Прервав поцелуй, Алекс заглянул ей в глаза.

— Ну, так кто еще способен на такое? — самодовольно переспросил он.

До чего же ей хотелось заехать ему по лицу! Может хоть так она сотрет наглую ухмылку. Но вместо этого она подалась к нему, требуя продолжение поцелуя, а все потому, что к этой минуте Ева уже была не властна над собой. В ней проснулась Тьма, а она, как известно, без ума от Алекса. Это Тьма толкнула ее к нему в постель. Нечто подобное она намеривалась проделать и в этот раз.

Из последних сил Ева оторвалась от губ Алекса, вскочила и отступила к стене. Тяжело дыша, она боролась с Тьмой, которая рвалась к Алексу с неистовой силой, точно он был любовью всей ее жизни.

− В чем дело? − Алекс подкрадывался к ней, как матерый хищник к трепетной лани. − Я тебя напугал?

− Тебе меня не соблазнить, − предупредила Ева, едва веря в собственные слова.

− У меня и в мыслях этого не было, − сказал Алекс, приблизившись вплотную.

Она стояла, подпирая спиной стену, а он навис над ней как исполин над букашкой. От близости его тела кружилась голова, и пересохло во рту. Очертания комнаты расплывались, осталось только его лицо и запах одеколона, щекочущий нос.

− Отойди, − попросила она. − Ты нарушаешь мое индивидуальное пространство. Мне это неприятно.

− Ох, какие мы неженки, − Алекс рассмеялся. − Ты уж потерпи, потому что мне напротив очень даже приятно.

Он снова полез под блузку. По мере продвижения его руки в Еве поднималась Тьма. Бороться с ней не было никакой возможности. Присутствие Алекса придавало ей сил, и Ева его за это ненавидела. Он открывал в ней все самое дурное, самое порочное, а она категорически не желала быть такой.

− Я, кажется, помешала, − раздалось от двери.

Ева не заметила, когда в комнату вошла Вика. Она стояла на пороге, уперев руки в бока и, судя по всему, наслаждалась увиденным.

− Будь добра, − попросил Алекс, − закрой дверь с другой стороны. Не видишь, мы заняты?

− Как скажешь, − Вика пожала плечами, игнорируя Евины взгляды полные мольбы и отчаяния. Но разве Вика могла встать на ее сторону и испортить брату веселье? О нет, она ушла, не потрудившись выяснить, устраивает ли Еву ситуация.

− Так на чем мы остановились? − повернулся к ней Алекс.

Ева пискнула что-то неразборчивое. Надо было срочно спасать ситуацию, пока не стало поздно. И она, собрав остатки воли в кулак, сказала:

− Я знаю, чего ты добиваешься. Скорее всего, ты это получишь. Но помни: с тобой буду не я, а Тьма. Именно она неравнодушна к тебе. Я в этой игре всего лишь марионетка.

— Ах да, как я мог забыть, ты же любишь Макса, — поддел он ее.

— Неважно, как я отношусь к Максу, главное я не люблю тебя. Ты мне даже не нравишься. Если бы ни Тьма, я бы и не посмотрела в твою сторону.

Алекс на секунду задумался, и у Евы появилась робкая надежда на спасение, но его ответ окончательно ее растоптал:

− Плевать!

Платину прорвало. Тьма хлынула подобно цунами, сминая волю Еву, подчиняя и приказывая. Еве было не убежать от Тьмы, от Алекса, от себя самой. Как однажды сказал Макс: ад не снаружи, он внутри. Евин ад был у нее под кожей.

− Признай, ты тоже это чувствуешь, − шептал Алекс, целуя ее за ухом. − Давай проверим, так ли ты равнодушна ко мне, как утверждаешь.

− Это все Тьма, не я, − бормотала Ева в перерывах между поцелуями, но Алекс ее не слушал. Да и какое ему было дело до ее отрицаний, если, говоря «нет», она одновременно стягивала с него футболку? Ева и сама себе с трудом верила.

Она не помнила, как они очутились на кровати. То ли упали вместе, зацепившись за ее бортик, то ли Алекс толкнул Еву, а уже потом лег сам.

Ева ничего не могла изменить. Разве что причинить ему боль, чтобы он понял, каково ей. Она что есть силы впилась ногтями ему в спину. Пусть почувствует тоже, что она. Но Алекс лишь утробно зарычал. Ему понравилась ее маленькая расправа.

Бороться с Алексом было бессмысленно. Он был сильнее, опытнее, его настойчивость граничила с насилием. Он не воспринимал отказ. В конце концов, у него был союзник в ее собственном теле, и с этим она ничего не могла поделать.

Ева сдалась. Расслабилась, и, как говорится, попыталась получить удовольствие. Надо было отдать Алексу должное, он сумел его доставить. В любовных играх он знал толк, и в какой момент Ева даже удивилась: почему она так отчаянно сопротивлялась? Был ли в этом смысл? Если и был, то она забыла какой.

Но наваждение прошло, едва Алекс отдалился. Когда он лег на спину, закинув руки за голову, Ева точно прозрела. Тьма схлынула, и ее место занял стыд. Щеки пылали, Ева вся порозовела, точно обгорела на солнце.

Натянув покрывало до подбородка, она боялась пошевелиться. Алекс сделал бы ей громадное одолжение, если бы просто встал и молча ушел. Но, конечно, он не мог уйти, не насладившись ее позором.

Сев, Алекс натянул джинсы, а после провел ладонью по спине. Ева проследила за его жестом – спину парня пересекали глубокие царапины от ногтей. Неужели это ее рук дело? Вряд ли можно было покраснеть сильнее, но Еве это удалось. Должно быть, сейчас ее кожа цветом сравнялась со свеклой.

− А ты дикая, − рассмеялся Алекс, скрывая царапины под футболкой.

− Исчезни, − замогильным голосом попросила она.

− Из комнаты?

− Из моей жизни!

− Прости, милая, этого не могу. Всадники связаны навечно. И потом ты сама попросила меня остаться. Я собирался навестить Настю, но ты настояла на разговоре.

− Вот именно! − Ева села, прижимая покрывало к груди. − Я хотела поговорить, а не… всего этого.

− Научись уже называть вещи своими именами, − Алекс посмотрел на нее через плечо. − Тебе не десять лет, чтобы стесняться слова «секс».

− О, боже, − Ева повалилась обратно на кровать, закрывая глаза. − За что мне это? За какие грехи ты меня наказываешь?

Кровать скрипнула, когда Алекс встал:

− Не буду мешать твоей беседе с господом. Только смотри не ударься в религию, Тьма вряд ли оценит.

Прежде чем уйти, он наклонился и поцеловал Еву в губы. Поцелуй был мимолетным, но Ева все равно опешила. Она не ожидала от Алекса ласки.

− Ты уходишь? − спросила она, когда он уже стоял в дверях.

− Предлагаешь мне остаться? − он усмехнулся.

− Нет, хочу убедиться, что больше тебя не увижу.