И я подумала, немного испугавшись, когда в коробочке раздалось жужжание и вскоре, из отверстия спереди вылезла картонка, на которой была изображена моя дальняя, вернее древняя родственница, сидящая напротив, в окружении коробок и пакетов.

В общежитие я еле донесла все свои приобретённые обновки, моих рук, явно было маловато. Но донесла!

— Ого! — воскликнула Лика, когда я ввалилась в нашу комнату, благополучно миновав пустынный коридор.

— А где все? — поинтересовалась я, скидывая поклажу на кровать.

— Да на море утопали, — махнула рукой моя соседка. — И ведь не боятся чудовищ.

Первый порыв, разубедить Лику, я подавила, решив, что пусть заблуждается. Да и не поверит она мне, наверняка.

Переодевшись в шорты и футболку, я развесила свои платья в шкафу и решила сходить искупаться.

— Как тут у вас дела? — спросила я, больше так, чтобы не молчать.

— Всё нормально, правда, сегодня Марта чуть не устроила пожар.

— Как это?

— Она нечаянно полотенце около огня оставила, — как-то совсем без эмоций рассказала Лика.

А на следующий день в расписании у нас появился новый предмет, под названием «телепортация», и преподаватель представившийся как Вестер Ингеборгович.

Какой же он красивый, женская половина класса притихла, как только он вошёл в кабинет. И я в том числе, что я хуже, что ли.

Преподаватель оказался мужчиной обворожительным, будто только что сошёл с обложки журнала. Темноволосый, с синими, как море глазами. Неестественно синими, но кого это волновало. Чёрные ресницы делали его глаза только привлекательнее, а ниспадающая чёлка, которую он постоянно поправлял рукой, вызывала лёгкий шепоток девичьих голосов. Губы, его губы ещё надолго стали предметом неспокойных ночей каждой из нас. Ну, почти каждой. Вот на Лику его красота не произвела впечатления. А мы все вздыхали ему в след, смотрели в рот, ловя каждое слово, и прилежно учились. Очень старались перемещать предметы с одного место на другое, и у большинства это очень хорошо получалось.

Я неожиданно воодушевилась учёбой, и перестала бурчать. После купания в озере я перестала засыпать над учебниками, и стала ощущать, как магические процессы протекают вокруг меня. Мне, правда, казалось, что они не всегда меня слушаются, как надо. Но у остальных, зачастую, ещё труднее складывался процесс управления своими энергиями, поэтому я не волновалась.

А ещё, я вдруг с сожалением подумала, что так зря не читала фэнтези. Моего воображения очень не хватало, в особенности, если приходилось действовать моментально. Я упорно пыталась поднять стул руками, если он неожиданно падал, хотя мне ничто не мешало поднять его, только подумав об этом.

— Зарина, останься, пожалуйста, — попросила меня тётушка после урока этики во вторник.

Мне очень хотелось быстрее убежать в общежитие, ведь сейчас все девочки побегут на море, так как сразу после уроков туда ходит и мистер Вестер Ингеборгович.

Когда последний студент покинул учебную аудиторию, и за ним закрылась дверь, голос моей тётушки стал строже:

— Кажется, ты за последние дни забыла о том задании, которое я тебе дала?

Я задумалась, вспоминая, о чём речь…

— О нет, Зарина, ты тоже повелась на сладкоречивого Вестера Ингаборговича?

Я попыталась отнекаться, что-то мямлила, опустив голову и глядя на носки своих балеток, которые было разрешено тут носить.

— Милая моя крестница, Вестер Ингеборгович, конечно мужчина красивый и чертовски привлекательный, но он всего лишь метаморф, который умеет менять внешность по своему желанию. И поверь в реальной жизни он гораздо прозаичнее, чем кажется вам, сейчас.

Я подняла голову и недоверчиво нахмурилась:

— Ты обманываешь!

Леокадия Андреевна вздохнула:

— Да, степень воздействия на лицо! Ладно, буду разговаривать с вашим преподавателем, — она вздохнула, — твоё задание никто не отменял. И думаю, Лика, кстати, видит настоящий облик преподавателя телепортации. Она же не смотрит ему в рот, как остальные?

Я не поверила, но тётушка порекомендовала мне заняться всё-таки злыднями, ибо они увеличиваются в количестве, и скоро щит, установленный в колледже уже не сможет сдержать этого натиска проблемных сущностей.

Пообещав, что попытаюсь выяснить проводника, я удалилась в общежитие. Мне казалось, что тётушка меня специально обманывает, по поводу внешности Вестера Ингеборговича. Вообще взрослые всегда так говорят, когда замечают, что девушка приглядывается к кому-то из противоположного пола. Моей маме никогда не нравились мальчики, которые ко мне иногда заходили. Она их всегда высмеивала и меня постоянно поддёргивала, говоря, что у меня дурной вкус. Хотя в целом, те с кем я встречалась, ко мне особо-то и не ходили. После пары маминых замечаний, мне совсем не хотелось показывать ей своих кавалеров.

Теперь ещё и тётушка будет контролировать меня, намекая, что глазами я вижу совсем не то, что есть.

Надо будет у Лики спросить, кто такие метаморфы.

— Лика, а кто такие метаморфы? — обнаружив подругу на кухне в одиночестве, поинтересовалась я.

— Те, кто умеет менять внешность по своему усмотрению, — недоумённо глянула на меня подруга, в её взгляде читалось «неужели такое можно не знать?». — Наш новый преподаватель, как раз их таких. Я не могу сказать, каким его видите вы, я знаю только истинный образ метаморфа, это особенность моей расы.

— И какой у него истинный образ? — мне стало любопытно.

— Ты уверена, что действительно хочешь это знать?

— Что он очень страшный?

— Ну, о вкусах не спорят, но он достаточно стар и дряхл, чтобы казаться привлекательным для девушек нашего возраста.

— Стар? — моему удивлению не было предела.

— А каким его видите вы? — Лика тоже оказалась не лишена любопытства.

Я вдохновенно описывала черноволосого и синеглазого красавца, меня просто рапирало от образа, который так и маячил перед глазами, даже когда Вестера Ингеборговича не было рядом. Я так живо представляла его, что описание получилось у меня очень красочным.

— Ого! Красавчик! — Лика прониклась моим описанием. — То-то парни ходят злые, девчонки зачарованные, и первые уже готовят преподавателю тёмную.

— Тёмную? Вестеру Ингеборговичу?

— Ну, не все, но есть один экземпляр о котором ты благополучно забыла, и он уже всерьёз подначивает некоторых парней, кто погорячее и кому очень не нравится, что все девушки теперь смотрят только в одну сторону.

— Да, кстати, меня Леокадия Андреевна сейчас отчитала, что я забросила поиск поводыря злыдней. И я ведь действительно об этом забыла.