь готова, я, очевидно, – он, хитро улыбнувшись, взглянул вниз, – тоже буду готов.

– А между тем?

Его бедро коснулось ее.

– Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо и чтобы наша ночь стала незабываемой.

* * *

Морин стояла в паре метров от него, ее непослушные волосы, казалось, горели на фоне нежной кожи цвета слоновой кости и простого зеленого платья. С дуновением бриза доносились плавные, неспешные мелодии джаза, которые играл небольшой оркестр на другом конце палубы перед временно установленной площадкой для танцев, где парочки влиятельных леди и джентльменов, тесно прижавшись друг к другу, медленно двигались в такт музыке.

Ксандер смотрел, как она увлеченно наблюдает за рыбами, что выпрыгивали из-под кораллов и снова бросались в воду. На губах ее замерла очарованная улыбка.

Ему подобные сборища казались утомительными. По крайней мере, так было с тех пор, как не стало Терри. А теперь, когда он был с Морин, все было иначе. Ему хотелось подарить ей по-настоящему красивый, изысканный вечер, ухаживать за ней. И поэтому он подтвердил свое согласие принять участие в благотворительной акции, что проводилась на этой яхте со стеклянным прозрачным дном.

Он оглядел толпу, отметив большое разнообразие сильных мира сего. Здесь было много политиков, которых сопровождали усовершенствованные хирургическим путем жены. Местные знаменитости из спортивных команд Майами пили шампанское, затерявшись среди богатейших представителей округа Майами-Дейд.

Сверкающий мир. Сейчас, глядя на берег, Ксандер почти позабыл о том, что совсем недавно там бушевал тропический циклон. Было видно несколько сломанных, потрепанных ветром деревьев, но основная часть густой сочной зелени осталась нетронутой. Тропический оазис манил своей щедрой красотой.

Почти все люди, расположившиеся в той части яхты, где было стеклянное дно, являлись потенциальными партнерами, инвесторами и представителями компаний. Он повернулся к бармену и протянул свой стакан, в котором еще недавно был бурбон со льдом. Пожилой мужчина и его жена попытались аккуратно пройти мимо Ксандера, но все же нечаянно столкнулись с ним.

– Ах, милый, простите, пожалуйста, – нараспев произнесла пожилая леди с голубоватыми волосами. Ее голос звучал необычайно искренне, что было редкостью в среде высшего общества. По внешнему виду женщины и ее супруга Ксандер заключил, что именно с такими людьми особенно приятно общаться на подобном приеме.

– Ничего страшного, – негромко проговорил Ксандер и небрежно махнул рукой.

Муж этой леди, пожилой джентльмен, одетый в довольно скромный черный костюм, прочистив горло, заговорил:

– Знаете, вы и ваша девушка напомнили нам… нас самих, когда мы были молоды. Берегите ее, – добавил он и подмигнул, прежде чем удалиться вместе со своей женой.

– Благодарю вас, сэр.

Надо сказать, Ксандеру было невероятно легко и приятно изображать обрученную пару с Морин. И этому есть простое объяснение: естественная красота этой женщины, ее ум и доброе сердце, к тому же их неудержимо влекло друг к другу.

Оглянувшись и посмотрев на Морин, он вдруг обнаружил, что не только он оценил ее красоту. Какой-то высокий блондин приближался к ней, окидывая жадным взглядом.

Удушливая волна ревности накрыла Ксандера. Он преградил бесцеремонному блондину путь и, не оставляя ему шанса, поцеловал Морин в лоб, властным движением положив ладонь ей на спину.

– Потанцуй со мной, любовь моя, – горячо прошептал он ей на ухо.

Она кивнула и легко вложила свою изящную ладонь в его руку. Он повел ее к площадке для танцев, с удовольствием прижимая ладонь к ее пояснице. Она принадлежала ему. Только ему. Ему не хотелось задаваться вопросом, почему он испытывает это чувство, по крайней мере, не сейчас. Все, что ему было нужно сейчас, – это выбрать подходящий момент и сделать все возможное, чтобы оказаться с ней в одной постели.

– Еще несколько минут назад ты чем-то напомнила мне Русалочку.

– Серьезно? То есть ты страстно увлечен Русалочкой еще с тех пор… как тебе было лет десять?

Ксандер взорвался смехом, но отрицательно покачал головой:

– Возможно. Однако не путай, сейчас мной владеет исключительно взрослое чувство, которое пробуждает весьма соблазнительная взрослая русалка.

– Неужели? Что ж, это интригует.

– О да. Когда ты стояла здесь и не отрываясь наблюдала за рыбами, снующими среди кораллов, ты казалась органичной частью этого чудесного пейзажа. Просто настоящая сирена.

Она отстранилась, выпрямилась и посмотрела на него.

– Это и есть ваша жизнь? Полная приемов, раутов и вечеринок в компании богатейших людей страны?

– Я человек, у которого есть возможность сделать что-то значимое, изменить мир к лучшему. Я делаю это по-своему. Ты можешь делать то же, но иначе.

– А как же это безграничное расточительство?

– Можно конкретнее? – попросил он, вспомнив неловкость, которую испытывала Морин в «Белла Терре», словно не могла позволить себе насладиться роскошным ужином.

– Я говорю о неоправданной роскоши и тратах. Понимаешь, эти россыпи улиток и драгоценности в качестве подарков.

– Они сами выбирают, как тратить деньги. И эти деньги все равно возвращаются в дело, а значит, являются подспорьем для нашей экономики. Кроме того, подавляющее большинство людей, собравшихся здесь, на яхте, жертвовали немалые средства на благотворительные цели.

Он огляделся и заметил Джерри Гера, всемирно известного хирурга, который оставил свою частную практику ради того, чтобы стать членом организации «Врачи без границ». Да, безусловно, обилие огней, оркестр, роскошные яства… и все же многие из этих людей были по-настоящему великодушны и щедры.

Она замолчала и прикусила губу.

– Мои слова звучали осуждающе, да?