В этот момент я отчетливо понимаю, что выпила бы. Единственное, что держит — это ответственность за объект безлимитных обнимашек, поэтому вновь отрицательно качаю головой. Я держусь только благодаря ему.

А так бы сдалась и пошла на поводу. Они просто... я не знаю, психологически сильнее. Я никогда такого не ощущала, разве только перед родителями.

– Юля, ты должна влиться в коллектив! – говорит Маша строго. Поднимает свою стопку. – Иначе дружбы не сложится, что ты как белая ворона. Давай штрафную. Вместе! Раз–два–три!

Пальцы подрагивают, и водка действительно расплескивается. Мне подливают еще. Теперь до горлышка.

Паника впивается в горло, становится нестерпимо душно. Я хочу отсюда уйти, но кольцо из людей вокруг плотное. Они все смотрят на меня. Они буквально силком заставляют.

Вдруг кто–то хватает мою руку, наклоняется и осушает стопку залпом. Я замираю в ужасе, через секунду понимая, что это Матвей.

Выпил за меня.

По коже прокатывается облегчение. Мне казалось, он уже минут десять как на улицу вышел. Матвей вытирает губы, протягивает открытую бутылку пива и чеканит слова:

– Держи, бро. Малая еще водку хлестать.

Бросает пару взглядов на ребят. Потом на меня. В его глазах мелькает быстрый, будто презрительный вопрос: «Тебе весело?» – и как будто бы раздражение, которое так же быстро проходит. А может, мне показалось?

Впрочем, спасибо, папочка. Принимаю и благодарю кивком. Теперь мне по крайней мере есть, чем занять руки. Делаю вид, что отпиваю.

– Ребят, я пиво. Но обещаю, выпить его много, – говорю истерично весело.

– Я от тебя так просто не отстану! – грозит пальцем Славик.

– Вот ты где! – кричит Кристина. Хватает Матвея за руку и упрашивает пойти с ней что–то посмотреть. – Идем же скорее! Сейчас всё пропустим!

– А ты почему ничего не паришь–варишь? – подтрунивает Славик.

Я прожигаю взглядом спину удаляющегося Матвея и выдаю:

– Не умею.

– Не хозяюшка, что ли?

– Неа. Если и выйду замуж, то скорее всего по залету.

У стоящей рядом трудяжки–Любы нож соскальзывает, она ойкает и облизывает палец. Кажется, бутерброды будут с ее кровищей.

У Любы грустные пьяные глаза, которые я тысячу раз видела до этого. Что ни любовь, то печальная! Сердце екает, но я запрещаю себе такую роскошь, как сочувствие. А всё же...

Матвей ведет себя как мудак, я знаю, Любаш. На его плече висит веселая пьяная девица, до этого была твоя сумка, а день только начинается. Раньше он любил меня и был хорошим. Разрыв изменил всё. Представляю, сколько «Кристин» у него было за этот месяц. К глазам подкатывают слезы, и я кричу:

– Вы куда? Крис? Мот?

Она меня не слышит, разумеется. А вот Матвей оборачивается и, улыбнувшись, говорит громко:

– Кто еще хочет кататься на плюшках? – Демонстрирует ключи от бэхи. Вопрос всем, а смотрит на меня. – Юля, ты как?

Желающие срываются с мест. Я стою.

Матвей делает движение головой, приглашая.

Кататься с горки, ловить адреналин, смеяться до икоты. Валяться в снегу с ним... Хочу! Но вынужденно отрицательно качаю головой.

– Нет, спасибо. Это небезопасно.

Взрыв хохота неприятно царапает самооценку.

– Не доверяешь? – улыбается Матвей.

Доверяю, но беспокоюсь о твоем ребенке, придурок!

Матвей приподнимает брови в ожидании ответа. Я выпаливаю:

– Нет, конечно! С какой стати?

– Ю–юль, ты всегда такая правильная и скучная? – деланно подначивает Крис.

И снова взрыв хохота! Волнение впивается в кожу миллиардом иголочек.

Матвей тоже улыбается. Снисходительно! Благодарность мгновенно сменяется ненавистью. Да он просто издевается!

Хмурюсь, пытаясь уничтожить его взглядом. Матвей произносит:

– Насколько я знаю — всегда.

Лопаюсь от негодования! Сжимаю бутылку с пивом до белых костяшек. Если бы не была в положении, я бы прямо сейчас выпила штрафную и поцеловала Славика. На его глазах. В засос.

Или бы плеснула пивом в лицо Матвею! Почему я этого не делаю?

– А вы не встречались разве с Юлей Райденко? – восклицает Маша. – Или я путаю?

Все смотрят то на меня, то на Матвея. Салютую пивом, дескать, было дело.

– Серьезно? – удивляется Крис. – Ты встречался с зубрилой?!

– Почти четыре года. Дело в том, что я и сам зубрила, – не без гордости отвечает Матвей. – На повышенной стипендии. Хотя, наверное, в следующем году ее не будет.

– Матвей – будущий хирург, – встревает Люба. – Ему важно хорошо учиться.

– Намучился, бедный, – тихо–тихо произносит Крис, но я считываю по губам.

Желаю ей перевернуться на плюшке и попасть к травматологу, который учился плохо.

– Вы вообще читали о количестве пострадавших на таких вот увеселительных мероприятиях? – говорю я.

– Юль, всё будет хорошо, – успокаивает Славик. – Ты просто мало выпила. С пьяными никогда ничего не случается.

– О, тогда можно еще пива? – просит Кристина.

– И мне, пожалуйста, – присоединяется Маша, подходя ближе.

– Сейчас сделаем, девчонки, – обещает Матвей, доставая из кармана брелок–открывашку.

– Вы нормально сейчас общаетесь? Ты же вроде бы с Любой приехал? – продолжает тему Маша, едва получив свою бутылку.

Народ переводит взгляд на меня, потом на Любу. Скоро закончится сыр и ей нечего будет резать.

– Да, но с Юлей мы расстались друзьями, – произносит Матвей. – Без обид.

Чтобы скрыть волнение, я вновь делаю вид, что пью.

– Да, – подтверждаю. – Тянусь и легонько ударяю своей бутылкой о бутылку, что держит в руке Матвей. Звон стекла разгоняет пульс. Стараюсь вести себя беспечно, но внутреннее напряжение растет. – Мы встречались со школы, а теперь просто хорошо дружим.

– Мои родители тоже встречались в школе, потом пути разошлись. Учась на последнем курсе, оба пришли на встречу выпускников и с тех пор не расставались, – говорит Маша весело. – Вот как бывает.

Не могу понять Матвей пьян или нет. Он переводит взгляд на меня и произносит задорно:

– Ух ты. Как насчет созвониться на последнем курсе, Юль?

Мы созвонимся намного раньше, не сомневайся. Сама же воркую в ответ:

– После того, как ты перее*ешь всех моих подружек?

Специально использую мат, повышая ставки. Брезгливо морщу лоб на слове «подружек». И нет, я не скучная! Мне просто здесь некомфортно.