Собственное рваное дыхание в разбавляемой лишь доносящимися сквозь раскрытую балконную дверь звуками тёплой ночи казалось оглушительно громким.

Боже… Я положила руку на живот. Медленно погладила и снова коснулась лобка, мокрых складок плоти, клитора. Отголоски только что охватившего меня оргазма стали сильнее. Медленно они отступали, но я всё ещё чувствовала, как дрожу. На груди выступила испарина. Созданная мной картинка постепенно таяла, расплывалась. В последний раз я коснулась груди, шеи, всё ещё как будто чувствуя его.

— Будь ты неладен, Марчелло, — сказала тихо.

Окутавшая меня нега была столь сильной, что я едва могла шевелиться. Коленки ныли, бёдра были горячими. Душ… Но сил подняться не было. Я всё ещё горела и не могла ничего с этим поделать. Скоро утро… И снова подвал…

Туман сна медленно укутывал, затягивая в другую реальность. Больше всего я боялась, что в той реальности снова встречусь с ним. И снова… снова не смогу противиться. А ещё меня тревожили мысли о новом дне. Потому что сейчас я, кажется, переступила грань.

Сон… Во сне действительно был он. Его запах. Я отчётливо чувствовала нотки сандала и терпкие — дорогого табака. Простынь сбилась у ног. Я сделала глубокий вдох и…

Нет, сном это не было.

— Виктор?

Стоило мне, придерживая одеяло у груди, присесть в постели, я различила яркий огонёк. Вспыхнув в густой темноте, он стал чуть более блёклым.

— Какого дьявола?! — проснулась я моментально. Опёрлась о постель рукой, приподнялась выше. — Виктор!

— Мне нужно было подумать, — тёмная тень мелькнула в скрывающей её темноте. В углу стояло кресло. Сколько он там просидел?! Судя по тому, как дымно было в комнате, этот уголёк стал не первым.

— Подумать?! — с силой я вдавила кнопку стоящей у кровати лампы и тут же увидела его.

Успевший подняться, он стоял прямо передо мной и смотрел… Смотрел так, что мне это совсем не понравилось. Тревога, страх…

— Убирайся отсюда! — процедила сквозь зубы, но вместо того, чтобы отступить, он затянулся. Кинул сигариллу в чашку, которую держал в другой руке.

— Ты слышал меня?! — нервно, с ещё большей силой прижимая одеяло к себе.

— Слышал, — он поставил чашку на тумбочку.

Я подскочила. Хотела было встать.

— У тебя нет никакого права приходить ко мне ночью и… — выпалила с гневом.

— Разве? — он вдруг схватил меня за руку, и я выдохнула, словно бы воздух резко вытолкнули из лёгких. Огонька в его руках не было, а вот глаза… в глубине зрачков были не угли и не огоньки — пламя. Пламя, заставившее меня попятиться. Только отступать было некуда.

— Ты забыла про наш договор? — вкрадчиво осведомился Виктор, сдавливая мою руку.

Прижал к постели, и я, не удержавшись, повалилась на неё.

Рывком Виктор выхватил у меня одеяло. Отшвырнул в сторону и навис сверху. Падающий сбоку тусклый свет придавал чертам его лица нечто зловещее, и я обмерла.

— Отвечай! — прорычал, схватив моё второе запястье и вжал в матрас. — Я жду, — колено его упёрлось в постель между моих ног.

Смотря на него, я с трудом соображала, чего именно он ждёт. Видела только, как падают на его лоб и скулы пряди чёрных волос, как блестят глаза, и не могла собраться с мыслями. Только что клокотавшая внутри злость сжалась комком, а сама я превратилась в пойманную хищником лань.

— Нам стоило прописать наше соглашение более детально, — всё-таки выдавила я. Повела руками, пытаясь высвободиться, но вместо того, чтобы выпустить, он перехватил запястья одной ладонью. Резко задрал над головой и склонился ещё ниже. Шумно вдохнул у моей шеи.

Фантазии, которым я отдавалась совсем недавно, не имели ничего общего с реальностью. Стоило ему дотронуться до моего живота, меня пронзило миллиардом огненных стрел, в сравнении с которым то, что я чувствовала до, было выцветшей на солнце картинкой из детской книжки. Страх и…

— Ты пахнешь женщиной, — голос стал низким настолько, что я едва могла разобрать слова. Вик снова втянул воздух у моей шеи и опалил кожу горячим выдохом.

Я вдруг поняла, что от него пахнет не только сигаретами. Чашка… Пил он совсем не кофе. С новой силой я принялась вырываться.

— Отпусти, — извиваясь под ним, процедила сквозь зубы. — Пусти меня и убирайся отсюда! Я не собираюсь терпеть… терпеть твои…

— Заткнись! — зарычал он и дёрнул меня с такой силой, что я проехалась по простыне.

Не успела опомниться, как он опять навис сверху. Руки мои он больше не держал, но я чувствовала его… его всего. Так сильно и так близко, что так и застыла, глядя ему в лицо.

Бёдра его тесно прижимались к моим. Абсолютно голая, я каждой клеткой ощущала таящуюся в нём угрозу. Но пугало меня не это. Всё то же пламя в зрачках, превратившееся сейчас в настоящую бурю из чёрного огня, и красноречивая твёрдость его паха.

Верхняя губа его дрогнула, когда он, упираясь возле моей головы ладонью, коснулся моей бедерной косточки и обрисовал её пальцами. Медленно, с каким-то извращённым наслаждением провёл вверх. В груди его заклокотало, бёдра вжались в мои сильнее. Грань между желанием и страхом стёрлась, смешав их в одно целое. Ладони мои взмокли, сердце затрепетало испуганным зверьком.

— Чего ты хочешь от меня? — прошептала, не узнавая собственный голос.

Не ответив, он дотронулся до моей нижней губы. Провёл большим пальцем, после — указательным по верхней. Теперь он точно касался меня, а не ткани, как это было обычно. По горячей коже, заставляя дрожать всё сильнее.

Стоило мне, собрав всю волю, пошевелиться, он одним стремительным движением схватил меня за плечо и пригвоздил к кровати. И опять я почувствовала дыхание с примесью крепкого, с шоколадными нотками алкоголя. Запах сигарет, и… одержимость. Только чью — его или свою собственную, понятия я не имела.