циклопов).

О деяниях нравственных деградантов

Алгоритмы Добра и просты и понятны:

Что во благо — возьми и его преумножь;

Что во зло — уничтожь, устрани безвозвратно.

Лишь умей разобраться, где правда, где ложь.

Только, вижу я, кризис наметился, братцы,

Кое — кто неспособен добро различить,

Он не может, не хочет ни в чем разобраться,

В обезьяну позволив себя превратить.

Эти люди и вправду не слышат, не видят,

Уши заткнуты прочно, «замылился» глаз,

Не умеют понять, но зато ненавидят

И не делают выводов, раз ошибясь.

Нет о будущем четких у них представлений,

Нет понятья, что множить, а что сокращать.

Потому — то не терпят они возражений,

Невозможно таким верный путь подсказать..

Следуя Экзюпери

Экзюпери просил у Бога

Искусства маленьких шагов.

И мне б его хотя б немного…

Но тот вопрос совсем не нов.

Над ним монахи размышляли,

Вперяя в небо жадный взор,

И хоть столетья пробежали,

Неразрешен остался спор.

Ведь, кажется, совсем несложно:

Есть правила — последуй им,

И мир тогда ты непреложно

Шедевром одаришь своим.

Иль будешь жить хотя б в покое…

Простой, казалось бы, вопрос.

Но это дело дорогое,

А наша жизнь — сплошной курьез.

Вина

Терпеть вину — большое испытанье.

Как зверя, что из клетки рвётся в бой,

В себе ты держишь жесткое признанье.

Порою, не осилившись с борьбой,

Кому-то доверяешь эту тайну,

А дальше — злой фортуны передел,

Все будет так, как выведет случайность,

Как перст судьбы тебе запечатлел…

Не лучше ль уж забыть всё постараться?

Но невозможно мозгу приказать,

Забвенья мыслей можно лишь дождаться,

В сё это надо четко понимать..

Нужная порода людей

Они легко подвержены влиянью,

Внушаемы, как дети без мозгов.

Их головы забиты всякой дрянью,

Из них послушных делая рабов.

Они постигнуть в силах лишь простое,

Обрывки фактов вкривь соединить.

И верят, как в Писание Святое,

Тому, кто смог их разум подчинить.

В чужих руках — они большая сила,

Отца и мать, коль нужно продадут.

Здесь свой закон, мышление дебила,

Где пряник лишний — все решает кнут.

N.B

Нарушен код ущербного сознанья,

Не одиночек, а огромных масс,

Чтоб брата брат валил без состраданья,

Громил и жег, в безумный впав экстаз?

Кривых зеркал им навязав реальность,

Толпой как долго можно управлять?

Потомки ж их, простите за банальность,

Едва ли смогут норму воспринять.

Чума, в преддверии

"Абы уязвлен будяше невидимо от бесов язвою, и с того умираху"

(Летописи Полоцкие 1092 г.)

Европа в мусоре погрязла,

Четырнадцатый плелся век.

Все было грязно, очень грязно,

Почти не мылся человек.

Вдоль узких улиц, полных вони,

Беглец из Кафы* мерил путь,

Смотрел он взглядом истомленным,

Ища ночлег хоть где — нибудь.

Не замечал народ тот вассер**,

Что прямо светится над ним.

Оттенок кожи перекрасив,

Болячка с запахом дурным

Явила черные бубоны,

А вместе с ними смерть сама,

Ломая дерзко все кордоны,

Пришла Владычица Чума!

Что думал этот итальянец?

Он знал, что жизнь уже прошла,

Хотел издохнуть среди пьяниц

Иль к церкви мысль его вела?

И верил ли он в медицину,

Что только мучила людей?

Куда идти христианину,

Крушенье видя всех идей?

*При осаде татарами Кафы (Феодосия, 1348 г.) среди татар в войске Джанибека началась чума. Джанибек приказал забрасывать трупами город. В городе началась паника, и итальянцы, бросив его, бежали к себе на родину. По дороге среди беженцев разразилась ужасная эпидемия: из 1000 человек в живых осталось только 10. Так, по одной из версий, в Европу была завезена «Черная смерть».

**Вассер — сигнал опасности, призыв к вниманию.

В моментах жизнь от нас уходит…

Любой момент неповторим,

Такого не было, не будет!

Лишь время властвует над ним,

Чуть только новый миг наступит.

Не повторить всю яркость чувств,

Душа черствеет к ним навеки.

Как речи, что ушли из уст,

Не затолкаешь в человека.

Они всем тем принадлежат,

Кто их услышать был доволен.

Все те судьбу их предрешат,

Им речь сказавший подневолен.

Моменты трудно разделить,

Они ложатся ровной тенью.

Их невозможно прекратить,

Лишь наблюдать их измененье,

Пока способен человек,

Сложна по времени загадка.

Уж слишком мал сознанья век

Тонка всех сведений тетрадка.

Есть такая страна

Нациям скольким и скольким народам

Саваном смертным британский стал флаг!

Чтобы река не иссякла доходов,

Снова солдаты печатают шаг.

Был истреблен весь народ тасманийцев*,

Кромвель ирландцев без счету казнил**,

Тысячи выкосил голод индийцев***,

Опиум когти в китайцев вонзил****.

Индейцев тесня за Скалистые горы*****,

Британский мундир всех на гибель обрек,

И деревом черным по бурному морю

Из Африки хлынул в Европу поток******.

Я вижу в аду корабельного трюма

Безжалостно согнанных, будто бы скот –

Кричат и рыдают, и смотрят угрюмо.

И летопись эта к отмщенью зовет.

* тасманицев полностью уничтожили;

** после вторжения войск Кромвеля в Ирландию в 1649 году из 1,5 миллиона человек в 1652 году

осталось лишь 850 тысяч;

*** в Индии от голода умерло:

в 1800–1825 г.г. — 1 миллион человек;

в 1825–1850 г.г. — 400 тысяч человек;

в 1850–1875 г.г. — 5 миллионов человек;

в 1875–1900 г.г. — 26 миллионов человек;

*** в XIX веке Англия наладила массовую поставку опиума на территорию Китая, итог — из 416 миллионов человек в 1842 г. (при 2 миллионах наркоманов) в 1881 г. осталось чуть более 369 миллионов (при 120 миллионах наркоманов);

***** об индейцах все наслышаны;

****** в английские колонии привезено около 13 миллионов рабов из Африки (25 % погибло при перевозке).

Далее: Кения — после Второй Мировой войны из-за убийства 32 белых колонистов было вырезано около 300 тысяч и 1,5 миллиона отправлено в лагеря.

Первые в мире концлагеря были созданы лордом Китченером для бурских семей (1899–1902 г.г.). Процесс огораживания в самой Англии и пр.

Наваждение

Пески…пески…и ты вся в белом.

Освободи меня, Господь,

От этих снов, что дышат хмелем,

Способных сердце расколоть

Шипом мечты неутоленной.

Зачем мне грезы наяву?

Я с этой мукой утонченной

Живу и словно не живу.

Мой мозг не может разорваться,

А думать надо о своем,

В реальность как — то возвращаться,

Ведь все дела «горят огнем».

****

Уже нельзя навечно спрятать правду.

Уж век не тот и жизнь совсем не та.

Сейчас не просто выполнить команду,

Стереть воспоминанья дочиста.

Уж слишком в многом делаем пометки,