Я немного поковыряла щуку, съела несколько кусков картофеля с капустой и грибами и стала еще счастливее. Когда же Алек вышел из ванной с мокрыми волосами, я уплетала торт за обе щеки, запивала его травяным чаем и была довольная и ласковая.

— Теперь можно потрогать? — поинтересовалось мое новое дите ростом под два метра. Глянула на него оценивающе, и он тут же продемонстрировал мне свои ладони, как делали и мои детки после работы с краской. — Руки вымыл.

— Ну трогай, убогий, — покачала я головой осуждающе. — Можешь даже расчесать, — решила я поэксплуатировать его, а он пришел от этого предложения в восторг. Разве что в ладоши не захлопал, рванув за расческой. — Только не дергай! — предупредила я, подозрительно глядя на парня.

И все. Теперь я почувствовала себя настоящей царевной. Сижу, ем торт на меду, пью чай из фарфоровой кружечки, а мне в это время волосы старательно и ласково расчесывают. Вот это я понимаю жизнь царевны, а не вот это вот все. То бишь Драконы и замужество.

Алек кайфовал, судя по его лицу ничуть не меньше моего. Он и гладил мои волосы, и рассматривал их на свету, и закрывал в ладонях, создавая вокруг них темноту. И при этом все приговаривал: «Это чудо, настоящее чудо. Как серребрро блестят. Как сокрровище. Настоящее сокрровище».

Короче, я сидела ела торт, запивала его чаем, мне расчесывали волосы и еще делали комплименты.

Я была царевной.

Однозначно.

Утром я проснулась от того, что мои волосы снова за что-то зацепились, и я их дернула, когда переворачивалась с боку на бок. Зашипев от боли, я привстала с подушки на локтях и почесала кожу головы.

Благодаря плотным портьерам в комнате царила темнота, если не считать света от моих волос, но с улицы и из коридора доносились разговоры, шаги и другие звуки, что говорило о том, что день уже в разгаре. Оглядевшись, я поняла, что Алека на диване, где он устраивался вчера вечером с охами и ахами, нет. И это испугало меня.

Я дернулась в сторону, чтобы заглянуть в ванную и взвыла, когда волосы снова натянулись и дернули меня за голову обратно на подушку.

— Что случилось?! — с боку показалась всклокоченная голова Алека, который, судя по всему, спал около моей кровати. Но возмутило меня даже не это, а то, что на его правую руку была намотана прядь моих волос. И было не понятно кто из нас собачка другого: тот, кто спит на коврике рядом с кроватью, или тот, кого держат словно на поводке.

— Ты что там делаешь? — возмутилась я, отбирая у парня свои волосы и поспешно их откидывая назад.

— Сплю, — разочарованно отдавая мне мою прядь волос обратно, заявил парень, и его голова опять скрылась за краем кровати.

Выпутавшись из одеял и собственных волос, я перегнулась через постель и увидела парня, который вытянув ноги и обняв свою сумку, действительно дремал на полу без подушки, без одеяла, и даже без коврика.

— Эй! Просыпайся! — возмутилась я, ударив его по лицу волосами. — И объясняйся.

— Что объяснять? — не понял он.

— Что ты делаешь на полу? Почему не на диване?

— Там слишком мягко, — ответил он, со вздохом опять садясь и при этом продолжая обнимать сумку.

— И?

— Мне неудобно спать на мягком, — как само собой разумеющееся ответил парень и поднялся на ноги.

— А на полу удобнее? — поразилась я.

— Да, там хотя бы жестко. Но тоже не очень, потому что слишком рровно и воняет, — заявил он и скрылся в ванной.

— Странный какой-то… — проворчала я себе под нос, тоже поднимаясь с постели и поспешно переодеваясь в свою высохшую одежду, пока парень плескался за дверью.

Заплетая волосы в косу, я подошла к столу, чтобы чем-нибудь перекусить и застыла на месте. Стол, который вчера ломился от различных яств, был пуст! Даже от моего торта не осталось и крошки.

— Стой! Дай я заплету! — из ванной выскочил Алек, увидев меня около стола, подскочил и тут же отобрал у меня мои собственные волосы, ласково проводя по ним рукой. Но сейчас меня волновали не его взаимоотношения с моей косой.

— Это что?! — возмутилась я, кивнув на стол. Он проследил за моим взглядом и непонимающе поднял на меня глаза. — Ты все съел? — поразилась я.

— Я был голоден… К тому же с меня содррали целую золотую монету! И что я должен был еще и оставить что-то, чтобы это выбрросили или кто-то дрругой съел?

— Тебе плохо не стало? — поинтересовалась я, поражаясь чужой жадности.

— Да нет. Норрмально, — ответил парень, отпуская мои волосы и отходя в сторону, словно пристыдившись собственного чревоугодия. — Я, наверрно, схожу вниз. Закажу тебе завтррак.

И он поспешно выскочил из комнаты под моим пораженным взглядом. Я очень надеюсь, что он только мне завтрак закажет, а не бычка на кухне проглотит.

Я умылась холодной водой, причесалась, а когда вышла из ванной, обнаружила уже убранный стол, на котором стояла тарелка с человеческой порцией каши, парой ватрушек и чашкой чая. Молодого богатыря, заглатывающего за раз несколько куриц, рядом не было, поэтому ела я поспешно и нервно оглядывалась на дверь.

Куда подевался мой защитник? Тоже завтракает и не хочет удивлять меня своим аппетитом? Сбежал? Или его самого сожрали местные монстры?

За пару минут завтрака я успела накрутить себя так, что из комнаты нос высовывала очень осторожно, закутавшись в плащ и вооружившись баллончиком.

Но переживала я зря. Защитник мой обнаружился на пороге и снова сидящим на полу. При виде меня он поспешно вскочил на ноги и протянул мне нечто круглое на палочке, подобно огромному чупа-чупсу.

— Сладенькое? — поинтересовался он, глядя на меня настороженно, будто боялся моей реакции. И опять на ум пришли детки, которые протягивали мне букетики с одуванчиками и замирали, ожидая реакции. Похвалят за подарок или отругают за то, что убежал?

— Ты где был? — возмутилась я, отбирая у него предложенный десерт и подозрительно к нему принюхиваясь. Пахло божественно. — Что это?

— Запеченное яблоко в каррамели, — ответил парень все также напряженно. — По мне так гадость, но Михалыч сказал, что девкам нрравится.

Я вгрызлась в угощение и была вынуждена примкнуть к здешним девкам.

— Очень вкусно, — доложила я. — Спасибо.

Яблоко я оценила на славу и только успевала вытирать салфеткой подбородок от сока, пока мы спускались по лестнице и садились в машину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍