Все четверо вышли из гостиницы. Ночь окончательно опустилась на Ганготри. Темнее неба над головой были только горы, покрытые густым сосновым лесом. Ганга, не успокаивающаяся ни на минуту, бурлила среди скалистых берегов. Анна набросила плед на голову, и теперь шерсть колола щеки.

— Хочу есть, — произнесла она дрожащим голосом.

— Нет, с меня на сегодня достаточно. Вот чайку бы, чтоб согреться, — всхлипнула Марта.

— Честно говоря, я сам умираю от голода. Но, похоже, все закрыто.

Белка окинула их презрительным взглядом и достала сигарету. Когда мост остался позади, перед ними замелькали огоньки кафе, где вокруг террасы натянули брезентовый занавес, прикрывающий от ветра. Услышав голоса, оттуда выглянули двое — Костик, в вязанном берете, и Володя.

— С легким паром!

— Тепло ли тебе, девица? — Голубоглазый мальчик отступил в сторону, пропуская Анну. — Иди скорее туда, в угол, там не так дует.

— У тебя есть? — наклонилась Марта к Костику.

— Хм! Конечно!

— Тогда пошли покурим.

Они вышли обратно на улицу, чтобы наполнить святой город запахом гашиша. Анна села на деревянную скамью, попадая в паутину голубого взгляда. Ден недовольно повернулся к ее затылку. Все ждали, когда принесут чай.

В этот день на завтрак была не только каша. Настоятель ашрама, высокий, полный, при ходьбе перекатывающийся с одной ноги на другую, будто маятник, сам приготовил жареные лепешки, тушеные овощи с перцем и сладкий тягучий рис. Вместо обычного травяного настоя чайники наполнили масалой. Солнце повисло над верхушками гор, призывая к себе. Анна с жадностью грызла лепешки, забывая о язве. И вновь дрожь и слабость проникли в ее колени. Ей было стыдно за собственный страх, природа, с ее необузданными красотами, пугала. Предстояло пройти двадцать пять километров по земле, не защищенной предрассудками асфальта. Она — чужая. Если тысячелетние камни сочтут ее недостойной, они просто выбросят ее, растерзают прямыми лучами солнца, холодным ветром.

— Так, послушайте меня. — Лицо Вити было серьезным и суровым. — Через десять минут встречаемся у калитки. Вместе мы дойдем до входа в заповедник, это около трех километров. Дальше каждый будет двигаться в своем темпе. Не волнуйтесь, я замыкаю цепочку. Если что-то произойдет, мы всегда сможем вернуться. И внимание: Свами очень просит отнестись к этому серьезно — всю дорогу мы будем следовать практике молчания, то есть не разговариваем, только по делу. Возьмите паспорта, их просят предъявлять при входе в заповедник.

Рюкзак плотно прилегал к спине, давя тяжестью неизвестности. Путь начался. «Только бы преодолеть ступеньки!» — повторяла про себя Анна, потому что во время прогулки вдоль Ганги Витя показал ей место старта — огромную лестницу, не меньше двух километров, с высокими скользкими каменными ступеньками. «Советую тебе зайти с другой стороны», — пытался он ее убедить. Но Анна была непреклонна: «Пойду, как все. Никаких поблажек». Он тревожно посмотрел, ни на секунду не сомневаясь в серьезности ее слов. И сейчас, когда они перешли через мост, Анна с чувством огромного облегчения поняла, что они идут в сторону тропы. Он оберегал ее, без лишних фраз, без наигранности, посылая ей незримый поток сил.

Узкая дорога тянулась вверх, в чащу сосен. Солнце начало припекать, заставляя всех стягивать свитера. Сколько они прошли? Километр, два? К ногам Анны уже подкрадывалась усталость, жареные лепешки сверлили желудок, и она уже оказалась в хвосте вместе с Голубоглазым мальчиком.

— Ты как?

— Нормально, Володя. — Она старалась добавить в свой голос ноты уверенности.

— Не боись, все будет ок. Паспорт взяла?

— Нет. — Анна резко остановилась.

— Да ладно гнать!

— Я серьезно.

Володя пристально посмотрел на нее, улавливая накатывающую на нее панику.

— Так. Я сейчас побегу вперед, там Витя у входа ждет. Если он не сможет это разрулить, сбегаю в ашрам.

— Ты правда сделаешь это для меня?

— Конечно.

— Спасибо, — произнесла она с нежностью. Но стройная мускулистая фигура уже мчалась вперед. «Вот они — игры подсознания. Если так не хочешь туда идти, неужели нельзя признаться в этом?» — корила она себя. Но внутри жила непоколебимая уверенность, что даже без паспорта и в полном одиночестве она все равно поднимется к леднику. Во что бы то ни стало.

Она приближалась к воротам, около которых столпилась группа, охваченная нервным возбуждением. Рядом стояли равнодушные грязные кули, завернутые в линялые тряпки, готовые за ничтожную плату взвалить на свои плечи огромные рюкзаки. Издали Витя искоса посмотрел на нее. Слишком быстро, чтобы интерпретировать его настроение.

— Ну, что? — с тревогой она повернулась к Володе, его узкое лицо лукаво улыбалось.

— Все хорошо.

— Как же?

— Не знаю, Витя закатил глаза, но сказал, что все уладит.

Анна вздохнула, впуская утренний воздух в сжатые легкие.

— Снимай рюкзак, Аня.

— Зачем?

— Отдадим кули.

Вполоборота она повернулась к сгорбленным существам.

— Нет. Я сама понесу.

— Ты серьезно? — рассмеялся Володя.

— Да. Хочу сделать все как надо.

— Что еще за бред? Кому надо? Ты хоть раз ходила в поход?

— Нет.

На мгновение их лица замерли напротив друг друга. Где-то внутри у нее возникло смутное ощущение выбора, ей предстояло решить, кто будет ее спутником в этой непростой дороге. Она знала, это все изменит. Но, может, весь смысл в том, чтобы ничего не решать? Свами сказал, здесь все происходит само собой. Что ж… Почему бы не проверить это, отдавшись во власть Гималаев?

Проходя сквозь железные ворота, все как-то резко замолчали. Впереди величественно шел Свами в белых брюках и бежевой куртке. На фоне черной влажной земли он казался гордой белой птицей, готовой вот-вот вспорхнуть ввысь. Мимо Анны прошел Ден. Она решительно кивнула головой, прося его идти вперед. Потом Саша смерил взглядом ее рюкзак, повисший черным грузом на голых плечах. Володя оставался рядом, готовый прийти на помощь, уже предчувствуя, что она ей скоро потребуется. Постепенно группа растягивалась крупными звеньями, все больше становилось расстояние между людьми. Марта стремительно улетела вперед, прихватив Белку. Лола мечтательно замирала и фотографировала, но скоро и ее черный затылок исчез за поворотом. Анна и Володя каждую секунду поворачивались друг к другу, обмениваясь немыми улыбками, тормозящими их без того неторопливые шаги. В его глазах была странная грусть, затягивающая. В какой-то момент Анне стало ясно: нужно избавиться от него, потому что вдвоем они точно доберутся, вопрос лишь в том, куда? И она прошептала: «Иди». Его походка тут же вошла в другой ритм, но он продолжал тревожно оглядываться. Лишь когда Анна поравнялась со Свами, который явно отставал, намеренно или нет, Володя еще раз посмотрел в ее сторону, неуверенно махнул рукой и быстро направился вперед.