— Итак? — нетерпеливо спросил Горзин. — Вы собираетесь продолжать или будете молчать до утра?

Полковник шумно сглотнул и произнес:

— Капрал Емец, то есть, простите… агент «чужак», неожиданно перешел на сторону объекта в самый неподходящий момент и помог тому скрыться… Ей, то есть ему, агенту, было приказано охранять объект, и в целях конспирации ему, то есть ей, не была сообщена цель, которую преследовала наша операция…

Окончательно запутавшись в объяснениях, полковник вновь замолчал.

— Выходит, объект вместе с присоединившейся к нему женщиной обвел вокруг пальца шестерых ваших оболтусов? — уточнил Горзин.

— К моменту выхода объекта из ресторана моих людей осталось всего двое… К тому же объект, вырвавшись на улицу, уничтожил стоявшую в стороне их машину вместе с водителем, и они, оставшись без транспорта, лишились возможности продолжать преследование.

— А вы что, не могли предусмотреть подобное развитие событий? Почему не подготовили запасной вариант?

— Объект — простой лейтенант эвакуационных служб… И мы не могли ожидать…

— Ах, вы не могли! Разумеется, вы не могли детально изучить личное дело объекта, прежде чем начинать операцию! Да и как вы могли это сделать, если личный файл Северцева был вами затребован уже после провала операции? — Полковник, не ожидавший подобной осведомленности от своего шефа, побелел как полотно. — Если бы вы сделали это раньше, вы бы узнали, что этот «мальчишка», этот «простой лейтенант эвакуационных служб», как вы соизволили его назвать, до поступления в школу эвакуаторов служил в десантных войсках. Вы были обязаны учесть этот факт при планировании операции, но вы этого не сделали. О чем это говорит, полковник?

О том, что мой отдел недостаточно внимательно отнесся к порученному нам делу…

— Вот-вот! И чтобы установить подлинную причину такой вопиющей безответственности и этой самой «недостаточной внимательности», вы сейчас отправитесь в аналитический отдел. Мы не можем допустить никакого сомнения в наших сотрудниках в военное время, и надеюсь, нашим аналитикам удастся установить подлинные причины вашей «недостаточной внимательности»!

Несчастный полковник, слишком хорошо знавший, чем заканчиваются визиты в аналитический отдел, казалось, вот-вот потеряет сознание, он то открывал рот, то вновь закрывал его, не в силах выдавить ни одного слова в свое оправдание.

Горзину, любившему подобные сцены, не удалось в полной мере насладиться ситуацией, поскольку на его дисплее дважды вспыхнул красный огонек, означавший, что к нему пожаловало высокое начальство.

— Всё, свободны! — рявкнул Горзин, не ожидавший от этого визита ничего хорошего.

Едва его сотрудники, обрадованные предоставившейся возможностью поскорее покинуть своего шефа, исчезли из кабинета, как в него ввалился своей медвежьей походкой военный министр, шестизвездный генерал Ширамов. Он по-хозяйски осмотрел кабинет и, проигнорировав предложение Горзина присесть в огромное кресло, специально рассчитанное на его громоздкую фигуру, примостился на краю рабочего стола, отчего тот предательски заскрипел.

— Извини, что не предупредил о своем визите, терпеть не могу пользоваться фонами. У меня сложилось впечатление, что все они прослушиваются. — Широкая ухмылка на лице Ширамова казалась Горзину почти издевательской. За последние пару месяцев Ширамов уже дважды пытался вывести службу безопасности из непосредственного подчинения президенту и подмять под себя. Он наверняка знал, что Горзин прекрасно осведомлен об этих попытках.

— Мои линии надежно защищены, — сухо заметил Горзин, не сгоняя с лица ответной холодной улыбки.

— Давно хотел у тебя спросить, Петр, где ты научился такой уникальной улыбке?

— Она появилась у меня в тот день, когда тебя назначили военным министром.

— Жаль. Ты всегда относился ко мне излишне предвзято. С трудом шел на сотрудничество, и это не могло не отразиться на твоей карьере. Ну да ладно. У меня к тебе дело.

Ширамов недовольно разогнал ладонью облака табачного дыма, окружавшие Горзина. Однако тот, проигнорировав этот жест, с трубкой не расстался. Несмотря на двухзвездную разницу в званиях, оба генерала занимали примерно одинаковое положение в служебной иерархии и ненавидели друг друга чистой, ничем не замутненной ненавистью двух волков, запертых в одной клетке.

— Как мне доложили, ты пытался провести операцию, нарушающую полученные сверху инструкции, — при этом Ширамов указал на потолок, и было непонятно, имеет он в виду президента или самого господа бога.

Ни один мускул не дрогнул на лице Горзина, лишь мышцы живота, невидимые собеседнику, напряглись от сдерживаемой ярости. Каждое его действие становилось известно Ширамову еще до того, как он приступал к его осуществлению, а он все никак не мог вычислить агента этого выскочки, засевшего в его управлении.

— Да, но она прошла неудачно, главным образом благодаря твоему агенту, которого ты, не посоветовавшись со мной, внедрил в операцию.

— Жаль. Жаль, что твоя операция не удалась, Капрал Емец действовала по собственной инициативе. и она, да будет тебе известно, не числится у в разведке. Кстати, ты можешь заняться этой женщиной, когда ее обнаружишь.

— Ты хочешь сказать, что тебе неизвестно ее нынешнее местонахождение?

— Мы ее ищем. И как только появятся первые результаты, тебя первого об этом известят.

— Но мне казалось, что розыск пропавших военнослужащих входит в задачу моего управления.

— Разумеется. Однако в данном случае пропал человек из моей конторы.

— И вы уже проверили все возможные места появления этого агента?

— Обижаешь, Димитрий. Она не настолько глупа, чтобы появляться после такого финта в местах, известных моим сотрудникам. Она прекрасно знает, что подобная инициатива, идущая вразрез с полученными ею косвенными указаниями, не останется безнаказанной. Как ты понимаешь, впрямую ей не могли приказать не слишком ретиво выполнять обязанности охранника, и она перестаралась.

— Мне почему-то кажется, что ты пришел ко мне не для того, чтобы обсуждать судьбу какой-то Емец.

— Совершенно верно. Гораздо больше меня волнует этот эвакуатор. Кажется, его фамилия Северцев, если я правильно запомнил. Так вот, нам грозят большие неприятности, если этот человек сумеет приступить к выполнению своей миссии на Фронте.

— Нам? — Бровь Горзина вопросительно изогнулась.

— Нам, нам! Нам обоим! Ты не сможешь отправить своего человека вместо Северцева на Фронту, как планировал, а я лишусь возможности ликвидировать эту опасную для всей Федерации миссию!

— И что же ты предлагаешь предпринять?

— У нас есть целых три возможности. Первая, которую частично ты уже упустил, сделать так, чтобы этот человек больше не путался у нас под ногами.

Это не самый лучший вариант, чреватый крупными неприятностями. Наверху почему-то решили во что бы то ни стало довести до конца его весьма подозрительную дипломатическую миссию.